– Уход американцев из Афганистана похож на их бегство из Вьетнама в 1975 году. И тогда и сейчас можно говорить о потере, хотя бы временной, влияния США в оставленном регионе. Но, как известно, свято место пусто не бывает. Кто теперь здесь станет играть первую скрипку?
– Если сравнивать уходы американцев из Вьетнама и Афганистана, то здесь, как говорят в Одессе, две большие разницы.
— В 1975 году с уходом США из Вьетнама конфликт был де-факто прекращен, так как война шла только на вьетнамской территории. А вот сейчас, когда американцы оставили Афганистан, получилось так, что Афганистан отнюдь не оставил США. Если вьетнамцы «всего лишь» защищали свою родину, то «Талибан» и «Аль-Каида» (запрещенные в РФ террористические организации) стремятся к мировому господству исламизма. И видят в США главное препятствие на пути к этой цели. Им все равно, на чьей территории воевать, чьи дома будут гореть и чьи дети голодать и гибнуть — будь это Афганистан, Европа или США. И это страшно.
— То есть борьба с США и исламистским терроризмом может перенестись на американский континент?
– Она уже давно туда переместилась – вспомните 11 сентября 2001 года. Вот только теперь она станет гораздо интенсивнее. Политикам США прозрачно напоминают, что «Талибан» и прочие, как они считают, «режимы-изгои» категорически не желают принимать западные ценности прав человека, демократии, международного права и мирного сосуществования. Тем более что все видят двойные стандарты в понимании самими американцами всех этих ценностей. И эти двойные стандарты – весомый аргумент исламистов, не позволяющий однозначно утвердить правоту американцев.
Более того, исламистские террористы демонстративно не ищут популярности в международном сообществе. Наоборот, они стремятся его запугать вплоть до подчинения, мирным или военным путем. Если им и нужно международное признание, то только в тактических целях, например для разблокировки санкционных счетов или получения финансовой помощи.
– Не получится ли так, что уход из Афганистана обойдется Америке гораздо дороже, чем если бы американцы остались в этой стране?
– Уже обходится. И речь не только о прогнозируемом увеличении числа терактов. Американские аналитики считают, что отступление перед исламским терроризмом серьезно подорвало позицию США по сдерживанию, подогревая вулканическое арабское цунами, ошибочно названное «арабской весной».
Если раньше, как утверждают эксперты, политика сдерживания действительно сдерживала «режимы-изгои», то теперь бегство США из Афганистана усилило угрозы существования для всех проамериканских арабских режимов, например Саудовской Аравии, ОАЭ, Бахрейна, Омана, Иордании, Египта, Марокко.
Эти государства, как опасаются американцы, теперь могут сблизиться с Китаем и Россией.
– Получается, Россия выигрывает от ухода США из Афганистана? Как когда-то от окончания вьетнамской войны выиграл СССР?
– Для России стремительный приход талибов к власти создает с точки зрения антитеррористической и антинаркотической безопасности больше проблем, чем позитивных решений.
— А кто же все-таки реально получил преференции от победы талибов?
– Американские аналитики утверждают, что главными выгодоприобретателями стали Китай и Пакистан. Американцы сделали этим странам поистине царский подарок. Разумеется, этот подарок вынужденный, они его не планировали, так уж получилось. Повезло. У Пекина и Исламабада вдруг появился дружественный партнер — Афганистан, который может создать сложности для Индии, являющейся их общим противником.
Напомню, что с прошлого лета у Китая и Индии возникло военное противостояние из-за спорной границы в Гималаях. А между Пакистаном и Индией конфликт существовал всегда. С момента создания этих государств – такую «мину» оставили англичане, когда рушилась их империя. Британцы тоже ушли из этого региона, как и американцы. Они специально провели заведомо неприемлимые для проживающих здесь народов границы: пусть вечно дерутся!
Поддерживаемое США бывшее афганское правительство было хорошим другом Индии, в то время как поддерживаемый Пакистаном «Талибан», особенно если он также ориентируется и на Китай, может стать противником Индии.
— Но ведь все эти страны входят в Шанхайскую организацию сотрудничества? Разве ШОС – не площадка для урегулирования разногласий?
– Одно другому не мешает. Пекин все больше укрепляет свои связи в сфере безопасности со странами Центральной Азии в ущерб Нью-Дели.
На саммите ШОС, состоявшемся 16-17 сентября в Душанбе, председатель КНР Си Цзиньпин призвал других членов содействовать Афганистану, наблюдателю в ШОС, к плавному политическому переходу.
