“Медведев — не меньший русский националист, чем я” — так Владимир Путин на днях охарактеризовал суть внешнеполитического курса Москвы при новом президенте. Слово “националист” еще с советских времен пользуется в России не самой доброй славой. Но, как известно, по-настоящему важны не слова, а действия.
Сегодня в Госдуме должны пройти слушания, посвященные возможности признания независимости самопровозглашенных республик бывшего СССР в ответ на западные действия по Косову. Это означает, что новый кремлевский курс на “просвещенный национализм” уже в самое ближайшее время должен пройти первую “проверку боем”.
Много шума, мало дела — к этой нехитрой формуле до настоящего момента сводилась политика Москвы по отношению к косовской проблеме. Конечно, ситуацию нельзя упрощать. В российском руководстве полно сторонников “симметричного” ответа американцам в отместку за их поддержку “албанских сепаратистов”. Среди сторонников признания независимости Абхазии разными источниками называются, например, такие влиятельные фигуры, как Николай Патрушев, Сергей Иванов, Александр Волошин… А по данным “МК”, летом 2007 года о том, что именно так все произойдет, было даже объявлено на закрытом слете верхушки “Единой России”.
Однако все последние месяцы высокопоставленные российские визитеры в Вашингтон посылали своим американским визави совсем другой неформальный сигнал: в косовском вопросе мы не будем делать резких движений. Так и получилось. До сих пор вся негативная реакция Кремля на “вопиющее нарушение международного права” вылилась лишь в риторические изыски да выход России из режима санкций против Абхазии.
Обычно, поймав политиков на двойных стандартах и лицемерии, их принято гневно обличать. Но в данном случае делать это неуместно. Внешне противоречивая, двойственная линия нашей власти по Косову полностью соответствует интересам российской элиты.
Нетрудно заметить, что с каждой сменой исторической эпохи элита в нашем государстве существенно улучшала свое положение. В эру Хрущева правящий класс освободился от нависавшей над всеми в сталинское время угрозы физической ликвидации. При Брежневе царедворцы получили возможность оставаться в своих креслах по два десятилетия. При Горбачеве—Ельцине элита смогла приступить к открытой приватизации собственности.
В период президентства ВВП “прогресс” тоже шагнул вперед. Как сказал мне крупный российский внешнеполитический чиновник, “одно из главных достижений Путина состоит в том, что при нем полностью поменялась психология элиты. Свойственный 90-м настрой по максимуму нахапать здесь, а потом рвануть за границу в значительной мере ушел в прошлое”.
Стратегические цели правящего класса на следующий исторический этап тоже уже определены. Уже объявлено, что в период президентства Медведева произойдет приватизация госкорпораций. В политическом отношении это означает, что в России окончательно оформится новая “постоянная элита”. Ее членам будут принадлежать не только такая “временная собственность”, как чиновничьи кресла, но и “недвижимость” в виде самых лакомых ресурсов и активов страны.
Из такого внутриполитического курса четко вытекает и соответствующее направление внешней политики. Интересы элиты требуют, чтобы в ней сочеталось, казалось бы, несочетаемое — антизападная риторика и нацеленность на отсутствие по-настоящему жесткой конфронтации с Западом.
Более эффективного способа контролировать ситуацию внутри страны, чем с помощью создания образа страшного и могущественного внешнего врага в мире, пока не придумано. И, естественно, наш правящий класс с огромным удовольствием использует эту старую как мир политическую технологию. Тем более что очень многие в нашей элите на самом деле сильно обижены на Запад. Получается, что в “одном флаконе” здесь наличествует и удовольствие, и политическая выгода.
Но в сфере реальной политики расклад совсем другой. Запад — чуть ли не главный потребитель российских энергоресурсов, доходы от продажи которых оседают прежде всего в кошельках нашего правящего класса. Запад часто является местом, в котором наши олигархи и чиновники (или, правильнее, олигархи-чиновники) хранят заработанное “тяжелым и непосильным трудом”. Наконец, именно сюда наши короли жизни приезжают, чтобы хорошо провести время и дать образование своим детям.
Стоит ли удивляться, что в косовском вопросе наша власть остановилась ровно за сантиметр от красной черты, за которой конфликт с Западом перешел бы из области риторики в область реальных действий? И если отбросить все несомненно справедливые соображения по поводу в очередной раз поруганной социальной справедливости, наличию у нашей элиты именно таких шкурных интересов можно только порадоваться. Ведь в данном случае именно такая политическая линия полностью соответствует национальным интересам страны.
Если отбросить сантименты, то очень быстро выяснится, что пугать Запад возможностью нашего официального признания Абхазии бессмысленно. Главными пострадавшими в этом случае окажемся именно мы сами. Тактический выигрыш будет абсолютно несущественным. Сухуми и так не подчиняется Тбилиси и ориентирован на Москву.
А вот стратегический проигрыш окажется колоссальным. Сегодня Америка и Европа как заведенные твердят, что косовский случай абсолютно уникален. При всем лукавстве такой позиции она не противоречит нашим интересам. Защищаемый Москвой принцип нерушимости границ по-прежнему остается нормой международной жизни.
Признав Абхазию, мы радикально изменим ситуацию. Запад представит дело так, что именно Россия открыла тот самый “ящик Пандоры”. И по существу наши “заклятые партнеры” будут не так уж неправы. В результате у любого заинтересованного иностранного государства появится законный предлог открыто раздувать пламя сепаратистского пожара теперь уже на российском Северном Кавказе. И скорее всего недостатка в желающих ощущаться не будет.
Стоит упомянуть и о такой “мелочи”, как опасность прямого военного противостояния с НАТО. Ведь наше признание Абхазии лишь подстегнет желание Тбилиси стать полноправным членом “североатлантической семьи”.
Короче, ура шкурным интересам российской элиты! Пусть они и дальше хранят страну от основанных на эмоциях внешнеполитических глупостей!
Беда и в том, что интересы элиты и интересы страны совпадают далеко не всегда и не во всем. Например, наша верхушка в принципе может прекрасно существовать и при нынешнем сырьевом характере экономики России. Конечно, именно власть выступила инициатором программы прорывных реформ “План-2020”. Но где гарантии, что все “планов громадье” не останется на уровне благих пожеланий? И можно ли быть уверенным, что эта “могучая” элитная кучка всегда будет мыслить рационально?
Увы, но если у товарища Сталина не было “других писателей”, то у нас нет другой элиты. Приходится жить с той, что есть.
