Официально Россия движется курсом на деофшоризацию страны, из которой сбегает капитал. Но офшоры не сдают позиции, на смену одним приходят другие. Если в странах ЕС и в США около 10% активов вынесены в офшоры, то у нас, по разным оценкам, в льготных юрисдикциях зарегистрированы до 70-80% активов крупнейших компаний.
Компании, которые держат свой «кошелек» в офшорах, платят налоги Багамам и прочим островам на порядок меньше, чем могли бы в российский бюджет.
Российские власти не в первый раз пытаются задержать сбегающие деньги у себя на территории. Но у них это не получается даже в более мягком варианте – особых экономических зон. По данным Счетной палаты, при затратах на российские ОЭЗ, достигших к 1 июля 2012 года 115,4 млрд руб., в них создано всего 6,7 тыс. рабочих мест». На данный момент на территории РФ действует один нестандартный офшор - Калининградская область. Самым заметным вне области результатом стал приток подержанных иномарок из Германии, которые на льготных условиях ввозили в российский эксклав, а оттуда они уже отправлялись по всей России.
Если толком не получилось в Калинградской области, как может получиться на заброшенных в инфраструктурном плане Курилах или Сахалине? Тем не менее Медведев хочет офшорную зону именно там. «Если такие страсти там (на Кипре – «МК») кипят, может, подумать, может, нам какую-то зону создать на Дальнем Востоке. У нас там мест много хороших - Сахалин, Курилы» - неожиданно заявил Дмитрий Медведев на заседании правительства.
При этом решение проблемы с возможным наплывом желающих зарегистрироваться в российском оффшоре, по словам Медведева, нужно решить законодательством.
Премьер полагает, что наши олигархи переведут деньги в российский оффшор с Багамских острова, а также Британских Виргинских островов. Для этого, вероятно, придется создать аналог тамошних офшорных зон, где почти полностью отсутствует контроль со стороны властей за деятельностью компаний. Именно поэтому солидные организации с ними, кстати, не связываются.
К тому же, чтобы мечта Медведева сбылась, понадобится масса инфраструктуры, банков, специалистов. Деньги вроде бы будут: вчера же правительство утвердило дорогущую программу по развитию Дальнего востока и Забайкалья до 2020 года ценой более чем в 10 трлн. Но этих денег, по оценкам экспертов, хватил разве что на дорожную сеть (к 54% населенных пунктов Дальнего Востока не ведут асфальтированные дороги). И, как предупреждает глава Минфина Антон Силуанов, таких денег в бюджете попросту нет. Заложенные в программу средства (из бюджета надо будет потратить 3,8 трлн.) в 14 раз превышают долгосрочные финансовые возможности страны.
«Какая на Дальнем Востоке может быть прибыль, если тарифы неподъемные, дорогая рабочая сила, сложный климат, большие расстояния и очень маленький рынок? Поэтому инвестиционная привлекательность Дальнего Востока почти нулевая, - считает зампредседателя Совета Федерации Вячеслав Штыров. - Таких инвестиций, чтобы люди пошли туда за эффективностью, за прибылью, нет».
Татьяна Замахина
НАШИ ЭКСПЕРТЫ
Галина ПАНОВА, руководитель Дирекции по финансовым рынкам и банкам Аналитического центра при правительстве РФ.
- По поводу офшора в России. По сути, речь идет об особой экономической зоне. На самом деле, идея это не новая. У нас уже функционирует несколько таких зон. И вопрос этот сейчас продолжают обсуждать и прорабатывать.
Относительно слов Дмитрия Медведева, вопрос в том, в каком виде он это себе представляет. Либо это вариант Гонконга, либо что-то еще. Возможность создания такой зоны зависит от инфраструктуры. И я имею ввиду не только дороги и тому подобное. Хотя на Сахалине люди до сих пор с трудом передвигаются из-за метели. Нужна так же финансовая инфраструктура. Взгляните на Кипр. Там очень развитая банковская система. Вообще, если говорить об оффшоре как о финансовом центре, то в первую очередь в голову приходит, конечно, Москва. 80% всех финансовых потоков в стране проходят через нее. А если это какой-то виртуальный финансовый центр, то его можно делать где угодно. Развивать регионы, конечно, надо. Сейчас большинство из них — дотационные.
Владимир МИНЕЕВ, адвокат, управляющий партнер Московской городской коллегии адвокатов «Минеев и Партнеры»:
- Речь может идти не только о Дальнем Востоке и об оффшорах в чистом виде. Стоит, наверное, подумать в принципе о ставках налогообложения в тех или иных регионах России. Для этого необязательно создавать оффшорную зону. Достаточно предоставить какие-то налоговые льготы и это даст возможность если не хранения денег в России, то, как минимум возможность за счет более низких налоговых ставках экономически развивать тот или иной регион, и в это свою очередь, может повлиять на изменение демографической ситуации в регионе за счет внутренней миграции. Данный принцип широко используется в мировой практике. Например, в США, где в разных штатах разное налоговое законодательство и, кстати, не только налоговое.
Николай ВАРДУЛЬ, главный редактор «Финансовой газеты»:
- Вряд ли Дмитрий Медведев сам верит в то, что Сахалин в качестве оффшора заменит Кипр. Дело не в географии – Каймановы острова тоже без привычки на карте не найти. Суть в том, что для того, чтобы Сахалин превратить в привлекательный оффшор, потребуется в него вложить столько же денег, сколько Россия потеряет на Кипре при самом негативном развитии событий.
Хотя могу посоветовать, с чего надо начинать преобразования на Сахалине, – со строительства моста, соединяющего его с Японией. Потому что оффшор – это заграница, зона, где российские нормы по крайней мере экономического законодательства и администрирования не действуют. Для этого нужны гарантии, мост – гарантия. Если же эту мысль развивать, не меняя географического выбора, то лучшая замена и Кипру, и Сахалину – те четыре южнокурильские острова, которые Япония спит и видит своими. Там шансов больше, да и за японским капиталом дело не станет.
Но мост между Сахалином и Японией той же конструкции, что и маниловский, на который осталось купцов посадить. Реальность же лучше всего передает марка популярной на Сахалине водки – она называется «Каторжанка».
