В пятницу Госдума пообщалась с министром внутренних дел Рашидом Гумаровичем Нургалиевым. И узнала то, что давно уже известно: как и все другие непопулярные министры путинской эпохи, об отставке по собственному желанию он не помышляет. Более того — готов и впредь трудиться на своем посту, если «хозяин» велит.
Вопрос на засыпку: зачем тогда Госдума общалась с министром внутренних дел, если ставить вопрос о его отставке сама не собиралась? Не из тайной ли порочной склонности к мазохизму?
Чувство унизительного бессилия должен был бы испытывать любой сидящий в зале заседаний нормальный человек.
...Началось все еще рано утром. Оказалось, что здание в Охотном Ряду оцеплено полицейским кордоном. Перекрытый выход из метро, несколько автобусов с ОМОНом напротив, у гостиницы «Москва», отказ пропускать в здание парламента граждан, которым выписаны разовые пропуска... Ровно то же самое было два дня назад по случаю отчета главы правительства. Но по случаю прихода всего лишь министра, пусть и внутренних дел?
«Это задевает нас, депутатов», — заявил коммунист Анатолий Локоть. «Я понимаю, что лично министру никаких угроз для репутации не существует, но репутация парламента нас волнует!» — подхватил единоросс Андрей Макаров. По его сведениям, усиленный режим охраны — инициатива самого МВД. Спикер Сергей Нарышкин попросил главу Комитета по безопасности и противодействию коррупции г-жу Яровую связаться с ГУВД и узнать, в чем там дело.
А министр позднее объяснил все сам: оказывается, случилось «недоразумение». «Была сложная оперативная информация», никак будто бы не связанная с его приходом в парламент, но как только ему позвонили и рассказали, что в Охотном Ряду происходит, — он немедленно распорядился, и оцепление сняли.
Это походило на несмешной анекдот.
Впрочем, как и все остальное.
Главный вопрос, который интересует общество, — почему после переаттестации в обновленной полиции служит столько моральных уродов и просто преступников. Из выступления г-на Нургалиева нарисовался вот такой вот примерно ответ. Во-первых, не только в России полицейские иногда насилуют, убивают и прочая: у нас на 100 тысяч полицейских — 20 «фактов противоправных деяний», а в США «только в 2011 году от рук полицейских погибло 140 человек, зафиксировано 4,9 тысячи случаев превышения полномочий полицейскими». Просто у нас «превалирует чрезмерное информационное давление». «Ведется активный поиск новых, не всегда соответствующих действительности фактов, их вольная, зачастую неграмотная с правовой точки зрения интерпретация и использование слухов».
Во-вторых — вот, к примеру, тот же «Дальний» в Татарстане... Служба собственной безопасности дала отрицательные характеристики на 3 из 4 арестованных ныне сотрудников полиции, сказал министр, но аттестационная комиссия, в которой более десятка человек — «это и представители общественного совета, гражданского общества, ветеранских организаций, других правоохранительных структур», — большинством голосов высказалась за то, чтобы эти трое гадов остались служить.
Все как всегда: виноваты глупая общественность и журналисты.
Но потом г-н Нургалиев утешил: все уже принятые по реформированию органов меры — лишь «первый шаг» и «нам есть куда еще стремиться»...
Депутаты с очень большим даже пониманием отнеслись к министру, занимающему свой пост с 2003 года. Они его не очень мучили. А он отбивался от вопросов как мог. Вывести службу собственной безопасности из состава МВД, по его мнению, неправильно — во всем мире такие органы работают внутри правоохранительных структур. Увольнения тех, кто не справился, будут продолжаться, но «это не погоня за ведьмами и это не 1937 год». «Мы открыты обществу», — как мантру повторял министр.
«Правильно ли закупать золотые кровати и часы на государственные средства?» — поинтересовался единоросс Долгих. Он имел в виду скандальные публикации о странных с точки зрения общества заказах, размещенных на сайте госзакупок ведомством г-на Нургалиева. Часы — да, закупаем, подтвердил министр, но только чтобы награждать отличившихся. Но и здесь, пожаловался он, сплошные преувеличения на сайтах и в СМИ. «Это где-то порядка 600 таких, наверное, часов. Они где-то от 8 тысяч до
Обыкновенная работа из обыкновенного металла за 35 тысяч штука.
Вопрос единоросса Хинштейна немного нарушил плавное течение правительственного часа. «Вы сказали, что в результате реформы удалось сохранить контроль за оперативной обстановкой», — начал он и стал приводить цифры: в Пермском крае сокращено 35% патрульно-постовой службы, уличная преступность выросла на четверть; в Саратове ППС сокращена на 37%, рост уличной преступности — на 28% и т.д. «Спасибо, Александр Евсеевич. Большое спасибо», — с ударением на каждом слове произнес министр (смех в зале). И стал отвечать: да, сокращались все структуры МВД, но охрана общественного порядка в целом — лишь на 20,5%, а подразделения делопроизводства и режима — 40,3%. А если где-то другие показатели, то это потому, что центральный аппарат не навязывал «клише» территориям — и там кроили сами, исходя из местных реалий. И потом, на смену людям приходят информтехнологии, заявил министр. Но «корректировка», где она нужна, непременно будет...
Выступления от фракций были мягкими и невыразительными, как слегка вытертый от времени бархат. Лишь представитель «СР» Геннадий Гудков поднял вопрос об отставке г-на Нургалиева: "Мы вынуждены обратиться к президенту Медведеву и избранному президенту Путину с тем, чтобы вас отстранить от руководства МВД, и очень надеемся, что в составе нового правительства будут новые министры, которые сумеют навести порядок и контроль в своих ведомствах«,— сказал он.
Г-н Нургалиев дал понять, что обижен. И в ответ призвал депутатов ему помочь: «Но помогайте не огульно, а давайте вместе посмотрим... Работа в органах внутренних дел — это не место для интриг и пиара», — строго отчитал он всех критиков и покинул трибуну.
Золотые слова.
