Романа Бондаренко убили вечером 11 ноября. Очевидцы рассказывают, что какие-то люди без опознавательных знаков срывали с забора бело-красно-белые ленты, когда молодой человек попросил их остановиться. Между ними завязалась драка, парень упал и ударился головой. Затем его увезли в неизвестном направлении, а через полтора часа Бондаренко в состоянии комы оказался в больнице. Оппозиция однозначно восприняла случившееся как очередной акт террора со стороны Лукашенко. Несколько дней весь Минск принимал участие в акциях памяти погибшего.
Белорусские СМИ подозревают, что в убийстве участвовали чемпион мира по тайскому боксу и кикбоксингу Дмитрий Шакута и председатель Федерации хоккея Беларуси Дмитрий Басков. Впрочем, оба все отрицают.
В свою очередь Следственный комитет Белоруссии сообщил, что Бондаренко доставили в больницу с «алкогольной интоксикацией». Соответственно, это не убийство, а несчастный исход драки на бытовой почве. Врачи больницы, в которую привезли потерпевшего, обнародовали документ, согласно которому в его крови было ноль промилле алкоголя. В ответ правоохранительные органы возбудили абсурдное уголовное дело о разглашении врачебной тайны и клевете.
Противостояние режима Лукашенко с собственными гражданами длится уже три с лишним месяца. Жертвами насилия силовиков уже стали свыше 1373 человек (были избиты, искалечены), не меньше 4 из них погибли. Сколько еще должно быть жертв, чтобы власть Лукашенко осознала: в XXI веке повторение 1937 года невозможно. То есть, конечно, силовики могут пытаться задушить «все живое», но население не будет сносить это безропотно.
Как может развиваться политический кризис в Белоруссии, «МК» выяснил у эксперта.
Валерий Карбалевич, белорусский политолог: "Власти пытаются замять убийство. Поэтому возбуждают дело по факту разглашения врачебной тайны. Фактически, Лукашенко дал разрешение силовикам убивать его противников. Убийцам нечего бояться. При этом власти нисколько не обеспокоены тем, что об этом думают в обществе. Все силы брошены на то, чтобы с помощью репрессий удержать власть.
Тем временем общество политизировано и наэлектризовано. Для социального взрыва может сгодиться любой повод.
Другое дело, что общество пока не в состоянии сражаться с государственным аппаратом. За три месяца силовые структуры в Белоруссии вышли на первый план. ОМОН стал главным государственным институтом, причем закон им не писан. Некоторые называют это хунтой, некоторые просто милитаристским режимом, но отрицать возросшую роль силовиков невозможно".
