С таким положением дел готовы мириться не все, причем не только в Москве. Тамбовские историки, археологи и краеведы, объединившиеся в общественную организацию любителей краеведения (ТОЛК) выступили с призывом ко всем заинтересованным структурам – общественным, государственным и частным - объединиться, чтобы сохранить то, что мы пока еще не утратили.
На открытии выставки христианской металлопластики «У каждого времени свой крест», состоявшемся в Тамбовском краеведческом музее, председатель ТОЛКа Михаил Семенов призвал всех сделать хоть что-то для сохранения археологических памятников.
- В Тамбовской области практически не проводятся археологические раскопки. Говорят, что нет денег. А в это время мы безвозвратно теряем памятники истории, теряем те артефакты, которые пока еще хранятся в верхнем слое почвы. Они разрушаются из-за хозяйственной деятельности, их ищут «черные археологи», а затем продают на московских рынках, в том числе и за рубеж.
Тамбовская область, конечно, не древняя Греция, даже не Крым или Краснодарский край, где нырнувший в море премьер-министр без античной амфоры не выныривает. Если посмотреть на карту археологических памятников России, то она выглядит на ней «белым пятном», но кое-чем похвастать все-таки может. Например, находками, которые свидетельствуют о том, что боевые колесницы по территории Тамбовщины колесили раньше, чем они появились в древнем Египте.
- В курганах так называемой Абашевской культуры мы находили детали конской упряжи, в частности псалии, которые характерны только для боевых колесниц, - говорит археолог Николай Моисеев. – По возрасту они старше древнеегипетских.
По словам Моисеева, вполне вероятно, что воинственные племена Абашевской культуры, кочевавшие по территории России от легендарного Аркаима (Южный Урал) до Тамбовской области, дошли и до Египта.
- Возможно, что такой мотив орнамента как меандр – своеобразная ломаная линия, характерная для древнеегипетской и древнегреческой культур, пришла с нашей территории. Он встречается на наших псалиях, которые по возрасту старше египетских артефактов, - поясняет археолог.
Тамбовский край, как впрочем, и весь центр России, скрывает в земле поистине удивительные вещи. Кого здесь только не было – начиная с каменного века - неолита (4-5 тысячелетие до нашей эры), заканчивая Средневековьем. Племена волосовской, льяловской, примокшанской, поздняковской, катакомбной, срубной культур; скифы, сарматы, абашевцы, киммерийцы, городецкая культура. А затем мордва-мокша, половцы, печенеги, русские племена, орда… И все оставили о себе память, которая может быть утрачена навсегда.
Оснащенные современными металлоискателями "черные археологи" в большинстве своем ищут драгоценные металлы и клады. Им наплевать на древние культуры и то, что они оставили после себя, если эти артефакты нельзя продать.
Они копают курганы, варварски разрушают памятники. Это для археолога важна не только сама находка, но и сведения о месте, где она была найдена, из какого слоя поднята, как располагалась относительно других вещей. Без этого предмет теряет большую часть своей научной ценности. «Расхитителям гробниц» это безразлично. Своими шурфами они нарушают культурный слой, при этом зачастую просто выбрасывают предметы, не представляющие для них материальной ценности.
Краеведы из ТОЛКа считают, что федеральные законодательство необходимо менять. В нем надо прописать возможность использования металлодетекторов, состоящих на вооружении «черных археологов», заново регламентировать процесс передачи найденных кладов государству, принять меры для охраны памятников археологии, которые оказались вовлечены в хозяйственный оборот.
Михаил Семенов уверен, что по этим вопросам надо провести специальные слушания в российской Общественной палате.
- Законодательство у нас такое, что за последние годы лишь единицы кладов попали в музеи, хотя находят их сотнями, - говорит он. - Потому что сдать клад — проблема. Нет никаких критериев для оценки кладов – даже артефакты из драгоценных металлов государство принимает по цене лома.
Семенов уверен, что огромную роль в сохранении археологических памятников и уже найденных артефактов могли бы сыграть музеи. Могли бы, да не могут из-за отсутствия достаточного финансирования.
- Сейчас стены большинства российских музеев мертвы, сюда никогда не пойдет молодежь, - продолжает он. - Экспозиции застыли во времени - не обновляются и не расширяются. Великолепные люди работают в музеях, но итог их работы - нулевой. И это - результат созданной государством системы. Дайте же, наконец, музеям денег на покупку артефактов, на приобретение экспонатов у населения!
По словам историка и коллекционера, наше государство сейчас получает немалые средства от продажи природных богатств – нефти и газа. Находит деньги на строительство крейсеров и авианосцев, а на культуру найти не может.
- У великой русской культуры не осталось детей, одни пасынки, - негодует Семенов. – Они только и могут, что с трибун говорить красивые слова. Мы можем за рубежом купить заводы, самолеты и крейсеры, но не можем восстановить ни одного нашего археологического памятника. Нынешняя элита, похоже, не понимает, что история — это фундамент развития страны, нравственного воспитания детей, которые будут жить здесь, а не в Лондоне или Женеве.
Семенов уверен: американские индейцы где-нибудь в Амазонии культурнее нас потому, что они каждый день воспроизводят свою культуры, пользуясь навыками, переданными им предками.
- Мы же - бескультурная страна, которая каждый день что-то теряет, теряет и теряет. Примеров тому - огромное количество. А ведь наша великая культура — это не сундук с драгоценностями и не склад. Если мы ее не востребуем ежедневно, она уходит.
Тамбовское общество любителей краеведения на общественных началах взялось за мониторинг состояния памятников археологии в регионе. Сейчас только зарегистрированных памятников примерно 840. Музейщики понимают эту обеспокоенность, и от сотрудничества с частными коллекционерами и общественными организациями не отказываются.
- Частные коллекции всегда очень интересны, - говорит директор тамбовского областного краеведческого музея Андрей Чиликин. – У коллекционеров есть возможность приобретать подлинные экспонаты, но у них нет возможности экспонировать свои коллекции. У музеев же есть площади для проведения выставок, есть целевая аудитория.
Однако, проблема музейщиков, по мнению г-на Чиликина, не в том, что музеи не имеют возможности покупать артефакты у населения и коллекционеров, а в организации выставок экспонатов музейных экспозиций из других городов.
- Нам бы хотелось что-то привезти из Эрмитажа, Русского музея, чтобы показать у себя, но это требует огромных денег и почти невозможно, - говорит он. – Финансы нужны на транспортировку, страховку, обеспечение охраны, на необходимое оборудование. У нас таких денег нет.
Общественники и музейщики сходятся в одном: музейная работа не может быть рентабельной, но она носит не только большое научное, культурное, но и социальное значение.
- Совместная работа общественных организаций, частных коллекционеров, государства и музеев должна быть направлена в одно русло, - уверен председатель ТОЛКа Михаил Семенов. - Причем не только на сохранение памятников, но и на пробуждение потребности людей в знакомстве со своей историей. Только совместными усилиями с государством мы сможем пробудить историческое самосознание народа, сделать так, чтобы богатство нашей истории было востребовано людьми и не кануло в лету.
