Г-н Лавров сказал, что Россия хочет «поддержать процесс формирования правительства, которое будет отражать весь спектр афганского общества», то есть в нет должны быть и талибы, в основном представляющие интересы пуштунов, и другие этнические группы вроде узбеков, хазарейцев и таджиков. Кроме России, на церемонию приглашены правительства Турции, Катара, Ирана, Пакистана и Китая.
Инклюзивность в политике означает включение в процесс управления разных социальных и политических групп, меньшинств в том числе.
Если Москва делает инклюзивность обязательным условием участия представителей наших властей в важной для талибов официальной церемонии, сразу возникает два вопроса: во-первых, какой именно может быть эта инклюзивность в нынешних афганских условиях, и в-вторых - что именно Россия сочтет выполнением своего условия.
Алексей СЕРЕНКО, политолог, Центр изучения афганской политики:
«Первый и главный вопрос - какими именно критериями будет оцениваться инклюзивность. Будут ли это фиктивно посаженные представители разных народов в ярких нарядах (а в Афганистане 14 народов живет, как зафиксировано в Конституции страны), которые станут как манекены важно надувать щеки, но никакого реального влияния на ситуацию оказывать не смогут, или это будут на самом деле реальные фигуры, которые не сразу, но со временем смогут претендовать на роль неких тяжеловесов. То есть увидим ли мы баланс сил или имитацию этого баланса.
Версия манекенов мне кажется больше похожей на правду, потому что сами талибы её, судя по всему, придерживаются. Они между собой-то власть не могут поделить, конфликты идут между разными кланами, до перестрелок дело доходит, а уж делиться властью с представителями этнических групп - это сегодня маловероятно…
Китай сейчас тоже говорит об инклюзивности, и хотя на уровне риторики его позиция совпадает с позицией России, по факту, думаю, что Китай вполне устроит ситуация с пуштунским доминированием в правительстве, по факту талибская диктатура, потому что у Пекина есть сильный рычаг давления на талибов - это Пакистан, главный их хозяин. Китаю вполне достаточно гарантий безопасности своих границ и возможности разработать полезные ископаемые на территории Афганистана. А будут ли в правительстве страны хазарейцы или таджики - его это интересует в меньше степени.
Сейчас некоторые эксперты, близкие к МИДу, всячески демонстрируют ситуацию в Афганистане как некий успех, результат стратегического предвидения - но это не успех, а ловушка. Вы победители, когда есть пространство для маневра, когда вы можете играть разные комбинации. А у Москвы сейчас такого пространства нет, она заложник ситуации. Поэтому если удастся добиться подлинной инклюзивности афганского правительства, зарядив туда достаточно влиятельных людей таджикских, узбекских и хазарейских групп, создать новый полюс политического притяжения, на который потом можно будет опереться и играть между пуштунами и непуштунами, пустив в ход и старый прием - покупка союзников. Этот прием на Востоке хорошо известный и действующий. Но чтобы кого-то покупать, нужен баланс сил во власти, иначе перебить цену Китая Россия точно не сможет…»
Алексей МАКАРКИН, политолог, первый вице-президент Центра политических технологий:
«С требованием инклюзивности выступают практически все, и не только Запад, но и те, кого приглашают в Кабул. Это общее требование, связанное во многом с тем, что даже те страны, которые хотели бы выстроить отношения с талибами, не могут просто так это сделать. Потому что есть решение Совета Безопасности ООН о том, что талибы - это террористы, и в свое время решение это не стали блокировать ни Китай, ни Россия.