Другой член ШОС — Пакистан утверждал, что Афганистан нельзя «контролировать извне». Это явный выпад не только против Соединенных Штатов, но и Индии, которая, по мнению Исламабада, была слишком близка к бывшему афганскому правительству. Кстати, на днях премьер-министр Пакистана фактически призвал мировое сообщество признать новое правительство Афганистана.
Будет интересно посмотреть, добьется ли Пекин в конечном итоге того, чтобы Афганистан, управляемый талибами, стал полноправным членом ШОС.
Для Пакистана возвращение талибов к руководству в Афганистане также создает стратегическую глубину противостояния с Индией. Талибы уже выразили намерение поддержать мусульман в индийском регионе Джамму и Кашмир, на части которого претендует Пакистан.
При этом следует помнить, что террористы из группировки «Лашкар-э-Тайба» (запрещенная в РФ террористическая ), которые базируются в Пакистане, совершили в Индии жестокие теракты. В том числе скоординированное нападение и взрывы в Мумбаи в 2008 году и нападение на индийских военных в Пулваме в Джамму и Кашмире в 2019 году. Есть информация, что после падения Кабула в августе представители одной из исламистских группировок, которая тоже контролируется Пакистаном, встретились с талибами, чтобы просить их помощи в проведении операций в Джамму и Кашмире. Даже если террористические силы не объединятся против Индии в Афганистане, Нью-Дели по-прежнему как минимум столкнется с менее склонным к сотрудничеству новым правительством Талибана, которое объединено и поддерживается Пакистаном.
— Наверное, интерес Китая и Пакистана к Афганистану не только военно-политический, но и экономический?
– Да, причем не маленький. Крупная инфраструктурная и инвестиционная программа Пекина «Один пояс, один путь» включает в качестве флагманского проекта китайско-пакистанский экономический коридор, который проляжет в том числе и через Афганистан. Это комбинация автомобильных, железнодорожных и энергетических проектов. Конечно, планы Пекина в отношении Афганистана намного шире, чем просто расширение возможностей логистики. Китай хотел бы добывать природные ресурсы из Афганистана. В частности, редкоземельные элементы и другие полезные ископаемые, находящиеся в горах, которые, согласно оценкам экспертов, могут стоить почти 1 триллион долларов. Как минимум.
– Однако, насколько известно, отношения Китая и Пакистана тоже не безоблачны?
– Да, и причина разногласий – отношение к террористам. На территории Пакистана действует "Техрик-и-Талибан Пакистан" (ТТП) (запрещенная в РФ террористическая организация) – «родственник» афганского Талибана. Террористы ТТП атакуют китайские объекты в Пакистане. Но власти не стремятся с ними бороться. Так, в июле этого года Исламабад изначально не хотел обвинять пакистанских талибов в нападении террориста-смертника на автобусы, везущие китайских рабочих на проекты «Один пояс, один путь».
Кроме того, Пекин особенно обеспокоен тем, что «Исламское движение Восточного Туркестана» (запрещенная в РФ террористическая организация) в Синьцзяне может получить одобрение и поддержку со стороны «Талибана» и других исламистских экстремистских группировок.
— Все-таки странно, что Китай, обладающий мощной правоохранительной системой, антинаркотическим законодательством, проявляет готовность сотрудничать с талибами, немалую часть доходов которых составляют деньги, полученные за наркобизнес. Китайцев это не смущает?
– Смущает. Пекин хочет в одностороннем порядке сделать торговлю наркотиками менее актуальной для «Талибана,» финансируя их. Недавняя экономическая помощь Пекина Афганистану в размере 31 миллиона долларов, вероятно, частично направлена на достижение этой цели. Но это смехотворная сумма в сравнении с миллиардами, которые получает «Талибан» от торговли наркотиками. Так, на днях, 20 сентября, сотрудники службы по борьбе с контрабандой в Индии изъяли почти три тонны героина на сумму около 2,7 миллиарда долларов в порту штата Гуджарат. Товар под видом талька был доставлен из Афганистана через иранский порт Бендер-Аббас.
А решение Пакистана вообще не поддерживать усилия Китая по борьбе с наркотиками может обострить двусторонние отношения.
— Насколько серьезно обострить?
– Речь не идет, разумеется, о действительно серьезном конфликте. Пекин и Исламабад связывает давняя история сотрудничества, и они имеют много общего по Афганистану. Обе страны намерены извлечь стратегическую выгоду из успеха «Талибана». Любая возникающая напряженность, связанная с борьбой с терроризмом и наркотиками, наверняка будет урегулирована, поскольку Китай и Пакистан уделяют приоритетное внимание своим отношениям. У них есть общий очень серьезный противник – Индия. Хотя, конечно, возрождение «Талибана» может добавить ложку дегтя к позитивному и продуктивному двустороннему партнерству.
