«Мне нравится мистер Горбачев, мы можем вести дела вместе» — это знаменитое высказывание Маргарет Тэтчер, по признанию Михаила Сергеевича, впоследствии помогло ему в общении с американским президентом Рональдом Рейганом и с руководителями других стран.
Действительно, Тэтчер стала для Горбачева «проводником» в мир западных лидеров – их встреча состоялась, когда будущий советский президент не был еще Генеральным секретарем ЦК КПСС, а был членом Политбюро и председателем Комиссии по иностранным делам Совета Союза Верховного Совета СССР. Эту встречу злые языки назовут потом – и, вероятно, не без оснований – «смотринами», которые Iron Lady устроила Михаилу Сергеевичу.
«Я познакомился с Маргарет Тэтчер в конце 1984 года, когда посетил Великобританию во главе советской парламентской делегации, – вспоминал в апреле 2013 года на страницах The Guardian Горбачев свое общение с «железной леди». – Мы прибыли в Лондон в воскресенье, тепло встреченные членами британского парламента.
На следующий день Александр Яковлев, Леонид Замятин (посол СССР. – «МК») и я были приглашены в Чекерс (загородный дом премьер-министра Великобритании. – «МК»)... После приветствия и знакомства, поскольку Маргарет была с несколькими министрами своего правительства, нас пригласили на обед. Начавшийся разговор был беспрецедентным. Он был открытым и дружелюбным.
Тем не менее наши идеологические разногласия сразу стали очевидны. Иногда в шутку, а иногда и более серьезно высказывались нелестные замечания о капитализме и коммунизме.
Уже тогда было понятно, что это женщина с характером. В какой-то момент наша беседа стала настолько напряженной, что некоторым из присутствующих показалось, что продолжения у нее не будет. И тогда я сказал Маргарет, что у меня нет указаний от Политбюро убеждать ее вступить в КПСС. Она расхохоталась, а я поспешил добавить, что мы уважаем ее взгляды, и я надеялся, что она так же отнесется к моим взглядам».
Как вспоминал Горбачев, после обеда они с главой британского правительства удалились в небольшую комнату для беседы. «Сначала я достал подготовленные в Москве документы, а Маргарет открыла свою вездесущую сумочку и вынула целую стопку страниц с заметками к разговору... Она даже сняла туфли и устроилась поудобнее в кресле. Все это происходило у открытого огня. Ведь это был декабрь, и суровый к тому же. Тем не менее внутри было тепло, и по мере того, как мы шли, атмосфера улучшалась.
Затем я развернул перед Маргарет диаграмму, разделенную на 1000 квадратов. Я сказал, что если все ядерное оружие, накопленное прежде всего США и Советским Союзом, разделить на 1000 частей, то даже одной из них будет достаточно, чтобы нанести непоправимый ущерб всему живому на Земле. Вопрос был в том, зачем продолжать гонку, какой смысл в этом безумном соревновании?
Она ответила, что они были вынуждены ответить на ядерное вооружение Советского Союза – страны, не отказавшейся от целей мировой революции. Я возразил, что это США начали все это — они изобрели ядерную бомбу и применили ее в Японии, когда в ней не было военной необходимости, а был только политический расчет. Я сказал, что уже опубликованы документы, свидетельствующие о том, что сразу после Второй мировой войны планировались удары по Советскому Союзу, по его жизненно важным центрам, которые опустошили бы и фактически уничтожили нашу страну».
Тэтчер, по воспоминаниям Горбачева, отстаивала западную точку зрения: «По сути, она была идеологом мнения о том, что ядерное оружие является необходимым средством сдерживания СССР».
А вот как изображало ту встречу члена Политбюро и премьер-министра агентство Reuters: «Более трех часов Горбачев, поразмахивав перед Тэтчер диаграммой на всю страницу из «Нью-Йорк Таймс», показывающей огневую мощь ядерных арсеналов сверхдержав, излагал воинственной Тэтчер ужасы ядерной зимы. Цитируя малоизвестную русскую пословицу, Горбачев сказал Тэтчер: «Раз в году может выстрелить даже незаряженное ружье».
