Значительная часть населения России вообще не курсе того, что отмечается у нас в этот день. И доля забывчивых, между прочим, довольно быстро растет. По данным Левада-Центра, если в прошлом году таковых было 24 процента, то в этом - уже 30. Причем абсолютное большинство опрошенных не имеет никакого представления о Конституции: 41 процент никогда не брал ее в руки, 24 процента - «читали, но ничего не помнят». Причины такого равнодушия к Основному закону страны выдают результаты свежего опроса ВЦИОМ: 32 процента респондентов считают, что Конституция играет «незначительную роль» в жизни России, а 27 процентов - что она «вообще никакой роли не играет».
Впрочем, откупоривать шампанское, пожалуй, не стали и те, кто не считает Основной закон никак не связанным с жизнью клочком бумаги. Неравнодушные к теме делятся, как правило, на две категории. Тем, кому нравится Конституция, очень не нравится то, как эта замечательная теория реализуется на практике. Сиречь - действующая власть. Ну а многие пылкие поклонники президента воспринимают Основной закон как путы на ногах главы государства, которые, дескать, в лихие девяностые были навязаны стране коварным Западом. И все чаще в этой связи раздаются призывы исправить Конституцию, дабы добиться «суверенитета страны».
Так, например, председатель партии «Справедливая Россия» Сергей Миронов предлагает убрать из Основного закона запрет устанавливать какую-либо идеологию в качестве государственной или обязательной (статья 13, пункт 2). Еще дальше предлагает пойти коллега Сергея Михайловича по Думе, депутат-единоросс Евгений Федоров. Возглавляемое Федоровым Национально-освободительное движение выступает за проведение «референдума по изменению колониальных статей Конституции РФ». К таковым, помимо упомянутого «антиидеологического» положения, причисляется также приоритет международного права над российскими законами. Мало того, «в связи с обострившейся обстановкой в мире» НОД требует предоставить главе государства чрезвычайные полномочия. То есть, по сути, отменить Конституцию - на время, необходимое для «национализации экономики, национализации рубля, улучшения уровня жизни, обеспечения безопасности страны».
Понятно, что не все сторонники власти заходят так далеко в конкретизации планов «по спасению России». У кого-то подобные смелые проекты пока только на уме. Но, судя по недавним эскападам Никиты Михалкова, поминание недобрым словом Бориса Ельцина и его политического наследия входит уже, похоже, в обязательную часть программы этого лагеря. Оппоненты пеняют Никите Сергеевичу на то, что в 1990-е годы он отнюдь не был оппозиционером. Чья бы, мол, корова мычала, а его бы помалкивала. Однако главное противоречие михалковских высказываний вовсе не в пикантных фактах политической биографии режиссера.
Ругая на чем свет стоит Ельцина и ельцинцев, Михалков и его единомышленники забывают, что косвенным образом эта критика адресована и их нынешнему кумиру. Об итогах президентских выборов 2000 года Борис Ельцин говорил в своих мемуарах, что это, «быть может, главная моя победа». И, что бы там ни говорили, он не раскаялся в своем выборе. Во всяком случае, нет ни одного документально зафиксированного факта разочарования, но есть масса ельцинских цитат с лейтмотивом «Так держать, Владимир Владимирович!».
Кстати, и сам Владимир Путин, подводя в одном из своих послании некоторые итоги своего президентства, не забыл уточнить, что «именно в ельцинский период был заложен фундамент для перемен». Правда, тут же добавил, что враги России стремятся вернуть ее в «недавнее прошлое» - дабы превратить в колонию и безнаказанно разворовывать национальные богатства.
Противоречие? Лишь на первый взгляд. Фундамент путинского правления действительно заложен при Ельцине. И не только в узком, кадровом, но и в стратегическом смысле. Ключевым элементом этого фундамента является Конституция страны, делегирующая необъятные полномочия президенту. Базис этот столь универсален, что допускает практически любую надстройку - от разудалой демократии ельцинского образца до нынешнего «владимирского централа».
Борис Ельцин не стал строить «вертикаль власти», и это исторический факт. Но столь же бесспорным фактом является то, что без Ельцина не было бы и путинской «вертикали». Поэтому демократам ельцинского призыва, стенающим сегодня по поводу попрания конституционных прав и свобод, следовало бы возложить на самих себя львиную долю ответственности за то, что все пошло не «по плану».
Наш основной закон, кстати, совсем не уникален с точки зрения своей гуттаперчевой гибкости. В истории можно найти примеры конституционных установлений, допускавших еще более широкую палитру политических режимов. В числе наиболее известных - конституция Веймарской республики. Многие считают, что она была упразднена в 1933 году. Ничего подобного - лишь в 1945-м. Старый основной закон ничуть не мешал «спасителям Германии» наводить новый орднунг в стране и мире. Любые совпадения и аналогии следует, разумеется, считать случайными.
