Сейчас большинство этих храмов – в развалинах. И в Приштине, древней столице Косово – и в округе. Сербские семьи можно по пальцам пересчитать – тогда как всего 15 лет назад, до начала «большой войны», их было здесь, как утверждает статистика, более 70%. Как такое могло произойти в конце ХХ века в самом сердце Европы? На волне каких далеко идущих глобалистских и прочих геополитических планов? В этом еще предстоит разбираться – и нашим современникам, и потомкам. Наш корреспондент побывала в Белграде и Приштине незадолго до начала той самой «большой войны» на территории бывшей Югославии, приведшей к окончательному «раскрою» страны. То, что она увидела там, во многом проливает свет на причины и перспективы событий, происходящих сегодня на Украине, в восточной Европе – и не только.
ЗАЧАРОВАННЫЙ БЕЛГРАД
…Наш самолет приземлился в белградском аэропорту в тот самый день и час, когда, согласно объявленному в Рамбуйе ультиматуму, на югославскую землю должны были обрушиться первые бомбы. Боинг «Москва-Белград» коснулся земли в 14.45. Бомбежка ( или ракетный обстрел с кораблей) могли начаться через 15 минут.
Проезжая через красивый окраинный микрорайончик Белграда, поймала себя на мысли, что всего этого великолепия могло вдруг не стать – уже несколько мгновений назад. Но кругом так яростно бушевала настоящая южноевропейская весна – с яркими газонами, распускающимися деревьями, мириадами влюбленных парочек среди травы, - что я вновь зарядилась каким-то «зачарованным» настроением этого города. Белградцы с удовольствием говорили со мной по-русски, старательно используя потенциал, который почерпнули у старшего поколения .Ну а если не получалось – предлагали пообщаться… по-сербски. Прислушайтесь, убеждали меня, – и все поймете. У нас так много общих слов! Я прислушалась – на самом деле, общих слов, корней действительно оказалось очень много. Особенно – перед лицом войны, в которой столкнулись прежде всего большие политические амбиции супердержав. Об этом в Белграде мне говорил Предраг Симач, доктор политологии, научный сотрудник Национального института политики и экономики. Следующими в стратегии НАТО, считал он, наверняка будут российские окраины и страны СНГ – в Закавказье и Средней Азии…
Мой следующий собеседник в Белграде - известный предприниматель, много строил с российскими, украинскими коллегами. Представляется: Савва Павлович Морозов. А вообще-то моего собеседника зовут Савва , а Павлович – фамилия. Откуда же Морозов? Он рассказывает о том, что, между прочим, у русского миллионера – его тезки были сербские корни… Наш дальнейший разговор – о дороге. По пути в Приштину, советует Павлович, непременно проезжайте через местечко Челе-Кула. Там находится один из самых горестных памятников национальной истории – холм, сложенный из 1300 черепов местных жителей-сербов, истребленных здесь в конце позапрошлого столетия турецкими янычарами…
МУГАМЫ И «МАЛИНОВЫЙ ЗВОН»
В столице Косово – городе Приштина – вечерний розовый воздух заполонили звуки мугамов; здесь и там виднелись мечети с высокими минаретами и неизменным остроносым полумесяцем на шпиле… Меж тем история «Косово и Метохии» - так полностью называется эта древняя христианская земля – берет свое начало в раннем Средневековье. Именно в это время здесь поселились сербы, принявшие христианство, как известно, в IХ веке. Метохия так и переводится с сербского _ «православная земля», - рассказал Серджан Яблонович, директор Национальной Университетской библиотеки Приштины, эксперт в области истории сербского православия. Откуда же здесь появились албанцы? Были переселены, начиная с ХVI века, после насильственной исламизации Албании, население которой первоначально было в основном римско-католическим. Однако, надо сказать, мусульманство в их душах часто пускало не слишком глубокие корни. Только один пример - наш соотечественник, сотрудник российской миссии в Приштине, рассказал: на днях ему удалось побывать на «традиционных» албанских похоронах. Так устроителями этого действа были без всяких зазрений нарушены практически все «строжайшие каноны» ритуала: на церемонии присутствовали молодые женщины, а сама процедура завершилась в потемках, вопреки самым строгим постулатам…В общем, вышло, что «исконного» албанца похоронили практически по-христиански. Вот уж поистине – «воюют не народы»…
Так получилось, что уже в первый день пребывания в Приштине я засиделась у Живковичей - пожилой четы «муслиман» . Как оказалось, «муслимане» они не столько по вере и происхождению, сколько… по паспорту. Эта нация, «сочиненная» Тито сразу после Второй мировой, объединила более 72 тысяч представителей югославского народа. В основном это этнические сербы, предки которых не по своей воле приняли ислам во времена турецкого ига. Большинство из них сохранили сербский национальный менталитет, уклад жизни.
