На этот раз мы провели более масштабный эксперимент. Наш корреспондент с председателем нижегородской общественной организации "Инватур" Рафиком Рогоняном отправились на Пятый международный кинофестиваль, посвященный жизни людей с инвалидностью “Кино без барьеров” в Сочи. Параллельно мы оценили доступность для человека на коляске трех международных аэропортов: в Нижнем Новгороде, в Москве (“Внуково”) и в Адлере.
А кресло где?
С тех пор как Нижегородский аэропорт получил статус международного, неоднократно говорилось, что в нем делается всё для удобства пассажиров. Видимо, не для всех. Как только мы с Рафиком прошли регистрацию и подъехали к месту досмотра (или накопителю), работники нашего аэропорта были немало удивлены появлению человека в коляске. Как ему проходить через “рамку”, им было, видимо, невдомек.
Рафик вспомнил, что, например, в США колясочники идут одним потоком с другими пассажирами, а для досмотра коляски инвалида приподнимают и ее сканируют на предмет контрабанды. В нашем случае мы спокойно могли бы стать контрабандистами, поскольку коляску никто не осмотрел.
На летном поле выяснилось, что нам придется подниматься в салон самолета с остальными пассажирами, по трапу. Как это делать, работники аэропорта не знали, и вызвали грузчиков. Те, привыкшие перекидывать багаж, были в явном затруднении. После небольшой “лекции” они подняли Рафика вместе с коляской на борт.
Там выяснилась еще одна удивительная деталь: международный аэропорт не имеет такого простого агрегата как узкое кресло, чтобы доставить колясочника до посадочного места! По узкому проходу Рафика тащили буквально волоком, а коляску уложили в “чуланчик” старого “ТУ-134”.
Заложники медпункта
Во всем цивилизованном мире при регистрации и при посадке в самолет колясочники идут общим потоком с другими пассажирами, в помощь им выделяется дополнительный специально обученный персонал. Подобная политика подчеркивает толерантное отношение к инвалидам. В России человек с ограниченными возможностями проходит регистрацию, досмотр и посадку в самолет через медпункт. Это подтвердило наше пребывание во “Внуково” и в новом аэропорту в Адлере.
Перед отлетом мы зашли в медпункт, где я как сопровождающий получил документ, по которому мы прошли регистрацию и сдали багаж без очереди. После этого опять вернулись в медпункт. Там Рафика досмотрели, а после на специально оборудованном автомобиле отдельно отвезли прямо на борт лайнера.
Об этой технике, которой аэропорт “Нижний Новгород” не имеет, стоит сказать особо. Санитарные машины оборудованы подъемным пандусом и таким же подъемным кузовом-фургоном. Человек выезжает на коляске из медпункта, на пандусе, как на лифте, его поднимают в санитарный автомобиль и там пересаживают в узкое кресло. У самолета фургон автомобиля поднимается на уровень люка – и колясочник без проблем доставляется до своего места.
– Это удобно, – прокомментировал Рафик. – Но тут есть чисто психологический момент: человеку с ограниченными возможностями дают понять, что он больной. Именно поэтому за границей инвалиды проходят формальности вместе с другими пассажирами.
Действительно, когда врачи предлагали нам провести время в специально отведенной комнате, Рафик заявлял, что он не больной и не хочет быть “запертым” в медкабинете.
Кстати, во “Внуково” из-за задержки в медпункте мы чуть не стали террористами. Все пассажиры прошли необходимые процедуры и, забрав багаж, отправились по делам. Нас же, самых последних, отправили через медпункт, а наши вещи одиноко лежали в зале выдачи багажа.
Спустя почти час я, наконец, пришел за чемоданами. В зале уже назревала паника: люди показывали на ничейный багаж и перешептывались. Когда я забрал наши вещи, послышался облегченный выдох.
До цивилизации еще далеко
Резюмируя наши перелеты, хочется отметить, что Нижегородский аэропорт на общем фоне выглядит далеко не в лучшем свете. Схема перемещения пассажира-инвалида не отработана, а микроавтобус с пандусом может подвезти только до трапа самолета. Санитарной машины, как в других международных аэропортах, мы не видели. И если ее покупка требует серьезных материальных затрат, то непонятно, почему в нашем аэропорту нет специального узкого кресла. Неужели не хватает денег?
– Непонятно тогда, почему наш аэропорт имеет статус международного, – комментирует Рафик Рогонян. – Мы неоднократно писали обращения к администрации аэропорта, но безрезультатно. Оборудование аэропорта спецсредствами показывает его цивилизованность. Неужели там никого не волнует престиж нашего города?!
