С ловосочетание “национальный проект” так настойчиво внедряется в нашу жизнь, что невольно вспоминаешь советские годы. Придешь из школы, начнешь разогревать обед, радио на автомате включишь. И тут же узнаешь, сколько километров газопровода Уренгой—Помары—Ужгород проложено за сегодня. И вынужден поглощать это вместе с котлетой.
Прошло больше двадцати лет, а название “Уренгой—Помары—Ужгород” как заноза застряло в голове. Хотя для справедливости надо сказать: не проложили бы тогда из Западной Сибири в Европу эту гигантскую трубу, неизвестно, как бы наша страна вообще могла пережить последние двадцать лет.
В этом смысле “национальные проекты” могут лопнуть как мыльный пузырь. (Так, например, пропала без следа, сожрав миллиарды рублей, не менее навязчиво рекламируемая “мелиорация заболоченных земель”.) Или же стать основой будущей жизни страны. Пока и то и другое возможно. Мы стоим на пороге гигантского выбора: упустим или поймаем шанс пробиться в будущее?
Нацпроекты — это нацидея
Идея разработки национальных проектов родилась совсем не вчера. Еще первый срок президента Путина был в разгаре, а уже всерьез обсуждался вопрос: что должно быть сделано за второе четырехлетие; с чем, собственно, Путин, останется в истории?
При этом тогдашнее руководство Администрации Президента ставило задачу не только достижения тех или иных экономических результатов. Ставилась стратегическая цель: выбрать те линии, вокруг которых могло бы объединиться все общество, чтобы различия в политических взглядах, имущественном и социальном положении не могли служить причиной противостояния. То есть заявленные властью вершины должны быть настолько понятны и близки всем, что достижение их могло бы быть длительным ориентиром для последовательного и, если хотите, гармоничного развития страны.
Достичь этих целей за четыре года никто и не собирался. За второй путинский срок предполагалось добиться только начала движения (правда, это начало должны были почувствовать почти все). А все дальнейшее должно остаться преемникам. Будущие кандидаты в президенты, учитывая всеобщее согласие вокруг нацпроектов, должны станут конкурировать не по целям — они заданы на десятилетия, — а только по способам их быстрейшего и наиболее успешного достижения. То есть помимо улучшения жизни граждан достигаются политическая стабильность и недопущение до власти “революционеров”.
Собственно, основные темы, которые волнуют всех — и бедных, и богатых, и либералов, и коммунистов, — понятны. Это темы, как показывает социология, едины для всех стран: жилье, образование, здравоохранение. И уже в президентском послании 2004 года — первом послевыборном послании — Путин достаточно полно объяснил свои цели. Единственное, не было произнесено само словосочетание — “национальные проекты”. Хотя изначально оно было. Но против резко выступил Андрей Илларионов, утверждавший, будто само слово “проект”, как и проектный подход в госстроительстве, может обернуться увеличением коррупции.
Что интересно, послание 2004 года было посвящено целям и задачам, которые должно решать и достигать государство, чтобы улучшить жизнь людей. В 2005 году послание было посвящено политической системе, которую надо построить в стране. В 2006-м оно, как заявляется, будет посвящено внешней политике. Выходит, что собранные все вместе три послания и будут сформулированной “доктриной Путина”, его провозглашенным политическим кредо. А после 2008 года — станут по факту его политическим завещанием.
Работать руками россияне не хотят
Почему национальные проекты появились — в общем, понятно. Но не менее важно — почему появились именно они? Например, когда в 2004 году вновь назначенный неожиданный премьер Михаил Фрадков встречался с журналистами, он много говорил о “дирижировании”, “элементах индустриальной политики” и т.д. И у Фрадкова совсем немало единомышленников, которые уверены, что государство, изъяв сверхприбыль от продажи углеводородов, сможет их грамотно вложить в промышленность и повторить путь СССР. Тот же Фрадков как-то дал понять, что формирование отдельного “пула нацпроектов” несколько обесценивает и осложняет всю другую колоссальную работу правительства. А вечный оппонент премьера министр финансов Кудрин не был уверен в необходимости проектного подхода, считая, что увеличивать расходы бюджета — просто опасно, и можно обойтись продолжением структурных реформ.
Тем не менее нацпроекты появились именно в той форме, в которой были объявлены. Это никакая не промполитика, не попытка обновить заводы и фабрики, но это вложение колоссальных средств в достижение определенных, вполне конкретных задач. То есть это скорее бизнес-путь, когда есть точка отсчета и точка, в которую надо прийти. И есть рассчитанный поквартально, помесячно план, что нужно делать, чтобы результат был достигнут: когда какой закон принять; когда куда какие деньги вложить; что какие органы власти должны сделать. Интересно, что все это планирование (пресловутые сетевые графики), более подробное, чем при советской власти, осуществляли и специалисты, привлеченные из бизнеса.
Такой проектный бизнес-путь был предложен по нескольким причинам. Повторить опыт СССР по переиндустриализации уже невозможно. Во-первых, многие нынешние экономические успехи базируются на благоприятной внешней конъюнктуре. Изменится конъюнктура, и долгострой, рассчитанный на десятилетия, остановится. Вложенные деньги просто пропадут. Придется снова залезать в долги, чтобы завершить хоть что-нибудь. СССР на этом пути сорвался.
