Как человеку, который искренне верит в формулу «политик должен быть слугой народа», мне очень понравилась форма отставки липецкого губернатора и совсем не понравилась форма ухода воеводы из Кургана.
По официальным данным, в сентябре 2014 года за избрание Алексея Кокорина на пост губернатора проголосовали 84,87% принявших участие в голосовании избирателей области. Не считает ли почтенный Алексей Геннадьевич, что все эти граждане заслуживают более емкого и детального объяснения, чем «я принял обдуманное решение о сложении с себя полномочий»?
Но все это, конечно, не более, чем придирки. Ясно, что «обдуманное решение», как и в случае с Липецком, принял не сам губернатор области. Все за воевод «обдумали и решили» в комплексе зданий президентской администрации на Старой площади в Москве.
Серию неприятных сюрпризов на региональных выборах осени 2018 года в Кремле восприняли как подтверждение тезиса о том, что главный запрос современного российского избирателя — запрос на обновление. Поэтому, как и в прошлом году, Кремль начал работу на упреждение. Уже за год до следующего единого дня голосования в отдельных регионах стартовал процесс «обновления» власти.
На данном этапе полная политическая симметрия между произошедшим в Липецке и Кургане заканчивается. Олега Королева «обновили» в силу обнародованных им причин: для любого заслуженного политического ветерана когда-нибудь настает время передать «эстафетную палочку» следующему поколению. С Алексеем Кокориным, видимо, принципиально иная история. Он не сумел проявить себя и поэтому вынужденно уступает свое место более перспективному кандидату.
Читайте материал «Политологи назвали причины отставки глав Курганской и Липецкой областей»
Все стройно и логично? И да, и нет. С одной стороны, основные принципы региональной политики Кремля предельно понятны: «Не тянешь? Уступи место другому!» Но, с другой стороны, во мне все больше крепнет ощущение: в условиях нарастания политических противоречий внутри российского общества отработанная система ротации руководящих региональных кадров начинает периодически сбоить.
Помните, как активно в прошлом году Кремль «чистил» губернаторский корпус? Его «зачищали» столь масштабно и энергично, что в рамках своей личной «пятиминутки черного юмора» я периодически вспоминал бессмертное шариковское: «Вчера котов душили-душили, душили-душили, душили-душили..» Душили, но, похоже, не додушили - в смысле не заменили всех губернаторов, которые в соответствии со знаменитым принципом Питера «поднялись до уровня своей некомпетентности».
Орлова из Владимирской области, Зимин из Хакасии, Тарасенко из Владивостока, Шпорт из Хабаровска — в соответствии с логикой нынешней системы расстановки региональных кадров, Кремль должен был вовремя заметить крушение внутрирегиональных позиций всех этих местных боссов и вовремя их заменить. Должен был — но не заменил. Получается, что с «высоты кремлевских башен» видно не все. Очень многие важные внутрирегиональные политические процессы оказались для Москвы в слепой зоне.
Сделав такой вывод, очень легко сделать и следующий — о том, что внутриполитический блок кремлевской администрации работает небрежно и не очень качественно. Категорически не согласен с такой постановкой вопроса. Не сумевший в 1998 году удержаться в кресле премьер-министра из-за своего принципиального отказа заниматься политикой, Сергей Кириенко за минувшие с тех пор 20 лет «возмужал» до уровня опытного и умелого политического стратега федерального масштаба. Проведенные без сучка и задоринки президентские выборы, отсутствие массовых народных выступлений в условиях проведения необходимой, но заведомо непопулярной пенсионной реформы, временная нейтрализация и выбрасывание на периферию политического пространства Алексея Навального, успехи кандидатов от партии власти на абсолютном большинстве региональных выборов — нынешней кремлевской команде есть чем похвастаться.
В чем же тогда главная причина обилия сюрпризов после последнего единого дня голосования? Я вижу такую причину в принципиальных внутренних противоречиях, встроенных в нынешнюю систему ротации губернаторского корпуса. Спасибо, господи, за это чудесное слово — ротация! Если бы его не было, я не знал бы, какой термин мне следовало употреблять в предыдущем предложении. Формулировка «нынешняя система избрания губернаторов» не является полностью корректной. Избирательный компонент в системе обильно компенсирован президентской возможностью катапультировать в кресло временного руководителя региона любого своего ставленника. Но говорить о том, что губернаторов в России фактически назначают, а не избирают — это тоже не правильно. Последний единый день голосования и то, что за ним последовало, доказали это со всей возможной убедительностью.
Только не подумайте, пожалуйста, что я делюсь с вами своими лингвистическими трудностями. Трудности, о которых я говорю, носят абсолютно политический и даже структурный характер. Эти трудности вытекают из гибридного характера нынешней системы формирования губернаторского корпуса. Мы одновременно имеем и выборность, и назначаемость воевод. Мы имеем эдакого кентавра, который совмещает в себе то, что совмещаться, казалось бы, не может никаким образом.
Не может совмещаться — но все же совмещается? Если все работает, то в чем же я вижу проблему? В том, что в систему встроен изрядный элемент непредсказуемости и непонятности критериев успеха или неуспеха и правил игры. Занимавший в первом правительстве Маргрет Тэтчер посты министра торговли и министра обороны Джон Нотт после своей отставки написал мемуары, озаглавленные так: «Here today, gone tomorrow» (« Сегодня я здесь, а завтра меня здесь уже нет»). В теории то же самое можно сказать про любую политическую карьеру — да и вообще про жизнь, в которой нельзя зарекаться ни от сумы, ни от тюрьмы. Но для нынешнего российского губернаторского корпуса название воспоминаний отставного британского министра актуально вдвойне. В силу двойственности своего положения нынешний среднестатистический российский губернатор абсолютно не может просчитать свое будущее. Он каждый день ложится спать с ощущением, что завтра его может ждать совершенно неожиданная отставка.
У Кремля тоже есть свои «объективные сложности». Из-за того, что абсолютное большинство воевод начали свои карьеры в ранге назначаемых президентом исполняющих обязанности, провал каждого регионального лидера воспринимается и как провал федерального центра. Во время уходящего сейчас из нашей жизни периода сравнительного внутриполитического спокойствия все эти структурные проблемы не особенно давали о себе знать. Но чем дальше, тем больше они будут вылезать.
Читайте материал «Вотчина для кормления»: управление регионами надо менять»
