“Сербия на перепутье между Евросоюзом и Россией” — так некоторые аналитики обозначили борьбу за пост сербского президента между двумя основными кандидатами — нынешним главой государства Борисом Тадичем и лидером Радикальной партии Томиславом Николичем.
Не первые по счету выборы президента на этот раз особенные: впервые избирают главу Сербии после “развода” с Черногорией. И никогда еще так остро не стоял вопрос о независимости края Косово и Метохия. Между тем, наверное, еще больше, чем в Белграде, результатов выборов ждут в Приштине, где провозглашение суверенитета увязывают с выборами в Сербии.
Хотя на уровне риторики и Тадич, и Николич одинаково выступают за территориальную целостность государства и против независимости Косово, радикалы упрекают нынешнюю власть в готовности молчаливо согласиться с отделением края. Неудивительно, что косовары — не без совета извне, видимо, — решили погодить до конца президентской кампании. Провозгласи они сейчас независимость, президентом в Белграде стопроцентно станет несговорчивый Николич, а Западу этого совсем не хочется. С другой стороны, победа националиста Николича может послужить для косовской независимости катализатором. Впрочем, кто бы ни победил в Сербии — для косовских албанцев дела не меняет.
Если прибегнуть к упрощению, то противостояние между Тадичем и Николичем можно обозначить как конфликт по линии “западник—славянофил”. Борис Тадич предрекает сербам европейское будущее и грядущее членство в ЕС. Довольно привлекательная перспектива, что говорить, и объявление о том, что Еврокомиссия решила начать переговоры с Сербией о безвизовом режиме взаимных поездок граждан, прозвучало за пару дней до выборов весьма кстати. Но политика ЕС в косовском вопросе заставляет сербов усомниться в намерениях Брюсселя.
Николич считает, что место Сербии не в ЕС, а в союзе с Россией и Белоруссией. Даже не против размещения российских военных баз на сербской территории. Некоторые региональные СМИ, опираясь неизвестно на какие источники, даже уточнили, что есть планы по размещению российской базы на границе с Республикой Сербской, входящей в состав Боснии и Герцеговины. Поздно пить боржоми: если бы базы разместили до натовской агрессии 1999 года, то Косово сербам можно было бы отстоять. А теперь-то что?
Если победу одержит Николич, это совершенно не значит, что он обязательно останется президентом. Прецедент имеется: в мае прошлого года его избрали председателем Народной скупщины (то есть спикером парламента) Сербии. Это не понравилось не только его политическому противнику Тадичу, но и Западу. Как же, заместитель радикала Воислава Шешеля, находящегося под следствием в Гаагском трибунале, стал спикером! Госдеп разразился филиппикой по поводу возвышения националиста. На своем посту Николич не пробыл и недели — рекорд в истории парламентаризма на Балканах.
Предопределить итоги президентских выборов трудно, тем более что практически все единодушны в том, что второго тура не избежать.
Эксперт в области вооружений, консультант командующего РВСН, кандидат военных наук, первый вице-президент Академии проблем безопасности, обороны и правопорядка, профессор Виктор Есин:
— Виктор Иванович, по информации некоторых СМИ, Россия якобы планирует разместить в Сербии свои военные базы. Это и будет “ассиметричным” ответом на размещение американских ПРО в Европе. Если такое случится, каких последствий можно ожидать?
— В военном отношении не вижу никакой целесообразности в подобном решении. Сама по себе база ничего не дает. Она создается для того, чтобы в дальнейшем на ее основе можно было развернуть группировку войск. Как это было бы возможно в центре Европы? К тому же наша военная доктрина не предусматривает размещения войск за пределами своей территории. Мы свернули базы в Камрани и на Кубе. Вот флот — это другое дело. Для него базы нужны, поэтому у нас все еще остается база в Средиземном море. Сербия же выхода к морю не имеет, и надобности в базе там никакой для нас нет.
— Может ли Россия разместить свое ядерное оружие в Белоруссии?
— Однозначно — нет. Белоруссия присоединилась к договору о нераспространении ядерного оружия как государство, которое не имеет ядерного оружия и которое не предусматривает его размещения на своей территории. Кроме того, и России нет никакого резона дестабилизировать обстановку в Европе, размещая свое ядерное оружие в Белоруссии.
К тому же военной необходимости в этом никакой нет. Все ядерные средства, которые у нас имеются, не нуждаются в приближении. А для тех вооружений, что нуждаются, у нас есть Калининградская область. Так что в военном отношении подобное размещение не имело бы абсолютно никакого смысла, а в политическом — нанесло бы серьезный ущерб нашей стране.
— Но США почему-то хранят свои ядерные боеприпасы, к примеру, в Германии.
— Это всего лишь боеприпасы. И хранят они их не только там. У США в шести государствах имеется порядка 150—200 авиационных бомб с ядерной начинкой. Они играют не военную, а больше политическую роль, демонстрируя реальность “ядерного зонтика”, который американцы предоставляют этим государствам. Нам такая демонстрация не требуется. Это привело бы лишь к дополнительным затратам. Ведь боеприпасы в чистом поле не сложишь, для их хранения требуется обустроить территории и помещения. В военном и политическом смысле это пустые хлопоты.
