Первой ласточкой, вылетевшей из британского правительства, стал министр здравоохранения Саджид Джавид. Комментируя свою отставку, он написал в соцсети, что более не может выполнять свою работу «с чистой совестью».
За ним последовал министр финансов Риши Сунак, заявивший, что общество ждет от Даунинг-стрит «правильной, компетентной и серьезной работы»: «Я понимаю, что это, возможно, моя последняя министерская работа, но я считаю, что за эти стандарты стоит бороться, и именно поэтому я ухожу в отставку».
Об уходе из правительства двух министров было объявлено вскоре после того, как Борис Джонсон извинился за назначение члена парламента от Консервативной партии Криса Пинчера, обвиненного в приставаниях в пьяном состоянии к двум мужчинам в элитном лондонском клубе «Карлтон». Выяснилось, что Джонсону при назначении Пинчера на руководящие должности было известно, что тот в прошлом уже фигурировал в парламентском расследовании в связи с домогательствами, но премьер закрыл на это глаза.
Помимо Джавида и Сунака со своих постов решили уйти еще несколько деятелей Консервативной партии - зампред Консервативной партии по делам молодежи Бим Афолами, торговый представитель Великобритании в Марокко Эндрю Маррисон, оставили посты парламентских личных секретарей политики Сакиб Бхатти, Джонатан Гуллис и Николь Ричардс. Об отставке сообщил и парламентский секретарь в министерстве юстиции, Генеральный солиситор в Англии и Уэльсе Алекс Чок.
Джонсон если и был озадачен отставками высокопоставленных деятелей своего кабинета, то вида не подал, поблагодарил ушедших министров за проделанную работу и тут же заполнил образовавшиеся бреши. Минздравом руководить поставлен глава премьерского аппарата Стивен Баркли, а на должность министра финансов назначен нынешний министр образования Надхим Захави. Последнего, в свою очередь, сменит Мишель Доунлан, которая была ранее госминистром по делам университетов.
Наблюдатели, впрочем, считают, что положение Бориса Джонсона становится все более шатким – и, если отставки продолжатся, ему будет нелегко сохранить за собой должность главы правительства. Само собой, за происходящее уцепились и в лагере оппозиции. Лидер лейбористов Кир Стармер жестко откомментировал разгорающийся кризис, заявив: после серии скандалов и провалов становится «совершенно очевидным, что это правительство рушится». Заодно он обрушился на министров-тори, назвав их «подпевалами» Джонсона.
Лидер другой оппозиционной партии – Либерально-демократической – сэр Эд Дэйви призвал премьер-министра «уйти немедленно».
Со стороны может показаться, что Борису Джонсону только и остается что поднять руки и капитулировать. Но премьер обладает немалым запасом прочности. К тому же у него сохраняется поддержка ряда министров – среди них называют и главу Форин-офиса Лиз Трасс, и министра обороны Бена Уоллеса, и министра внутренних дел Прити Патель.
В конце концов, не стоит забывать, что примерно месяц назад Джонсон выиграл голосование по вотуму недоверия и остался на премьерском посту. Напомним, что поводом к этой процедуре стало возмущение части однопартийцев премьера-консерватора докладом Сью Грей, расследовавшей нарушения карантинного режима в резиденции премьера на Даунинг-стрит в разгар коронавирусных локдаунов. Скандал, получивший в честь этих незаконных вечеринок название Partygate, всерьез разозлил британцев, которые – выполняя введенные правительством Джонсона распоряжения – вынуждены были сидеть взаперти, без живого общения с родными и близкими.
С другой стороны, именно во время истории с вотумом недоверия нынешний «раскольник» Риши Сунак был среди тех, кто поддержал тогда Бориса Джонсона, расхваливая его за твердое лидерство в вопросах внедрения антиковидной вакцины и поддержки Украины. Премьеру удалось выстоять, заручившись поддержкой 211 из 359 однопартийцев.
Тем не менее, согласно проведенному среди британских избирателей опросу YouGov, лишь 18% британцев считают, что Джонсон должен остаться у власти. Впрочем, несмотря на широко распространенные призывы к его отставке, только каждый пятый респондент опроса действительно верит, что премьер-министр прислушается к ним.
