Во вторник по Белому дому снова прошелестел неприятный слух: в Кремле снова недовольны премьер-министром Фрадковым. На этот раз стала раздражать резко возросшая пиар-активность председателя правительства. За последний месяц он посетил регионов пять. Каждый раз этому посвящались огромные сюжеты по госканалам. Вот Михаил Ефимович сжимает початок кукурузы, вот открывает новый мост, вот говорит на английском с космическим туристом прямо из Центра управления полетами...
В Белом доме к недовольству Кремля отнеслись стоически. Да, премьер стал больше ездить по регионам, да, он тридцать лет говорит по-английски, и глупо это скрывать, когда нет под рукой переводчика. А то, что рядом всегда журналисты, так на то Фрадков — второй человек в государстве. И если он делает что-то интересное, то телевизионщики, по определению, это покажут.
В общем, нет никакой кампании, зря в Кремле волнуются. Правда, на повестке стоял один конкретный вопрос. Фрадков несколько раз объявил, что НДС будет снижен до 13%. Естественно, бизнесменам эта новация премьер-министра не могла не понравиться. Ведь у них оставалось бы лишних 30 млрд. рублей в год. Но в Кремле предложение Михаила Ефимовича пока одобрения не получило. Поэтому говорить о снижении НДС сразу на пять процентов как о деле решенном Фрадков не имел права. Нет у него таких полномочий.
Об этом во вторник председателю кабинета тоже напомнили, и правительству все-таки пришлось выпускать маловразумительное объяснение, будто вопрос о снижении налогового бремени решен не до конца. Тем самым главная инициатива премьера была дезавуирована Кремлем. Причем дезавуирована с особым цинизмом — руками самого правительства. Видимо, теперь Михаилу Фрадкову придется реже ездить в регионы. Во всяком случае, в окружении журналистов.
Вроде бы, как говорят в таких случаях в итальянских фильмах про мафию: “Дело закончено, забудьте”. Но похоже, что дело совсем не закончено и закончено будет не скоро. Всем понятно, что вся перепалка началась не из-за каких-то “жалких” 300 млрд., а из-за приза гораздо большего — кто станет преемником Путина.
Фрадков, безусловно, один из главных участников гонки. Собственно, он согласился на свое унизительное положение наверняка в надежде терпением и покорностью выиграть. Унизительно его положение потому, что на самом деле он ничего не решает. Когда президент созывал совещания по национальным проектам, на них приглашались вечные оппоненты премьера — Кудрин и Греф. Фрадкова даже не позвали. Михаил Ефимович обречен вечно одобрять все, что говорится за кремлевскими стенами, держа свое мнение при себе. Он даже не может позволить себе развернутые интервью и выступления в прессе. Знает, что это однозначно не понравится. И пиариться Фрадкову поэтому приходится на заседаниях правительства или сжимая где-то в черноземной полосе початок кукурузы.
В целом для человека на такой должности, с такой ответственностью находиться в такой трудной позиции почти неприлично. Но если Фрадков терпит, то наверняка знает зачем.
Уже не вызывает сомнений, что президент Путин действительно собрался уходить в 2008 году. Также понятно, что стопроцентной фигуры преемника у ВВП нет — у каждого есть свои недостатки. Поэтому преемник будет неизбежным компромиссом между всем набором требований к такой фигуре и тем скромным контингентом подчиненных, что есть под руками у ВВП.
Поэтому вовсе нет оснований сбрасывать со счетов вариант, когда президент устанет перебирать колоду и в условиях дефицита времени сделает ставку на сидящего тихо премьера. Тем более на стороне Фрадкова находится такое стратегическое преимущество, как поддержка со стороны Игоря Сечина, которого многие наблюдатели считают “действительно вторым человеком в стране” и почти наравне с Путиным — заказчиком кампании 2008 года.
Недавнее награждение Фрадкова высшим орденом страны “За заслуги перед Отечеством II степени” не менее странное, чем награждение генпрокурора Устинова и шефа ФСБ Патрушева Звездами Героев, лишь подтвердило — шансы у Михаила Ефимовича остаются. Строго говоря, только он и генпрокурор Владимир Устинов проявили способность создать некую стратегию в борьбе за место преемника. Устинов в первой половине года комментировал любые общественно-политические события, говоря многое из того, что хотел бы услышать простой избиратель. Он критиковал бедственное положение в армии, называя вещи своими именами; озвучивал цифры выявленных злоупотреблений в системе МВД; развернул кампанию по привлечению к ответственности руководителей, которые специально не выплачивали зарплату... По факту, Устинов говорил со страной о тех вещах, о которых другие в бесконечном хоре “одобрямса” говорить не решались. Его резко снизившаяся публичная активность во второй половине года говорит о том, что президент обратил внимание на политические усилия Владимира Васильевича и в целом не одобрил их.
С Фрадковым сложнее. Не имея возможности работать с электоратом напрямую, он занялся политикой “малых дел”. Не злить шефа, не выступать, но стараться завоевать авторитет и связи в регионах — вот очевидный ход Фрадкова. Он понимает, что если просто молчать, то в какой-то момент именно на него могут списать низкие темпы роста и прочие неудачи. Если везде и всюду идти напролом — его просто уберут. Так, стараясь проскользнуть между Сциллой и Харибдой, он и движется в будущее. Этим он принципиально отличается от других претендентов, которые никакой самостоятельной игры показать не могут.
Впрочем, у Фрадкова есть и запасной вариант, ради которого стоит рисковать. В последнее время распространились слухи, что “питерская силовая группа” готова поддержать именно его для внесения в качестве президентского кандидата в мэры Москвы. Других вариантов, чтобы перехватить московские потоки, у питерцев вроде нет. Возможен ли этот вариант или затруднен, станет понятно после выборов в Мосгордуму. Но согласитесь, когда у премьера альтернативой стать преемником является возможность стать мэром столицы, его уже нельзя назвать техническим.
