Где находится в Лотошинском районе так называемая болгарская деревня, ведомо всякому. Добраться туда легко, благо дороги расчищены и песочком посыпаны. А вот и Ново-Васильевское, где значительную часть населения оставляют этнические болгары. На улице первый же встречный оказался болгарином, Василием Сырбовым.
— Здесь болгары живут, — указал он рукавицей на дома, украшенные спутниковыми тарелками, — тут, там. Около храма коттедж моего младшего брата Александра. Только он на работе. Наискосок живет брат Георгий. Он, может быть, дома. А я, извините, спешу.
По узкой тропинке, оступаясь в снег по колено, пробираемся в переулок. У ворот припаркована труженица «Газель». На ней возят комбикорма, потому что Георгий Васильевич держит скотину. Хозяйство по сельским меркам не очень большое: корова, коза, свинья с поросятами, куры и гуси. Это сначала, сразу же по приезде, в каждом дворе были птичник и хлев, поголовье считали десятками.
— Мы тогда сорокалетними были, в самом расцвете, — поясняет Георгий Васильевич, — нынче силы уже не те. Мы сегодня пенсионеры.
Пенсии не очень большие, но и не мизерные. Приусадебное хозяйство экономит семейный бюджет, снабжая едой как самих пенсионеров, так и их взрослых детей, внуков. Даже приблудной сарайной кошке немного перепадает.
— Мои красавцы, — знакомит нас с обитателями скотного двора Любовь Петровна, жена Георгия.
При появлении незнакомцев стайка откормленных жирных гусей шарахается в загон, испуганно выглядывая оттуда: сразу шею свернут или позволят до праздников подышать?
Уже за чаем супруги Сырбовы потчуют нас блюдами из экологически чистых продуктов. «А вы сметану на хлеб мажьте, она как масло, потому что домашняя», — поучает Любовь Петровна.
Когда болгары переехали в Подмосковье, жизнь началась заново. Вкалывали как проклятые в совхозе и дома. Прошло 18 лет. Дети выросли и потянулись за своим счастьем. Закончили вузы, осели в Москве. Однако многие не захотели расставаться с Подмосковьем. Работают кто где — в больнице, в милиции, в местной администрации, в соцзащите.
— Об этом пусть Александр рассказывает. Он у нас в курсе событий. Как-никак депутат Лотошинского горсовета, видный предприниматель. Словом, уважаемый человек. А начинал, как и все мы, с нуля.
Наш колхоз
— Наши предки, как рассказывала мне мама, ушли из Болгарии в 1879 году и осели на Украине и в Бессарабии, — объясняет причину появления в России болгар Александр Сырбов, — а в 1907 году они переселились в казахские степи.
Поселок, который появился на новом месте, так и назывался — Болгарка. Причины великого переселения остались в памяти более молодых поколений — загадочное упоминание, доставшееся от прадеда: мы с Балкан. Откуда и почему, докопались позднее. Поселок Болгарка в Актюбинской области был дружный и многонациональный. Помимо казахов и русских в нем жили болгары, молдаване, чехи, поляки, украинцы, немцы. Болгары неплохо знали казахский язык, но казахи предпочитали болтать по-болгарски. Все жители — а в нем насчитывалось три тысячи человек — говорили еще и по-русски. Кто ты, откуда, на каком языке говоришь, в Болгарке мало кого волновало.
Однако после крушения СССР некоренные национальности вынуждены были вспомнить про свою историческую родину. В конце
Болгары засобирались последними. Про возвращение в Болгарию, правда, никто из них не задумался. Видимо, связи с Россией оказались прочнее, чем с далекой отчизной. Часть людей перебралась в Самарскую и Оренбургскую области, а 22 болгарские семьи уехали в Лотошино.
— Нас из Болгарки не гнали, не обижали, — говорит Александр, — просто атмосфера там стала какой-то другой. Неуютной, наверное.
Уезжать из поселка было жалко. В нем прошла половина сознательной жизни, столько осталось воспоминаний, друзей...
Итак, поселок назывался Болгарка, а совхоз, где работали жители, — «Коммунист». «Болгарские товарищи коммунисты» пользовались авторитетом в районе. Совхоз — за хорошие производственные показатели, поселок — за порядок и добронравие жителей.
