– Как оценивают происходящее представители русскоязычной общины в Нью-Йорке?
– Многие из них настроены очень воинственно. Они вовсю закупаются оружием, говорят, что не собираются сидеть на месте, пока протестующие грабят и рушат их собственность. Другие стараются контролировать свои эмоции.
У сына моего знакомого несколько салонов мобильной связи в Нью-Йорке, один из которых находится прямо на Бродвее. Его разгромили и ограбили демонстранты. К моему удивлению этот парень вел себя довольно сдержанно, волосы на себе не рвал. Я на самом деле не понимала его спокойствия, ведь даже страховка не покрывала весь ущерб от этих беспорядков. Не знаю, как бы я повела себя в подобной жуткой ситуации. Оказалось, что он просто привык к подобным погромам. Раз пять в его салоны связи врывались афроамериканцы с пистолетами и обворовывали их.
– А он не планировал встать на защиту своей собственности, как это, например, сделал владелец ресторана в Сан-Диего?
– Этот же вопрос задала ему и я. Дело в том, что инвентаря в салонах не так много, поэтому и защищать было нечего, в отличие, например, от ресторана, в котором много мебели и других предметов декора. Если бы протестующие его разрушили, то хозяину пришлось бы очень долго его восстанавливать. Не говоря уже о том, сколько на этот процесс потребовалось бы непредвиденных финансовых расходов. Именно поэтому у владельца ресторана в Сан-Диего был смысл за него бороться.
– Чем занимался ваш знакомый, пока в городе бушевали ожесточенные протестные акции? Неужели он не боялся полностью потерять свой бизнес?
– Он просто уехал в горы со своей семьей, подальше от всего этого буйства, ведь повлиять на ситуацию он никак не мог.
– Сказались ли эти беспорядки на вашей жизни?
– Недавно мне на Facebook прислали листовку, в которой было написано – «мы идем по белым районам. Что было вашим, то станет нашим».
Согласитесь, это уже открытая угроза. Вот, сижу я дома с ребенком, первый этаж, на окнах нет никаких решеток. Можно просто ударить по ним пару раз молотком и пробраться внутрь.
– Что вы чувствовали в этот момент?
– В 90-е я перебралась из бывшего Союза в Израиль. Как только я приехала туда, началась война в Персидском заливе. Может ,из-за того, что мне было тогда 20 лет (по молодости, как известно, чувство страха немного притупляется), но даже в тот период меня не одолевала такая паника, как в первые минуты после прочтения этой листовки. Наверно, потому что рядом были свои, и ты понимал, кто твой враг. Возможно, я рассуждаю как обыватель, но я просто хочу знать, защитит ли меня кто-нибудь, если в мое жилище проникнут эти мародеры.
Недавно протестующие в Вирджинии подожгли дом, внутри которого находился ребенок. Когда приехали пожарные, демонстранты заслонили вход и не давали им зайти внутрь. Это просто ужасно!
– Стало ли вам известно, кто рассылал эти листовки?
– Как оказалось, в этом были задействованы демонстранты, которые собиралась возле определенного магазина в 6 вечера и ходили по нашему району. К счастью, никаких погромов не было, все прошло довольно мирно. Но можете представить, что я чувствовала в тот момент, когда получила подобное сообщение.
– Вы не пробовали связаться с полицией или же это сейчас бесполезно?
– Полиция сейчас действительно перегружена. Я позвонила своему родственнику, который живет неподалеку. Он вдруг заявил, что пойдет покупать оружие. Я сказала ему, какое оружие, ты же адвокат! Ты действительно будешь стрелять по живому человеку? На что он ответил: «А что мне остается делать, если начнут нападать, а полиция не успеет меня защитить? Придется обороняться». К слову, у нас еще довольно спокойный район.
– То есть, есть районы, где все намного хуже?
– Один мой знакомый живет в Бронксе, в одном из самых «черных районов» города. Полиция провела инструктаж белым жителям, как нужно вести себя во время протестных акций, чтобы остаться в живых.
Во-первых, им сказали забаррикадироваться в своих квартирах, а все важные документы хранить возле входной двери, чтобы их не пришлось искать, если придется экстренно покидать здание.
Тем, кто живет на первых этажах, необходимо для безопасности спать на полу, потому что обычно по ночам начинаются перестрелки. Я даже не думала, что все так серьезно.
Другие мои русскоязычные знакомые собираются по ночам со своими соседями и дежурят на улицах по 5-6 часов, сменяя друг друга на этом посту. В домах всегда горит свет.
– Что, по вашему мнению, движет представителями русскоязычной общины, когда они принимают решение создать свой собственный патруль?
– Вы представьте, некоторые из них недавно перебрались в США, только накопили средства, создали свой небольшой бизнес. И теперь какие-то мародеры вдруг решили его разрушить. Разумеется, они будут делать все возможное, чтобы защитить свою собственность.
Более того, у меня создалось впечатление, что у многих русских мужчин сейчас будто зашкаливает адреналин. Возможно, многие из них просто засиделись на карантине и рвутся на свободу.
– Как реагируют на эти патрули сотрудники правоохранительных органов?
– Совершенно спокойно, никак не препятствуют их деятельности. Стражи порядка наоборот рады, что кто-то наконец выступил в их поддержку. Кроме того, так называемая «народная полиция» существовала и раньше.
К примеру, я живу в в городе, где в каждом районе есть свой отдел полиции. В большинстве сельских поселений в Америке преступники успеют совершить все свои злодеяния, пока полиция доедет до нужного места. Именно поэтому американцы и запасаются оружием.
– Остерегаются ли патрулей протестующие?
– Да. На самом деле многие афроамериканцы очень боятся за свою жизнь. Поэтому, когда они чувствуют хоть какое-то сопротивление, начинают резко отступать. Недавно кто-то из движения «Антифа» опубликовал пост о том, что они собираются крушить и грабить здания на улицах Лос-Анджелеса. Участнику бунта ответили прямо под этой публикацией: «Чувак, если ты пойдешь на мой бизнес, то тебе не поздоровится, я стою с ружьем». Недолго думая, «смельчак» написал: «Понял, обойдем».
