— Маш, сколько у вас подопечных? Они вообще поддаются учету?
— Если с курами, индюшками, цесарками, павлинами и утками, то считать очень трудно. Даже по головам. У нас ведь некоторая текучесть состава. Я должна признаться, что индюков мы на Рождество дарим, продаем и сами едим. Когда была паника с птичьим гриппом, у нас было 100 голов птицы. Сейчас, наверное, 50. Тогда я поехала на ветстанцию, привезла ветеринара, который всем сделал прививки. К сожалению, павлины эту вакцину не перенесли и умерли от воспаления легких.
— Павлины, как я подозреваю, для красоты?
— С павлинами вообще чудная история. У меня подруга в Англии — Таня, она англичанка, к России отношения не имеет. У нее в центре Лондона дом с садом. И там белые павлины. Я совершенно влюбилась в эту красоту, хотя павлин — мерзкая птица. Таня мне дала яйца, и я их аккуратно привезла в Москву. У меня в то время не было индюшек, они хорошо высиживают и свои, и чужие яйца. И я отдала павлинью кладку в чужой инкубатор. А потом поехала на Птичку за кормами. И смотрю: продают пару павлинов за 250 долларов. У меня в кармане лежала именно такая сумма. Тогда это были очень большие деньги. Я купила павлинов, привезла и высадила на газон. Соседи изумились: “Неужели птенцы так быстро вылупились?” Я не стала их разубеждать: “В турбоинкубаторе процесс ускоренный!” Все поверили, кроме маленькой девочки. А павлины начали размножаться. Кстати, из затеи с английскими яйцами ничего не вышло.
…Ее день начинается рано, буквально с петухами. Сейчас у Маши есть помощники, а было время, когда она со всем своим хозяйством управлялась одна. Вставала в 5 утра, задавала корм многочисленной живности, бежала на работу, а вечером торопилась кормить и поить. Этот нескончаемый конвейер не останавливался довольно долго.
Смотрю на хозяйку дома — стильную аристократку — и думаю: как она своими маленькими руками справлялась с сельским трудом? Даже коз доить научилась! Многие окрестные дети выросли на этом полезном молоке. Летом Маша делает козий сыр с травками — он, конечно, не залеживается.
— У меня пять коз-девочек и один козел, — рассказывает она. — Вот сейчас две козы родили по тройне от приблудного козла, который пришел на наше хорошее сено. Даже старушка Машка в свои 12 лет неожиданно для всех стала мамой. Мы думали, что она вышла на “пенсию”, а тут такой сюрприз! Правда, когда рождаются козлики, я с ними не общаюсь и в глаза им не смотрю, потому что из маленького козленочка всегда вырастет вонючий козел.
Морковь покупается мешками. Капуста тоже. В блендере все это измельчается — получается витаминный салатик. “Знаете, как у коз устроен рот? — спрашивает Маша. — У них верхних зубов нет, они перетирают пищу нижними зубами и языком”.
Конь по кличке Пушкин тоже обожает морковку и яблоки, лакомства ему подаются в нарезанном виде, чтобы не поперхнулся. Жеребец живет здесь уже 16 лет. “Ни с одним мужем я не жила так долго!” — говорит Маша, и это чистая правда.
Она знает и любит лошадей. С пятнадцати лет ездит верхом. Когда жила в Англии, они с мужем держали лошадей. И здесь была коняга по кличке Кукла, которая ослепла сначала на один глаз, а потом на другой, и ездить на ней стало опасно, потому что она всего пугалась. А ахалтекинец — это мечта всей жизни.
— И вдруг приезжает мальчик с конезавода: “Вам не нужен четырехлетний ахалтекинец? Берите, а то его продадут на аукционе!” — вспоминает Маша историю появления своего Пушкина, который по документам Подарок. — Я отправилась посмотреть. Конь оказался не самых роскошных статей, но влюбиться можно. Правда, цена за него даже после торга была как за машину “Нива”. Племянник одолжил мне денег, и я несколько лет выплачивала долг.