Но выяснилось, что есть еще одна, не менее важная причина: россияне не хотят работать руками. Все социологические опросы показали именно это. Так и не создав постиндустриальную экономику, наш народ мысленно уже в ней. Где большинство занимается высококвалифицированным, высокооплачиваемым, интересным трудом. А у станков стоят гастарбайтеры или роботы.
Жизнь уже на практике подтвердила выводы социологов. Количество желающих поступить в вузы из года в год выше количества выпускников школ. Все бросились за образованием. Многие рабочие места, связанные с физическим трудом, нельзя заполнить без приглашения таджиков, узбеков, украинцев. Россияне не идут на них работать, даже если уровень заработка совсем не маленький. Речь идет не только о дворниках или озеленителях, но и о строителях, заводских рабочих и т.д. И чем дальше, тем сильнее проявляются эти тенденции.
Но, с другой стороны, высокий уровень образования — тоже очень ценный капитал. Значит, для того, чтобы наши люди думали и конкурировали со всем миром не руками, а головой (тем более, “руками” нам китайцев не перегнать — это всем понятно), необходимо вложиться в население. Именно в население, а не в заводы. И опять же здравоохранение, образование и жилье — это и есть способы помочь гражданам выдержать личную конкуренцию не только с соседями, но и с немцами, японцами, американцами. Ведь постиндустриальный мир по определению глобален. И именно проектный подход соответствует ему больше, чем, скажем, государственно-целевые программы. Ведь задача проекта — не только добиться определенного результата, не только проконтролировать вложение и освоение средств, но и создать задел на будущее. Создать такую атмосферу в обществе, такие условия и площадки, используя которые, люди сами бы смогли двигаться вперед. В этом-то и есть главный замысел.
Страхи и сомнения
Несмотря на то что еще в послании 2004 года президент определил направление движения, больше года на этом пути ничего не происходило. Задержку вызвала чрезвычайно неудачная кампания по монетизации льгот. Тогда людям раздали средств гораздо больше, чем предполагалось, а раздражение было огромным. Страх, что такое может повториться, — был вполне понятен: чем ближе к 2008 году, тем сильнее пришлось бы “закидывать электорат деньгами”. Закидывать без всякого смысла, раздувая инфляцию и проедая будущее.
Тем не менее на рубеже мая—июня этого года президент собрал в Кремле совещание, на котором, по сути, стоял единственный вопрос: что нужно успеть сделать до 2008 года? На совещание Путин пригласил Медведева, Суркова, Шувалова, Кудрина, Грефа, Зурабова и Фурсенко. Ни Фрадков, ни Илларионов приглашены не были. Как вспоминают участники этого совещания, заседали до часу ночи. Открыл обмен мнениями Кудрин. Он повторил свою известную позицию, что необходимо заниматься структурными реформами, меньше тратить деньги, и все потихоньку пойдет само собой, тем более что успехи уже есть. И будет возможность увеличивать зарплаты и пенсии на 10—20%, люди это почувствуют. Греф ярко оппонировал своему коллеге, предложив, по крайней мере, двадцать первоочередных проектов, которые необходимо осуществить помимо продолжения структурных реформ. Важный элемент внес помощник президента Игорь Шувалов, заметивший, что сделать действительно надо многое, но самых главных проектов не может быть слишком много. А точнее — больше трех. Иначе они будут размываться. А три проекта министры, чиновники, депутаты способны оценивать, выделять и готовить как первоочередные. Шувалов назвал в качестве приоритета все то же: жилье, здравоохранение и образование. Сурков сосредоточился на важности всех трех проектов, и особенно перемен в образовании, для устойчивости политической системы. Завершил прения Путин, который подтвердил эти три направления, но добавил и четвертый — сельское хозяйство. На селе живет больше 30 млн. человек, их жизнь особенно тяжела, и президент лично назвал сельское хозяйство, вернее, жизнь человека на селе, национальным приоритетом.
Сразу после совещания под руководством Дмитрия Медведева начались длительные консультации Минфина и разработчиков программы. Разработчики считали, что денег должно быть выделено “больше критической массы, иначе никакие процессы не пойдут”. Кудрин оборонялся до последнего. Все решалось на итоговом июльском совещании у президента в Завидове. Общими усилиями была заявлена цифра в 115 млрд. рублей. Кудрин стоял насмерть, вскакивал, размахивал руками. Но под конец президент, углубившись в расчеты, сам вывел цифру: “Алексей, иди ищи 105 миллиардов”.
Когда Путин вышел, Дмитрий Медведев заметил, что это совещание имеет шанс стать историческим. Колесики госмашины завертелись быстрее.
