Пока в одной части Ливадийского дворца проходили переговоры, в другой, музейной – проходила выставка старинных мундиров и прочих атрибутов. Отчего сразу вспоминалось, что в этот же день Путин подписал указ, разрешающий иностранцам в России носить антикварное оружие во время торжеств с переодеванием в исторические костюмы.
Главным же оружием в историческом вопросе российско-украинских переговоров – газовом – оказались… стулья. Для начала, правда, стратегические маневры в борьбе за этот предмет мебели, можно было наблюдать среди членов делегации. Стульев было меньше, чем делегатов с обеих сторон, чиновники жались друг к другу – вроде из-за тесноты в зале, где проходила финальная часть встречи, но, как выяснилось немногим позже, просто придвигались на полшага ближе к заветному седалищу.
В самом невыгодном положении оказались главные переговорщики и те, кто подписывал финальные документы и оказался от стульев дальше всех. Помощник президента по международным делам Юрий Ушаков, глава Мипромторга Денис Мантуров и гендиректор «Росатома» Сергей Кириенко втроем были вынуждены примоститься на журнальном столике. Главе МИДа Сергею Лаврову, шефу кремлевской администрации Сергею Иванову, министру обороны Анатолию Сердюкову и главе «Газпрома» Алексею Миллеру не досталось и такой «роскоши». Пришлось стоять с видом проигравших в «музыкальный стул». Впрочем, украинским чиновникам повезло еще меньше: противоположную стену зала подпирало семеро.
Янукович, сидевший за столом переговоров, тоже в каком-то смысле, похоже, лишился своего «музыкального стула». Украина заявляла о намерении снизить закупки российского газа в нынешнем году с предусмотренных контрактом 52 млрд кубометров до 27 млрд., хотя имела право на пересмотр контракта только до 1 июля и то в рамках условия «бери или плати», предполагающего обязательную закупку минимум 41,6 млрд кубометров газа.
На итоговой пресс-конференции Путин выбил из-под украинцев «стул» одним махом, напомнив об этом принципе цитатой из Ильфа и Петрова: «А можно утром стулья, а вечером деньги? Можно, но деньги вперед».
«Россия никогда никому ничего не будет навязывать», - с вежливой улыбкой продолжал российский лидер. И тут методично, фраза за фразой, начал «выдергивать» у добытого стула «ножки»: Белоруссия, благодаря участию в Таможенном союзе, получила «интеграционную скидку» на газ и выиграла прибавку в 16 процентов к ВВП. Германия получила преференции, поскольку газовые компании двух стран получили право работать на территории друг друга. А то, что при этом во внешней политике украинского президента впереди России оказался Евросоюз – «нас не задевает» (еще бы, в условиях кризиса в еврозоне).
Янукович сначала решительно заявивший, что Украина определила свой внешнеполитический статус, как «внеблоковый», как-то сник и начал путать интеграцию на евразийском пространстве с «евроинтеграцией» и сбивчиво рассказывать про объединительные процессы «на секторальном уровне». «Наши украинские друзья нас подталкивали к договору о Зоне свободной торговли в рамках СНГ. Нас дожали, мы все давно ратифицировали, а Украина до сих пор нет», - ласково сообщил Путин. Украинский президент побледнел: «Мы проходим внутригосударственные процедуры, в ближайшее время ратифицируем». Отчетливо понимая, что до осенних парламентских выборов провести подобный документ через Верховную Раду возможно только с драками, подобно тем, что сопровождали закон о статусе русского языка.
