Но сие далеко не означало, что оба «сатаны» пели в полный унисон. Десятая встреча Обама—Нетаньяху, как и девять предыдущих, была напряженной, или на языке протокола — «деловой», хотя присутствовавшие на ней американские лица добавляли к слову «деловой» еще и слово «угрюмый». Они вспоминали последнюю встречу их лидера с израильским премьером в мае, когда Нетаньяху целиком и полностью отверг предложения Обамы по реанимации израильско-палестинских переговоров. Вообще личные отношения двух лидеров оставляют желать много лучшего.
Если судить по официальной американской информации, участники беседы в Белом доме остались на своих позициях, хотя и попытались педалировать моменты, в которых их мнения совпадали. Президент Обама завил, что Штаты не допустят превращения Ирана в ядерную державу, однако добавил: «Мы верим, что все еще существует окно, которое позволяет дипломатическое решение этого вопроса». Нетаньяху предпочел не лезть в это «окно», а подчеркнул одностороннее право своей страны на превентивный удар: «Израиль должен иметь возможность защитить себя, защитить себя сам против угрозы». Тем не менее Нетаньяху нашел возможным поблагодарить Обаму за его выступление днем раньше перед Американо-израильским комитетом общественных отношений, в котором он подчеркнул «суверенное право» Израиля принимать свои собственные решения. Израильская сторона интерпретировала эти слова Обамы как отказ США от блокировки одностороннего удара Израиля по Ирану.
«Окно» в отношениях Обамы и Нетаньяху оказалось слишком узким для того, чтобы обоим пролезть в него. Не случайно Нетаньяху не обмолвился ни словом о санкциях против Тегерана, которые пропагандирует и проводит Обама. Президент, в свою очередь, не упомянул о применении военной силы, ограничившись ставшей уже трафаретной фразой о том, что «все решения остаются на столе». Повторил он и другие свои формулировки о неприемлемости «политики сдерживания» в отношении Ирана, поскольку это вызовет гонку ядерных вооружений на Среднем Востоке и поскольку возникнет опасность того, что ядерное оружие может оказаться в руках террористов. Признав право Израиля на независимый односторонний удар по Ирану и отказавшись от стратегии сдерживания, Обама не поддержал третий ключевой момент стратегии Тель-Авива — его определение «красной линии». Для Израиля нарушение «красной линии» означает ситуацию, когда Иран получит возможность создать атомную бомбу. Вашингтон трактует «красную линию» как начало непосредственного создания атомной бомбы. (Для примера: Германия и Япония обладают всем необходимым для создания ядерного оружия, но они его не производят.)
Переговоры Обама—Нетаньяху длились три часа. Во время телевизионного репортажа ни президент, ни премьер ни разу не обменялись улыбками.
Начало недели ознаменовалось и активнейшей публичной дипломатией. Ее апогей — конференция главного произраильского лобби — Американо-израильского комитета общественных отношений (Aipac). О многом, что лишь подразумевалось на переговорах в Белом доме, там говорилось открыто и громко. И это вполне понятно, ибо дело шло о влиянии на американское общественное мнение, на участников президентских выборов в США, взгляды которых в отношении бомбардировок Ирана расходятся примерно фифти-фифти. Вполне согласен со своими американскими коллегами, которые сравнивают выступление президента Обамы в Aipac с эквилибристикой на тонкой проволоке. Я бы даже сказал: не на тонкой проволоке, а на остро отточенном острие ножа. Обама должен был одновременно угодить и американской аудитории, и израильской аудитории, и мировой аудитории и дать отпор своим республиканским соперникам. В целом он справился с этой нелегкой задачей.