Заявленные и незаявленные цели
Выступая 5 сентября на встрече с членами правительства, руководством Федерального собрания и членами президиума Госсовета, президент обозначил практические задачи по всем нацпроектам. В области здравоохранения необходимо переоснастить более 10 тысяч муниципальных поликлиник, “значительное число районных больниц и фельдшерских пунктов”. Заработная плата участковых терапевтов, педиатров и врачей общей практики (т.е. наиболее нуждающихся) будет увеличена на 10 тысяч рублей, медсестер — на 5 тысяч. Должен быть обновлен автопарк “скорой помощи”. Построено 10 крупных медицинских центров в регионах России.
В сфере образования предполагается купить новое лабораторное оборудование для ведущих вузов. Чтобы сложные исследования молодые специалисты могли проводить не только за границей. Должны быть модернизированы учебные классы, переподготовлены педагоги. К 2008 году 30 тысяч школ — более половины всех школ России — должны быть подключены к Интернету. Деньги пойдут в вузовскую науку, чтобы работа в российских университетах была интересна и для тех, кто уже уехал за рубеж. Должна быть поднята зарплата научных сотрудников, педагогов. Ежегодно должно выделяться не менее 5 тысяч грантов на интересные проекты студентов, школьников, молодых специалистов и т.д.
В жилищной сфере требуется развить ипотеку. Оказать поддержку молодым семьям. Не менее 200 тысяч квартир должно быть продано по госипотеке к концу 2007 года.
В сельском хозяйстве планируется сосредоточить усилия на животноводстве. Федеральный бюджет будет выделять средства на субсидирование процентных ставок по кредитам. В 2006—2007 годах должна быть создана система, позволяющая привлекать средства на длительный срок под невысокие проценты под залог земельных участков.
Отдельно президент остановился на программе “Газпрома” по газификации регионов. На это газовая монополия должна потратить 35 млрд. рублей. По сути, это уже пятый нацпроект.
Заявлены масштабные цели. Но незаявленные — еще больше. В здравоохранении — определить единые для всей страны стандарты бесплатной и платной помощи: что полагается за деньги, что — бесплатно. Если бесплатно, то в какие сроки должна пройти та или иная операция? Какие лекарства государство может поставлять бесплатно, какие — нет? По факту в медицине должна быть не только улучшена помощь, но и определены контуры будущей страховой и бесплатной медицины.
В образовании должны быть не только созданы условия для молодежи, которой для продолжения карьеры не придется уезжать из страны, но и подавлено сопротивление ректоров, которые стоят насмерть, не желая никаких перемен. Они хотят иметь полную свободу без всякой ответственности перед государством и студентами. Сломать эту оппозицию очень трудно. Но без этого нормальной системы образования не построить.
В ипотеке дело не в 200 тысячах квартир — это капля в море. Главное — начать движение. Дать людям возможность надеяться. И при этом обуздать региональные строительные монополии, без чего сделать жилье более дешевым невозможно.
Пропуск в будущее
“Национальные проекты” — это словосочетание пока еще не не превратилось просто в название очередной кампанейщины. Пока есть надежда на то, что в России возможна модернизация. Что мы сумеем повысить капитализацию страны, сумеем завоевать себе право на собственное место в будущем мире.
Удастся прорваться или нет — пока не ясно. От России требуется постоянное использование нетривиальных решений. Испытанные пути вряд ли помогут. Если их использовать, вернемся либо к 17-му, либо к 91-му. Трудность заключается и в том, что помимо нацпроектов действительно придется делать и десятки других важнейших вещей. Например, проект в области атомной энергетики просто невероятно нужен. Имея огромный инновационный капитал в этой сфере, имея свободные средства, сейчас самое время построить новые атомные станции. А нефть и газ благодаря этому можно будет продавать и дальше, зарабатывая деньги.
Или структурные реформы — любимый конек Кудрина. Без них действительно ничего не получится.
Объективные сложности осуществления генеральной экономической перепланировки сопряжены и с тактическими политическими рисками. Президент Путин доверил проведение всех пяти первоочередных проектов (включая газпромовскую газификацию регионов) своему ближайшему помощнику Дмитрию Медведеву. Если успех будет ему сопутствовать, то он объективно превратится в очевидного преемника. С этим, очевидно, согласны далеко не все даже в ближайшем окружении ВВП. Нейтрализуя Медведева, они будут пытаться помешать осуществлению нацпроектов.
Премьер Фрадков начал называть сразу очень многие вещи “национальными приоритетами”. И электроэнергетика, и рыбная ловля уже объявлены им таковыми. Спорить трудно, направления важнейшие. Но, кажется, Михаил Ефимович не случайно использует именно такую лексику. Опытный и умный аппаратчик, он понимает: чтобы выиграть у Медведева, он должен размыть дело, которым тот занимается.
А желающих размыть и без того пруд пруди. Уже практически принято решение объявить еще одним национальным проектом культуру. Это притом, что нынешнее Министерство культуры не способно осуществить не то что нацпроект, но хотя бы поддержать жизнедеятельность подведомственной отрасли. Похоже, в этом случае предвыборные соображения берут верх над прагматизмом и стратегией. Ведь где в России больше трех первоочередных дел, там может быть не сделано уже ничего.
Впрочем, скоро увидим. Мы стоим у барьера. Сумеем ли перешагнуть его и пойти дальше или останемся в прошлом — станет понятно уже в ближайшие два года.