— Катаетесь по округе?
— Все эти годы я ездила верхом на Пушкине, но в последнее время я ему немножко не доверяю. Он стал противным. Начал странно себя вести: сильно кусается. Он и раньше кусался, но сейчас все гораздо опасней. То за шею цапнул, то кусок руки отхватил. Когда я в седле, он хочет схватить меня за ногу, но не может дотянуться, кусает себя за плечо и в этом положении еще делает свечку!
Но он вдруг полюбил молодых, как это бывает со старыми мужиками. Приходит девушка из деревни, которая ему очень нравится, он ей позволяет все, хотя и ее норовит укусить. Но все равно я Пушкина отдавать не хочу.
— С ним, наверное, и приключения бывали?
— Однажды он крыл кобылу в соседней деревне. Все прошло удачно, а через пару дней я решила покататься верхом. У нас чудесные поля вдоль реки. Я оседлала моего коня и совершенно забыла про эту историю с кобылой, а он не забыл. Только успела левую ногу поставить в стремя, а правую занести над седлом, как Пушкин бросился с места в карьер. Я поняла, что разобьюсь насмерть. Сгруппировалась и спрыгнула на землю. Стоял сухой август, земля была твердой, и расшиблась я серьезно. Приползла домой, звоню хозяевам кобылы: “Ждите гостя!” Отвечают: “А он уже у нас! Примчался взмыленный, седло на боку, уздечка порвана!”
— Маша, а когда начался ваш роман с собаками?
— С детства. В Англии у нас были валлийские пастушьи собаки бордер колли. У меня был период, когда я жила на две страны: в России и в Англии. Однажды я отдыхала в Греции, и там ко мне прибилась собака-девочка вроде мадьярской выжлы. Она откуда-то прибежала с куском веревки на шее. На вид ей было месяцев семь-восемь. Греки плохо относятся к собакам. Они с ними охотятся, а летом отпускают на пропитание либо привязывают. У нас с этой собакой, которую я назвала Афродитой, случился летний курортный роман. Она жила в моей комнате и так боялась меня потерять, что не отпускала ни на шаг. Но отпуск мой заканчивался, пора было возвращаться в Англию, а потом — в Москву. А в Англии правило: собаку помещают на шестимесячный карантин. Афродиту туда было везти немыслимо, и бросить я ее не могла.
— Нашлось соломоново решение?
— Мой приятель сказал: “На днях приедут голландские друзья с таксами, они возьмут твою собаку в Амстердам. А ты туда за ней съездишь и привезешь в Москву”. Я так и поступила. Слетала из Лондона в Амстердам, причем впервые в жизни летела первым классом, потому что в КЛМ не было билетов в экономклассе на нужные мне даты. В общем, вывезла даму из Амстердама! В Москве Афродита опростилась до Фроси. Охотничьей собаке в городе трудно. Ей надо много бегать, и мы сняли с моим тогдашним мужем дачу на Николиной Горе. Муж еще подобрал в Ялте, где он был на театральных гастролях, шелудивую собаку, которую мы назвали Палычем в честь Чехова. А у Палыча были последствия чумки: он кашлял. Ему тоже требовался свежий воздух.
— Как сложилась жизнь Фроси-Афродиты?
— Фрося умерла в родах. Потом мы Жучку подобрали. А я к тому времени влюбилась в эту породу: аборигенная афганская борзая, их всего около восьмидесяти особей в России, — услышав эти приятные слова, два пса, грациозно раскинувшихся на диванах, встрепенулись. — Первой была Камилла, которую я купила по объявлению в газете. Она рекламировалась как любимая собака иранских шахов. У Милки, как я ее стала звать, не было щенков. Она прожила у нас лет восемь и погибла трагически. Помчалась вместе с Жучкой за зайцем к реке, а вода не полностью замерзла, зияли полыньи. Собаки перелетели на скорости на ту сторону, а когда возвращались назад, ушли под лед. Других своих собак, которые тоже начинали тонуть ближе к берегу, я вытащила, но Милку и Жучку спасти не смогла.