Талибы вроде бы тоже не против инклюзивного правительства, даже готовы идти на некоторые уступки в вопросе обучения девочек и женщин - можно сказать, полная идиллия, но за ней скрываются разные трактовки. Запад, наверное, хотел бы, чтобы в Афганистане был какой-то баланс между разными интересами и игроками, чтобы в правительстве были люди, которые исторически с ним связаны. Но у Запада нет возможности повлиять на ситуацию - там уже нет вооруженных сил, чтобы давить на талибов, а в новую войну никто втягиваться не будет. Конечно, можно угрожать талибам, получившим страну с гигантской дырой в бюджете, тем, что не дадут денег…
Но дело в том, что сами талибы не совсем понимают, зачем им надо делиться властью с проигравшими. Да и талибы тоже разные. Есть те, кто раньше участвовал в переговорах с тем же Хамидом Карзаем (президент Афганистана в 2004-2014 годах - «МК».), в честь которого до сих пор назван кабульский аэропорт, и они не против с ним и сейчас о чем-то говорить. Но солдаты, которые воевали против режима Карзая и для которых он враг, не понимают, зачем такого рода людей надо включать в правительство. А западная помощь солдатам не очень нужна, в их деревнях она не ощутима.
Сложно пока сказать, чем готова удовольствоваться Россия, какой инклюзивностью. Вполне вероятно, что поставленное Талибам условие будет считаться выполненным, если в правительстве будут представители разных национальностей, не только пуштунской. Это условие талибам выполнить не так уж трудно, ведь движение талибов было чисто пуштунским в первой половине 90-х годов, когда оно приходило первый раз к власти, но сейчас всё уже сложнее, талибы выстроили отношения с какими-то фигурами из других общин, и как вывеску их использовать можно…»
Если российская делегация на церемонию представления правительства Афганистана приедет, можно ли считать это фактическим официальным признанием новых властей?
Алексей СЕРЕНКО:
«Я думаю, все будет зависеть от того, кем Москва будет представлена. Если просто послом России Жирновым, который уже всякого хорошего наговорил про талибов, это одна история. Просто демонстрация флага. А если туда приедет г-н Кабулов (Замир, «МК».), который имеет ранг спецпредставителя президента РФ - тогда это можно рассматривать как форму мягкого признания.
Не знаю, насколько Москве имеет смысл действовать по второму варианту, потому что с инклюзивностью все подвешено: те фигуранты, которые будут предъявлены в качестве её символа, не известно, сколько ещё продержатся. Неслучайно талибы объявили, что правительство будет переходным. Какой тогда смысл приезжать и принимать участие в этом шоу? Ведь признать можно один раз, потом этот ресурс еще раз уже не используешь…Так что на уровень более высокий, чем посол, поднимать отношения, думаю, пока преждевременно: пусть это правительство покажет свои возможности, кто там реально будет влиять на ситуацию - будут ли представители инклюзивности полноценными политическими фигурами, или политическими клоунами.
Кроме того, нельзя забывать, что ситуация в Афганистане далека от нормализации, и не скоро стабилизуется. Не только в Панджере, но и в других районах страны идут боестолкновения, власть на местах непонятно, кому принадлежит - то ли полевым командирам, то ли организованным бандитским группам.
К тому же как только вы признаете режим - надо давать ему деньги, а зачем платить, если потом ничего за это получить не сможете? И если поторопиться, то больше козырей в рукаве не останется, а их у Москвы, мягко говоря, и так не много.»
Алексей МАКАРКИН:
«Де-факто признать власть Талибана можно, мы уже почти это сделали - наше посольство там продолжает работу. Но де-юре установить официальные дипотношения с талибами сложнее, потому что есть то самое решение Совбеза.
Поэтому могут быть разного рода паллиативы, когда посольство не придется закрывать на замок, международное право такого не исключает, и история знает тому примеры. Когда большевики пришли к власти, послы западных стран уехали, а в России остались консулы для защиты интересов граждан. Это не было официальным признанием Советской власти, но консулы вступали в какие-то взаимоотношения с Народным комиссариатом иностранных дел.
Такой маневр возможен, тем более что в Афганистане остались ещё российские граждане, чьи интересы надо защищать, и всех увезти невозможно…»