Как отметил в комментарии «МК» первый вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин, политическая судьба Бориса Джонсона во многом зависит от действий ушедших в отставку министров: попытаются ли они мобилизовать против премьера депутатов-заднескамеечников (т. е. рядовых членов британского парламента). Теоретически после того как Джонсон вышел сухим из воды после истории с вотумом недоверия, у него есть год, в течение которого эта процедура не может быть запущена в его отношении. Вопрос в том, станут ли депутаты менять правила столетней давности, чтобы разрешить еще один вотум в течение 12 месяцев.
«Консерваторы оказались в непростой ситуации: во время пандемии коронавируса было понятие «общественной солидарности», то есть всем плохо, все должны терпеть вместе, – комментирует Алексей Макаркин. – И когда выяснилось, что устраивались вечеринки в это время в окружении премьер-министра и он сам там присутствовал, это вызвало очень сильное неприятие людей.
Терпеть всем вместе – это вообще часть британской традиции. А тут получается, что кто-то должен сидеть по домам и не может высовываться под угрозой штрафа и морального осуждения, а элита ведет себя иначе.
Джонсону удалось избежать серьезных претензий со стороны государства, но со стороны общества претензии остались. В этой ситуации любой следующий скандал мог привести к новому всплеску недовольства. Так и вышло с последним скандалом с одним из функционеров Консервативной партии.
Консерваторы почувствовали негативное воздействие, стали проигрывать промежуточные выборы в освободившихся округах.
Есть две проблемы. Первая: пойдут ли ушедшие в отставку министры напрямую против Джонсона. Потому что премьера можно свергнуть, но не очень выгодно идти в атаку первым (можно заработать репутацию бунтовщика, а это не самая лучшая рекомендация для будущего премьер-министра). Поэтому люди будут тщательно взвешивать – стоит ли рваться вперед или немного подождать. А может быть, сам Джонсон на каком-то этапе решит уйти.
Второй момент – изменят ли традицию, что только через год можно вернуться к голосованию о недоверии. Сам Джонсон, уже назначивший новых министров, вряд ли уйдет».
Бытует мнение, что почувствовавший шаткость своего положения из-за «Патигейта» Борис Джонсон вовсю воспользовался конфликтом на Украине, чтобы удержаться у власти, взяв на себя роль чуть ли не «лидера западного мира» в противостоянии с Россией. Если представить, что в Великобритании произойдет смена главы правительства, можно ли ждать хоть какого-то смещения позиции Лондона на российском направлении?
«Нет, – уверен Алексей Макаркин. – Потому что, конечно, есть персональный фактор Джонсона, но при этом то, что делает он – не только его личное политическое решение для укрепления своих позиций или для того, чтобы остаться на посту премьера.
Все значительно сложнее. Ведь Джонсон как премьер-министр провел Brexit. Британия вышла из ЕС, и ей надо самоутверждаться, показывать, что она крупный игрок. В самой Британии есть разный подход к Brexit. Часть его сторонников считает, что британцы должны заниматься только внутренними делами, хватит заниматься чужими проблемами – европейскими, украинскими, каким угодно.
Есть и другой подход: Brexit – это не только освобождение от брюссельской бюрократии, от зависимости, но и новые шансы во внешней политике, когда не надо оглядываться на Брюссель, а надо крепить «англосаксонское братство» с Америкой и выстраивать отношения с конкретными европейскими странами (например, с Польшей, у которой сложились непростые отношения с руководством Евросоюза). Джонсон и руководство Консервативной партии придерживаются именно такого подхода.
Если Джонсон уйдет, то премьер-министром может стать человек, выражающий сходные позиции. Вряд ли что-то всерьез изменится по сравнению с его политикой - допустим, станет вместо Джонсона главой правительства нынешняя министр иностранных дел Лиз Трасс, которая к России относится примерно так же, как Джонсон… Другое дело, что Борис Джонсон более харизматичный политик, но здесь роль личного выбора не главное. Главное – выбранный консерваторами курс во внешней политике, которым они дальше будут следовать».