С тех пор с собаками зимой к реке не приближаемся. Даже сейчас, когда лед толстый.
— У вас наверняка есть и подобранные собаки, без родословных?
— Они как-то прибиваются к дому. Метиса пуделя Артошу мы спасли. В поле мои борзые чуть не разорвали его на куски. Эвакуировали собаку на машине, вылечили, и Артоша остался у нас.
Гриню продали кому-то из моих знакомых как русского спаниеля, а потом выяснилось, что папа у него “подкачал” — на поверку оказался терьером. Гриня вырос в сильного зверя. Обычно он каждый день встречал мою машину на углу — и вдруг исчез. Искали его по дорогам, по канавам. Развесили объявления. Я даже по приютам ездила. Видела очень похожих на Гриню, но его нигде не было. А в прошлом году, 1 января, я поехала за кофе в другую деревню и вижу: на пороге магазина — наш Гриня! Спрашиваю: “Гриня, ты ли это?” Отвечает: “Ав!” Нюхаю — а он всегда пах портянкой — точно Гриня! И нижние зубы его, один на другой налезает. Но одного глаза нет. Захожу в магазин: “Девчонки, откуда у вас моя собака?” Рассказали, что два года назад он пришел с Николиной Горы с выбитым глазом. Одна женщина, которая работала в поселке, его выходила. Сейчас она уехала в Хабаровск, и Гриня вернулся к магазину. Ночью спал на снегу, а днем продавщицы пускали его погреться.
Я забрала Гриню, а на следующий день привезла девочкам букет роз. Мы с мужем безумно радовались, но за время отсутствия Грини тут изменилась собачья иерархия: борзые верховодили. И вдруг появляется Гриня — типичный альфа-самец, который говорит: “Я — главный!” А борзые не соглашаются: “Да нет, тебя здесь не было!” Дрались до крови каждый день. Беда настоящая. И тут к мужу приехал приятель из Казани, который влюбился в Гриню. Он сказал: “Гриня — мой настоящий друг. Я его забираю!” Сейчас они с новым хозяином живут душа в душу.
— Маша, а как борзые ладят с кошками?
— Прекрасно, если только они не в поле. В поле они дичь. В деревне всегда живут кошки. У нас в какой-то момент образовалось 18 штук! Куда ни заглянешь — отовсюду выходят кошки с выводком. Топить не могу, мы раздавали котят сколько могли. А потом приехал ветеринар с инструментом, и за один день мы всех стерилизовали.
Сейчас у нас 11 кошек. Одна — ровесница дома, ей 19 лет. Однажды я заметила, что у нее изменилось выражение лица. Засунула ей палец в рот, а у нее всего два зуба: один сверху, другой снизу! Последние годы с первыми лучами солнца она куда-то уходит, а с первыми морозами возвращается. Чем питается, где живет?..
— Ну, просто тайны мадридского двора. А как соседи относятся к вашей большой компании?
— Привыкли, да и забор спасает. Я стараюсь погулять с собаками, пока людей нет. Когда вся свора бежит, лучше ни с кем не встречаться. Если попадется нормальный человек, который хорошо к собакам относится, то они лучшие друзья. Но как только прохожий начинает истерить — война! Поэтому летом наша прогулка начинается в 6 утра, а зимой — как только начинает светать.
— Маша, у вас, конечно, идиллия. Чувствуешь себя как в раю. А минусы можете назвать?
— Машины сразу теряют товарный вид — на лакировке остаются царапины от собачьих когтей. На одежде вечно глина, грязь, шерсть. Если собираюсь куда-то в наряде, надеваю сверху черный мешок, который вожу с собой. От радости животных отучить невозможно. А испорченная одежда, поцарапанная машина — издержки любви.
