Депутат-стахановец Железняк предложил ввести закон об уголовном наказании для тех, кто одобряет нацизм.
Если бы речь шла не о нашей Думе, которая последнее время демонстрирует суетливость вкупе с некомпетентностью, то можно было бы всерьез обсудить необходимость предотвращения роста националистических настроений, ксенофобии по отношению к мигрантам, участившимся случаям преступлений, совершенных на этой почве.
Однако есть сильное подозрение, что посыл, с которым выступает депутат, направлен на другое. На сужение поля дискуссии о другом преступном явлении: ленинизме-сталинизме.
Вялая и двусмысленная позиция власти, отказ РПЦ от жесткой моральной оценки понятен: в стране очень много людей, которые срослись с набором советских идеологем. Власть ведет наш неустойчивый корабль, стараясь проскочить между Сциллой и Харибдой. Неизбежно кренясь в сторону, которая позволяет сохранить проржавелый механизм идеологического контроля.
Но также неизбежной становится дискуссия в обществе, и чем невнятнее поведение власти, тем ожесточеннее участники.
Одним из инструментов спора стало сравнение большевизма и нацизма, Гитлера и Сталина.
Понятно, что масштаб расчеловечивания сближает оба явления, ясно и то, что «своего» преступника осудить гораздо сложнее.
Сама мысль, что «своего», какой бы он ни был, можно приравнивать к деятелю, чье имя стало — и не только в нашей стране — нарицательным именем зла, для многих звучит оскорбительно.
Так же, как оскорбительно звучат для других любые попытки оправдания преступлений против своего народа.
Этот конфликт уникален еще и тем, что попытки смягчить его путем соединения позиций не помогают, а, напротив, порождают совсем дикие гибриды типа «православного сталинизма».
Травмы такого масштаба не залечиваются умолчанием, им не помогают припарки вранья.
И совсем наивно рассчитывать, что едва начавшийся процесс осмысления собственной истории можно регулировать с помощью законов и окриков.