— Что было, то было, — вздыхает Сырбов. — В поселке жили по обычаям предков: в строгости воспитывали молодежь, уважали стариков, чтили традиции. А уж в гостеприимстве поселку не было равных.
Лотошинский район Сырбов облюбовал незадолго до переезда — приезжал проведать знакомых. Здешние места ему глянулись. Если когда-нибудь придется переписывать заново биографию, то именно здесь. Короче, 22 семьи поверили ему на слово, переехали в Подмосковье и не ошиблись.
На первых порах вынужденным мигрантам крепко помог директор совхоза им.Кирова — дал им жилье и работу. В деревне Ново-Васильевское еще с советских времен стояли недостроенные одноэтажные домики для рабочих совхоза. «Хотите — берите, доводите их до ума». Кто ж не захочет? При желании — а главное трудолюбии — долгострой можно превратить хоть в коттеджи.
— Со стройкой мы справились за 3 месяца, — говорит Александр, — обжились, стали работать в совхозе. Женщины — доярками, мужики — механиками, скотниками, механизаторами.
В те годы совхоз держал дойное стадо на 5 тысяч голов, ставил бычков на откорм, выращивал корма и картошку. Переселенцы трудились, как говорится, с отдачей.
— Совхоз нам всем дал очень много, за что мы ему благодарны по гроб, — признается Александр Сырбов. — Но на сегодняшний день из всей нашей родни в совхозе остался работать только один человек.
День сурвачки
— Моя матушка Федора Степановна родилась в Болгарке в 1915 году, у нее было 17 детей. Старший родился в 1934 году, я — самый младший — в
Чаще всего обычаи вспоминаются в праздники, а главный зимний праздник у православных, конечно же, Рождество. Накануне хозяйки варят болгарскую рождественскую кутью. Это главное блюдо готовят из отварной пшеницы, которую подслащивают медом, изюмом, орехами. Ею угощают родню и соседей.
В пять вечера начнутся колядки. В них участвуют дети и молодежь, которые ходят от дома к дому с припевками. «Я у батьки молодец, меня не пытайте, только дайте мне калач или пряник дайте», — вспоминает Сырбов. Взрослые заранее готовились к приходу детей, пекли баранки из специального теста, нанизывали их гирляндами на веревочки, готовили сладкие лакомства и конфеты.
Второй по значению праздник — балканский Новый год, который встречают по старому стилю в ночь на 14 января. Его встрече предшествует обряд трака-трака. Так же, как в ночь перед Рождеством, дети и молодежь стучатся в двери к родне, чтобы собрать новогоднюю дань и получить мелкую денежку — 5, 10, 20 рублей. Конфетками-сушками тут уже не отделаешься. Трака-трака заканчивается в 10 часов. Можно приняться за новогоднюю трапезу. Столы накрывают обильно, на них обязательно выставляется студень, блюдо из птицы и традиционная кывырма — слоеный пирог с творогом из тонко раскатанного теста. Каждый получает свой кусок пирога — остальное нужно оставить «для Богородицы». Считается, что незамужние девушки, положив пирог под подушку, могут увидеть во сне суженого, а парни — любимую.
Однако практически никому не удается поспать в новогоднюю ночь — ведь главное впереди. В 5 утра вступает в свои права древний болгарский обряд — сурвакане. Еще затемно навестить близких идут внуки, племянники, крестники. «Сей-сей, посевай, с Новым годом поздравляй. Эй, хозяин, вставай! Сундук открывай, подарки давай», — поют под окном сурвакары — участники обряда.
Любопытно, что затемно по домам ходят только ребята. Тем, кто постарше и станет вот-вот женихом, хозяин должен поднести чарку. Едва сурвакары пригубят вина, хозяин бутылку ставит обратно в буфет.
С рассветом начинается второй акт народных гуляний — на улицу высыпают девчата. В руках у них сурвачки — свежесрезанные ветки, украшенные разноцветными ленточками, цветами. Сурвачка символизирует жизненные силы природы, плодородие, долголетие. Войдя в дом, девчата бьют веткою по спине всех находящихся в нем: начиная от самого старшего и заканчивая домашними животными. К чему бы ни прикоснулась сурвачка, она всем и вся передает жизненную энергию и силу природы. «Сурва, сурва, весела година», — звучат традиционные новогодние поздравления.
