«Председатель Следственного Комитета России Александр Бастрыкин подписал приказ о создании в СК специализированного отдела по расследованию преступлений, совершенных сотрудниками полиции и других правоохранительных органов, — заявил Владимир Маркин, официальный представитель СК. — Такой отдел будет входить в структуру Главного следственного управления следственного комитета России».
Возможно, такой шаг вызван недавними фактами превышения должностных полномочий работниками казанского отдела полиции «Дальний». Но в ходе недавнего выступления перед депутатами Госдумы РФ глава МВД Рашид Нургалиев заявил, что считает нецелесообразным создание такого подразделения. По мнению министра, собственная служба безопасности полиции отлично справляется со своими обязанностями, пресекая и раскрывая преступления недобросовестных полицейских. Но случай в «Дальнем» явно показывает, что не все так гладко в работе ССБ полиции и Следственный комитет сделал на этом акцент.
«Зачастую сотрудники полиции, обладая специальными познаниями и навыками оперативно-розыскной деятельности, используют их именно в корыстных целях, делая все, чтобы запутать следствие и уйти от уголовной ответственности, — продолжил Маркин. — Поэтому в задачи новых подразделений будет входить и анализ практики расследования таких уголовных дел и выработка наиболее эффективных методов следствия, а также мер по предотвращению этих преступлений».
Тем не менее, правозащитники, которые не раз сталкивались с недобросовестной работой полиции, уверены, что создание нового подразделения ни к чему хорошему не приведет и новую подструктуру будет некому контролировать.
— Следственное подразделение в Следственном комитете создали не только из-за происшествий в Казани, — поделился мнением с «МК» правозащитник Борис Локшин. — Та быстрота, с которой создали подразделение, наглядно показывает, что это вынужденная мера — и принять ее заставили объективные события. Просто уже не было сил терпеть весь тот полицейский беспредел, который творится в стране. Об этом говорят призывы к самосуду по событиям в Сагре, об этом говорят уходы преступников от задержания полицией — именно эти события вынудили власть на это так реагировать. Отдельно следует заметить, что никогда не было в России такого, чтобы в течение месяца создавалось подобное подразделение спецструктуры — это делалось за годы. Нургалиев возражает против этого, а значит, по моему мнению, это дело было решено на более высоком уровне, чем уровень Бастрыкина и Нургалиева. Уровень Бастрыкина (опять же, как я считаю) не позволяет принимать решение о создании такого подразделения. Но не важно кто дал такую команду, важно что на первых порах эта система сработает положительно. А потом, в дальнейшем, при нашем уровне коррупционности, она станет самой сильной коррупционной составляющей во всей правоохранительной системе. Хорошо было бы, если бы эти подразделения в первую очередь уделили внимания не конкретными преступлениям, которые совершаются полицией, но и расследовали качество работы Службы Собственной Безопасности по надзору за полицейскими и за тем как они реагируют на обращения граждан на совершенные преступления. Я уже сегодня готов обратиться во вновь созданное подразделение по фактам пыток со стороны полиции (которые были допущены работниками Одинцовского УВД в отношении моих подзащитных при расследовании уголовного дела) и проверить как они работают.
Тема пыток в милиции в последнее время переполняет прессу, телевидение, интернет. Каждый предлагает свое видение проблемы. Интересен опыт соседей – сейчас на Украине эту проблему решили очень просто – по новому украинскому УПК (уголовно-процессуальный кодекс, которым руководствуется каждый следователь в своей работе) чистосердечное признание и явка с повинной больше не будут считаться доказательством вины в суде. Во внимание судом будут теперь приниматься только показания, данные обвиняемыми и свидетелями на процессе. Этим отвергнута действующая до настоящего времени в России «доктрина Вышинского» – признание – царица доказательств. Ведь пытают в милиции не ради спортивного интереса, а для того, чтобы любым путем раскрыть преступление, вне зависимости от того, нашли ли виновного или первого попавшегося гражданина. А уж потом, к сожалению, в эту цепочку включаются зачастую прокуратура и суд. И никакие самые «железные» доказательства, представленные суду уже не имеют смысла. С принятием нового УПК правоохранительным органам просто бессмысленно «выбивать» признание из подозреваемых.