Тэтчер возразила, что, по ее мнению, ядерное оружие является сдерживающим фактором и что Стратегическая оборонная инициатива Рейгана или программа «Звездных войн» стали выражением «мечты о мире».
«Именно тогда, во время той беседы в Чекерсе, зародились особые отношения, которые мы не только сохранили, но и расширили, работая над изменением отношений между нашими странами, чтобы положить конец глубокой заморозке, в которой они находились», – утверждал, со своей стороны, Горбачев.
Вспоминал бывший генсек ЦК КПСС и первый приезд Тэтчер в СССР весной 1987 года: «Маргарет не терпелось поговорить с простыми людьми – не только в Москве, но и в Крылатском районе, где ее встречали сотни людей. Также она побывала в Загорске, у Троице-Сергиева монастыря, священного места для православных верующих, а затем отправилась в Грузию. То, что советские люди встретили ее так тепло и с неподдельным интересом, что они были так открыты для «железной леди», видимо, доставило ей удовольствие. Я чувствовал, что это также дало ей другой взгляд на нашу страну и ее граждан».
«Между нами возникла химия»
Одна из последних встреч Горбачева с Тэтчер состоялась в 2004 году, когда они оба были «бывшими» – они сидели рядом в Вашингтонском национальном соборе в американской столице на церемонии государственных похорон еще одного экс-президента, Рональда Рейгана.
Хотя Рейган и Горбачев были главными фигурами 1980-х как лидеры единственных в мире сверхдержав, свела их вместе Тэтчер, отмечал американский канал Fox News. Железная поддержка советского генсека со стороны «железной леди» имела большое значение для «ястреба» Рейгана, назвавшего СССР «империей зла».
«Я определенно нашла в нем человека, с которым можно вести дела. На самом деле он мне даже понравился, — сообщила Тэтчер Рейгану в конфиденциальной записке после многочасовых дискуссий с Горбачевым о гонке вооружений. – Нет никаких сомнений в том, что он полностью лоялен советской системе, но он готов слушать, вести искренний диалог и принимать собственные решения».
Как говорят, больше всего на Рейгана подействовали слова Тэтчер о том, что Горбачев никогда не перебивал ее, когда она излагала свою точку зрения.
Рейган и Горбачев, ставший советским лидером 11 марта 1985 года, впервые встретились 19 ноября 1985 года в Женеве. Первая женевская встреча один на один должна была длиться 20 минут, но продлилась полтора часа, и, как утверждают американские очевидцы, первое впечатление Рейгана о своем визави было положительным. «Его слова были такими: «Между нами возникла химия, мы слушаем друг друга, мы не соглашаемся, но, возможно, есть способ продолжить. Нам предстоит пройти долгий путь, и, надеюсь, мы сможем найти общий язык», – вспоминает тогдашний помощник президента Америки Джим Кун.
«Мы договорились, что Рейган на втором заседании возьмет Горбачева на прогулку по Женеве вдоль озера, – рассказывает Джим Кун. – Там был небольшой домик у озера, и они встречались только вдвоем с переводчиками.
Именно тогда Рейган сказал Горбачеву: «Господин генеральный секретарь, вы никогда не сможете выиграть тотальную гонку вооружений с Соединенными Штатами, потому что у нас всегда будет возможность превзойти вас». Это задало тон предстоящим встречам на высшем уровне. Горбачев был очень умным и подготовился. Он понимал, что все должно измениться, и что Рейган был из тех парней, с которыми он мог бы работать, и что один саммит ведет к другому, а затем к третьему».