— Этот обряд еще называется погудины, — поясняет Александр. — Всем народным традициям, которые нам привили в Болгарке, мы стараемся следовать до сих пор, — говорит Александр. — Дети точно так же под Рождество колядуют, а сурвачка — обязательный атрибут старого Нового года. Сегодня ночью отметим еще и Крещение. Отстоим службу в храме — и в иордань. Там, где нет иордани, мужчины будут обливать себя водой у колодца.
Хороша страна Болгария!
«До седых волос дожил, а на исторической родине не был. Как так? Съезди и посмотри, — однажды подстегнул Александра Сырбова глава района Лютенко. — Все советские люди хотя бы раз в жизни отдыхали в Болгарии, а ты...»
— В общем, когда мне стукнул полтинник, я впервые попал в Болгарию. Все мне там было такое родное и в то же время диковинное. Больше всего поразило, что предметы быта и утвари в старинных селах такие же, какие были у наших бабок и дедов. Что здесь, что там — все едино. А вот язык, на котором говорят соплеменники, не такой, на каком общались в нашем поселке. После разобрались: мои предки, покинув страну, пользовались болгарским языком и сохранили его в том виде, в каком он звучал в позапрошлом столетии. За это время язык в Болгарии изменился, в него пришли новые слова и выражения. Так что в современном болгарском я лично не очень. Старый болгарский от него существенно отличается.
В городе Ловече, который является побратимом Лотошина, Сырбова принимали радушно. Выяснилось, что корни его огромной семьи, как и многих семей из казахстанской Болгарки, отсюда. В 1879 году многие болгары, вступившие в русскую армию и занявшие место в строю павших русских солдат, решили продолжить в ней службу и покинули родину вместе с чадами-домочадцами. Под Ловечем много пролилось крови, там шла жестокая битва.
И — любопытнейшая деталь. Можно сказать, путеводная. Подмосковное Лотошино, однажды прельстившее Сырбова, до революции являлось вотчиной князей Мещерских. Один из представителей этого древнего рода сражался за освобождение Болгарии от османского ига. Такое вот совпадение. Увы, переселенцы об этом узнали не сразу.
— Ходил я по Ловечу, искал следы своих родичей. Есть там и Сырбовы, и Костовы, и Ивановы, и Калчевы — все наши фамилии, из Болгарки. Как-то раз на банкете меня усадили рядышком с академиком. Земляки еще удивлялись, до чего мы похожи. Ну просто одно лицо!
Что еще поразило: в Болгарии многие традиции и обряды выглядят не так, как у нас. Например, зимние праздники там отмечают по европейскому, григорианскому календарю, хотя сами они православные. Рождество у них 25 декабря, Новый год — 1 января, Крещение —
С места в карьеру
В середине «нулевых» Александр Сырбов решил заняться предпринимательством.
— Как такое могло прийти в голову, сам не знаю, — пожимает плечами он. — Начинал с малого, с палатки по продаже стройматериалов, потом раскрутился.
Дела шли неплохо и это позволило Александру выкупить земельный участок практически в центре города. Фундамент двухэтажного супермаркета заложили в мае 2010 года, а в декабре состоялось торжественное открытие современного торгового предприятия по продаже стройматериалов и хозтоваров. Назвали его по-болгарски — «Ловеч». Мэр Ловеча, с которым к тому времени подружились, эту идею одобрил, прислав в Лотошино грамоту: «Приветствую решение г-на Сырбова дать магазину название „Ловеч“ в честь болгарской провинции, откуда происходят корни его семьи».
— Я очень благодарен своим землякам, лотошинцам, которые приняли переселенцев, помогли нам встать на ноги, построить в здешних краях новую жизнь. Им благодарность вдвойне — за то, что поддерживали во всех начинаниях, за что, что поверили, избрав депутатом.
Короче, жизнь удалась? В общем и целом — пожалуй. Да, и еще! Теперь Александр Сырбов — почетный гражданин Ловеча, о чем свидетельствует приколотый к лацкану пиджака золотой значок.
Впрочем, своими успехами он не кичится. Кочующий по белому свету в четвертом колене хорошо знает, что счастье изменчиво.