Как оказалось, у Йована – богатая биография. Во время Второй мировой воевал в партизанах вместе с Тито, имеет боевые награды. Потом, уже будучи студентом, как ветеран много ездил по Европе, бывал и в России. С гордостью показывает мне снимки: вот он на Красной площади , а вот – в Волгограде, у памятника Скорбящей матери… «Йован – это Иван», - говорит он мне на ломаном русском. Жена, угостившая меня вкуснейшей домашней сметаной, улыбается…
ЛИНИЯ ФРОНТА - РЕЧКА СИТНИЦА
А в сельских районах албанцы в Косово уже тогда были зажиточнее сербов. Это бросалось в глаза сразу. Например, Приштину тесным кольцом окружили села с многочисленными албанскими новостройками. Все новые дома шиптаров – добротные, не меньше 2-3 этажей. Новостройки еще не были подведены под крышу – а на верхних этажах часто можно было заметить белые тарелки многоканальных спутниковых антенн. Дорогущих – у меня в Москве такой нет до сих пор. А в Косово по ним можно было отличить многие дома и квартиры албанцев: такие антенны были не по карману большинству сербов, средняя зарплата среди которых составляла 200 долларов в месяц, то есть ниже довоенного официального уровня бедности. Откуда албанцы брали деньги? Да все оттуда же: почти каждая семья шиптаров получила солидные субсидии «на застройку» по линии международных гуманитарных фондов.
На подъезде к Прилужью, по окраинам которого проходила граница сербско-албанской войны, - открывался вид: бурый на склон горы, называвшейся столь же образно, по-славянски: Чечевица. В начале прошлого века в округе было несколько десятков православных монастырей. Сейчас от них остались только искореженные фундаменты
На горе расположились позиции албанской армии, отсюда практически ежедневно велся огонь по Прилужью. Зоран Костич, председатель сельского совета и одновременно – руководитель местного отряда самообороны – познакомил нас с последней хроникой: в деревне проживало тогда 2800 сербов. Последний обстрел с албанской стороны последовал за час до нашего приезда: из 10-12 автоматов, с того берега речки Ситницы.
Обратно возвращались в полной темноте, нас сопровождали оранжевые лорожки трассирующих пуль. Стреляли с того берега Ситницы, явно поверх голов – пугали? В принципе ездить в потемках здесь категорически запрещалось. Но мы обратились к коллегам из «Единства» - последней оставшейся тогда в столице Косово ежедневной сербской газеты, и они привычно согласились рисковать вместе с нами – на фронт мы поехали на машине главного редактора Николы Сарича. Проезжая по сумеречным улицам другого сербского села – Приментины – обращаем внимание: в свете витрин албанцы в национальных костюмах спокойно разгуливают по улицам. Вот они бегут к автобусу, который преспокойно отвезет их на ту сторону «линии фронта». Лилиана Столетович, ,политобозреватель «Единства», пожимает плечами: албанцы здесь свободно отовариваются в магазинах, пользуются почтой и медпомощью. Они даже отправляют своих детей в местную школу – где во вторую смену организовано образование на албанском языке. Таковы перипетии местной политкорректности…
ЛЕГЕНДЫ КОСОВА ПОЛЯ
На следующий день Никола Сарич помог нам попасть в части Сербской народной армии, стоявшие близ Приштины – практически державшие оборону города. Просто позвонил – и нас приняли. Исключительно из уважения « к русским журналистам».Честно говоря, я пыталась разыскать здесь отряд «белых волков» - то ли казачьи, то ли какие-то другие добровольческие российские части: о них что-то слышала в Москве. Но даже Вук Дражкович – лидер «Сербского движения обновления», самый популярный в то время оппозиционный политик, курировавший многие вопросы обороны – про «белых волков», по его словам, ничего не знал.
Национальная армия стояла на Косовом поле – исторической местности, где в течение многих веков происходили важнейшие сражения между христианами и мусульманами, за Балканы. Из штаба III Национальной армии, занявшей позиции вокруг Приштины, мы отправились в одну из танковых частей, дислоцированных в селе Лазаревка (оно названо в честь сербского князя-воина, павшего смертью храбрых на Косовом поле в 1389 году). По дороге узнаем: несколько часов назад » здесь были совершили два крупных нападения на национальные части сербов.
Сразу бросилось в глаза: почти впритык к расположению части выстроились несколько новых приземистых домов шиптаров-переселенцев. Именно из таких “хуторков” нередко звучали снайперские выстрелы, а иногда начиналась настоящая атака, - рассказал полковник Драгиш Маринкович. Поэтому один из танков, врытый в землю, стоял прямо напротив домов, откуда могли работать снайперы. Так, на всякий случай… А полковник продолжал свой рассказ: среди юношей-сербов «откоса» от армии практически нет. Наоборот: препятствием для службы для них не становится часто даже выезд из страны. Если семья призывника отправилась за границу – он обычно специально приезжает на родину, чтобы отслужить положенные два года, а потом возвращается обратно…
И еще Маринкович заметил: всего – в хорошей боевой готовности тогда находились все 15 родов войск сербской армии. Только часто «орудия были зачехлены» – из той же «политкорректности»…
А что же «Белые волки»? Мой собеседник улыбнулся:
- Это, скорее всего, все-таки легенда. Может, сам народ придумал – ведь в России, мы знаем, поднялась волна солидарности с сербами…
Что ж, выходит –это было еще одно преданье легендарного Косова поля?