Между двумя высокими переговорщиками в Женеве возникали порой серьезные разногласия, особенно по поводу прав человека. «Рейган давал Горбачеву список людей, которых удерживали против их воли, с которыми жестоко обращались в Советском Союзе. У Горбачева от этого просто кровь кипела: мол, за что меня этим бьют? Поэтому он нападал на Рейгана, говоря: не читайте мне лекции о том, как управлять моей страной или как мы обращаемся с нашими людьми; у вас есть люди, живущие на тротуарах и на решетках канализации, и у вас преступность вышла из-под контроля».
Потом между лидерами СССР и США состоялось еще несколько больших встреч. На втором саммите в Исландии (октябрь 1986 года) советско-американские переговоры на высшем уровне застопорились, но уже в декабре 1987-го главы двух стран подписали в Вашингтоне бессрочный Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности. Ну, а в 1988 году Рейган нанес официальный визит в Москву, где на Красной площади объявил, что не считает больше нашу страну «империей зла».
«Всякий раз, когда мой отец с ним встречались, отец всегда заканчивал каждую встречу словами: «Если на то будет воля Божья», а Михаил Горбачев говорил: «Я оглядывался в комнате, чтобы увидеть, есть ли там Бог», – вспоминает сын 40-го президента США Майкл Рейган.
Присутствовавший на одном из советско-американских саммитов в качестве директора Рейгана по контролю над вооружениями Кен Адельман вспоминал: «Я обедал с президентом США, и он говорит: «Это новый тип советского лидера». Меня немного позабавило, потому что он никогда не встречал советского лидера старого типа, но он был абсолютно прав».
По словам Адельмана, вряд ли можно назвать Горбачева и Рейгана друзьями, но они всегда были вежливы друг с другом. « Рональд Рейган продемонстрировал стойкость на саммите в Рейкьявике в 1986 году, когда он уехал, не уничтожив СОИ — Стратегическую оборонную инициативу, — при том, что главным приоритетом Горбачева было уничтожение СОИ. Поэтому я думаю, что Горбачев восхищался Рейганом.
Рейгану же определенно нравился Горбачев, потому что он был советским лидером нового типа, с которым он мог иметь дело, и они видели, что их будущее переплетено, и их величие переплетено. Это, безусловно, стало правдой, когда они придумали Договор о ракетах средней и меньшей дальности, который оказался первой договоренностью, ликвидировавшей целый класс ядерного оружия».
А на встрече в Белом доме в 1987 году Рейган в разговоре с Горбачевым продемонстрировал «знание» русского фольклора: «Мы прислушались к мудрости старой русской максимы. И я уверен, что вы знакомы с ней, хотя мое произношение может вызвать у вас затруднения. Девиз: Dovorey no provorey — доверяй, но проверяй».
«Вы повторяете это на каждой встрече», – заметил Горбачев. Рейган на это ответил: «Мне это нравится».
Саммит с морской болезнью
Когда в СССР началась «эпоха похорон» генсеков, на прощание с советскими лидерами Рейган отправлял своего вице-президента Джорджа Буша-старшего. Отправился Буш в Москву и на похороны Черненко в 1985 году, чтобы заодно присмотреться к новому советскому лидеру.
Как пишет The New York Times, после встречи с Горбачевым на похоронах в Москве Буш отправил Рейгану депешу со своими впечатлениями. По его мнению, Горбачев был всего лишь щеголеватой версией того же старого коммунистического аппаратчика, партийным функционером с «обезоруживающей улыбкой, теплыми глазами и привлекательной манерой высказывать неприятные мысли», но с ним следует держать ухо востро.
В последний год пребывания в должности Рейган похвалил Горбачева за потепление в советско-американских отношениях. «Мистер Горбачев, — сказал он журналистам на пресс-конференции в Москве, — заслуживает большой похвалы как лидер этой страны».
О знакомстве со сменившим в Белом Доме Рейгана Джорджем Бушем-старшим Горбачев вспоминал несколько лет назад на страницах Time так: «Наш первый серьезный разговор состоялся в декабре 1987 года, когда я находился с официальным визитом в Вашингтоне. Джордж был тогда вице-президентом и баллотировался в президенты.
