На украинской стороне администрация президента Зеленского пошла на совершенно драконовские меры по обузданию собственной армии: с боевых позиций убрана вся бронетехника со штатным оружием калибра выше 12,7 мм, у частей отобрано все противотанковое оружие, все минометы, с позиций отозваны все снайперские и антиснайперские группы. Кроме того, с передовой отозвали все беспилотники. Последнее, правда, самое безобидное: линия соприкосновения еще с 2016 года с украинской стороны нафарширована системами наземного технического наблюдения, всевозможными инфракрасными камерами и прочим нужным оборудованием, которые тут помогали устанавливать и отлаживать бывшие офицеры израильской армии. Совсем «слепыми» военные не останутся.
Важнее другое: в погоне за эффективностью выполнения приказа о прекращении всякого огня и попыткой показать Западу свое исключительное миролюбие Владимир Зеленский по ходу тактического разоружения вдруг наглядно продемонстрировал, что глубоко не доверяет собственной армии. Она из-за последних приказов пока никак не может отойти от шока: в зоне Операции объединенных сил (ООС) вчера и сегодня пресс-центр пропустил обычно незыблемые обнародования утренних и вечерних сводок, а командующий ООС генерал Владимир Кравченко в понедельник провел специальный брифинг в богом и дорожниками забытом угле Донецкой области — городке Часов Яр.
Кравченко сначала по бумажке зачитал текст о том, как вверенные ему части выполняют приказы политиков и успешно развивают экономически территорию вокруг, развозят гуманитарные грузы и прочее. А потом, уже отвечая на вопросы, вдруг заявил о нарушении перемирия со стороны противника с 00 часов 20 минут до 00 часов 40 минут уже 27 июля, под селом Водяное, где по морским пехотинцам из 36-й бригады работали крупнокалиберные пулеметы и гранатометы.
Водяное находится совсем под Мариуполем, из 36-й бригады там воюет отдельный батальон против морской пехоты из 9-го полка ДНР. Расстояние между позициями там самое малое на всем фронте Донбасса, кровавые счеты между подразделениями многолетние; сотню метров между окопами регулярно преодолевают солдатские кошки, которые кормятся тушенкой по обе стороны и таскают на ошейниках записки врагов друг другу с матюками. Если на фронте и есть место, где легко спровоцировать скоротечный бой, то это самое оно.
В Донецке уже заявили, что нарушений режима прекращения огня на всем фронте не было никаких. А взрывы на украинских позициях под Водяным — провокация врага, который специально чего-то там у себя взрывает, чтобы обвинить противника в срыве самого большого в истории войны на Донбассе перемирия. Или одного из самых больших — в количестве прекращений огня тут путаются все: журналисты насчитали уже 29, Владимир Зеленский в декабре в Париже говорил, что их было 18, и вот после того саммита уже второе случилось, а вообще при Зеленском их было четыре…
Итак, даже в цифре прошлых прекращений огня на Донбассе согласья нет. А на срок жизни текущего «всеобщего и бессрочного» перемирия тут уже ставят ставки. Пока лидирует прогноз о «неделе относительной тишины», но местные — все же довольно пристрастные наблюдатели, и точно не объективные.
Ситуацию комментирует Кирилл Молчанов, украинский политолог:
— С 2014 года было около 30 перемирий, которые назывались «вечное», «школьное», «хлебное» и так далее. Все они срывались через несколько дней после начала, так как нет никакого наказания за возобновление боевых действий. Кроме того, на Украине не все заинтересованы в перемирии, потому что после завершения боевых действий нужно приступать к реализации политической части Минских соглашений. На это пока нет политической воли — больше того, в окружении Зеленского периодически заявляют о необходимости денонсировать Минские соглашения или переписать их.
Тем не менее за год Зеленский не смог выполнить ничего из того, что было обещано во время его избирательной кампании. Рейтинг президента падает. Возможно, это подстегнет его к более решительным шагам на Донбассе. Но если перемирие опять сорвется, ничего страшного не случится: они будут договариваться снова и снова, как это было предыдущие 6 лет. Например, в Нагорном Карабахе конфликт длится около 30 лет.
Читайте материал "Эксперты объяснили разговор Зеленского с Путиным"