Кульминацией визита стало подписание Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности; после этого я улетал с базы ВВС. Согласно протоколу, а, может быть, по собственному желанию, вице-президент должен был сопровождать меня туда. Джордж предложил поехать на моей машине, что было необычно — уж точно не по протоколу.
Позже мы много раз вспоминали этот «разговор в машине». Он вышел далеко за рамки обычного обмена любезностями. Мы согласились с тем, что отношения между нашими странами выходят на новый уровень, что открываются новые возможности, которые необходимо максимально использовать. Вице-президент заверил меня, что в случае его избрания он продолжит то, что мы начали с президентом Рейганом. И мы сказали, что в отношениях с третьими странами не будем ущемлять интересы друг друга».
Но обещания – это одно, а реальная политика – другое дело. Баллотируясь на пост президента в 1988 году, Буш сначала думал, что Рейган зашел слишком далеко и слишком доверял советскому генсеку. И, придя в Белый дом, Буш поставил потепление отношений с на несколько месяцев на «паузу».
Тем не менее, в декабре 1989 года состоялся саммит Буша и Горбачева на Мальте. В американской администрации царил скептицизм насчет своевременности этой встречи. Но Маргарет Тэтчер, Франсуа Миттеран и ряд других европейских лидеров вкупе с ведущими членами Конгресса США убедили президента Соединенных Штатов в необходимости переговоров с Москвой.
Переговоры проходили на борту круизного лайнера «Максим Горький». С учетом штормовой погоды и волнения на моря выбор места встречи оказался не слишком успешным – в прессе писали о «саммите с морской болезнью». Но идея общения двух лидеров в море принадлежала, как говорят, Бушу, вдохновлявшемуся примером Рузвельта, любившего встречаться с зарубежными лидерами на военных кораблях.
«Мир покидает одну эпоху и вступает в другую. Мы находимся в начале долгого пути к прочной, мирной эпохе. Угроза силой, недоверие, психологическая и идеологическая борьба должны остаться в прошлом, – заявил по итогам встречи с Бушем Горбачев. – Я заверил президента Соединенных Штатов, что никогда не начну горячую войну против США».
Никаких соглашений по итогам встречи не было подписано, что породило слухи о новом охлаждении между Москвой и Вашингтоном. И тем не менее, саммит на Мальте кое-кто называет вехой, обозначившей конец «холодной войны». Проигравшей стороной, увы, оказался СССР.
Символичным выглядит эпизод, когда Буш решил одарить всех участников конференции фрагментами Берлинской стены. – в немецкую столицу были отправлены два пилота и четыре солдата с кувалдами, которые привезли 400 фунтов обломков.
Советскому Союзу мальтийский саммит дивидендов не принес. СССР дал согласие на объединение Германии и пообещал не вмешиваться в дела Восточной Европы. А Буш ограничился устной поддержкой перестройке.
«Многие мои воспоминания связаны с ним, – вспоминал в 2018 году Горбачев об умершем Буше-старшем. – Нам довелось работать вместе в годы больших перемен. Это было драматическое время, требовавшее от каждого огромной ответственности. Результатом стал конец холодной войны и гонки ядерных вооружений. Я воздаю должное Джорджу Бушу за его вклад в это историческое достижение. Он был настоящим партнером».
И именно с этим президентом США Горбачев разговаривал 25 декабря 1991 года, за несколько часов до того, как он объявил, что уходит с поста президента Советского Союза. «Мы подвели итоги нашего сотрудничества. Нашим главным достижением было согласие уничтожить тысячи единиц ядерного оружия, как стратегического, так и тактического. Вместе мы помогли положить конец конфликтам в разных частях мира. Мы заложили основу для партнерства между нашими странами... Джордж и я, покинув правительство, часто обсуждали тревожные тенденции, угрожающие миру во всем мире. Мы иногда расходились в оценках событий, но в одном сошлись: окончание холодной войны не было победой одной стороны над другой».
С последним утверждением Горбачева, к сожалению, согласиться весьма трудно…
