Отвергнутый молодой человек поклялся не давать Екатерине жизни и преследует ее уже 5 лет. Распускает слухи, угрожает убийством за спиной, вскрыл электронную почту, а содержание писем разгласил. Скандал дошел до работы Кати, ей пришлось уволиться. «Этот псих полностью контролирует и ломает мою жизнь. Я под колпаком. Защиты нет никакой», — в слезах пожаловалась Екатерина «МК». В полицию она обращалась с заявлением, но там ей ответили, что фактов для того, чтобы они начали работу, нет.
Преследователь Арины пишет ей эсэмэски о том, что муж ее недостоин, сообщает, во что она одета, где и с кем гуляет и даже о чем разговаривает по телефону. Периодически негодяй звонит и молчит в трубку. За год девушка поменяла 4 сим-карты, но он все равно вычисляет ее номер. «У меня развивается мания преследования. Выхожу из подъезда и оглядываюсь, боюсь, что он меня изнасилует. Плачу, звоню этому уроду, чтоб оставил в покое», — рассказала свою историю «МК» Арина. По ее словам, в полиции заявление Арины не приняли всерьез.
Такие преследователи в психиатрии называются сталкерами, рассказал «МК» заведующий отделом клинической психологии Научного центра психического здоровья РАМН Сергей Ениколопов. Сталкинг — это поведение, для которого характерны повторяющиеся случаи вторжения в чужую жизнь, слежка, попытки различными способами вступить в контакт с человеком, который этого не желает. По словам Ениколопова, мотивы преследования разнообразны — восторженное поклонение, месть, чаще по выдуманным мотивам, желание причинить другому тревогу и страх, когда сталкер наслаждается своей властью и получает удовольствие от того, что его действия травмируют жертву, а сам он остается безнаказанным. Самый распространенный и относительно «безобидный» пример сталкерства — это небуйные фанаты, которые преследуют звезд. А любовные преследователи делятся на две группы. Первая группа — интимные маньяки. Обычно ими становятся бывшие партнеры, которые любой ценой и способами пытаются восстановить утраченные отношения. «Такие люди относятся к зависимому типу личности, им нечем больше заполнить жизнь, кроме как объектом своей любви», — рассказывает «МК» психолог Анна Карташева. Вторая группа — бредовые маньяки, которые часто домогаются расположения малознакомого человека и пристают к жертве со словами «узнаешь — полюбишь». Такие люди зачастую имеют психические патологии.
По данным Американской психиатрической ассоциации (APA), с преследованием сталкивались 12% женщин. Большинство сталкеров — мужчины (почти 80%), 40% преследователей — безработные, чуть больше половины из них никогда не имели близких отношений. К угрозам прибегают более 60% всех преследователей, почти 40% — агрессивны и столько же наносят имущественный ущерб, при котором чаще всего страдает автомобиль жертвы.
Приходите, когда вас убьют, или Как полицейские преследователя задерживали
«МК» решил проверить, действительно ли так сложно избавиться от преследователей, — мы попытались сдать настоящего сталкера властям. Так совпало, что автора этих строк уже четыре года преследует некий Олег.
В этот вечер преследователь, как обычно, караулил меня у подъезда, и я вызвала «02». Полицейские приехали, историю выслушали, но сказали, что преследования под статью не подпадают. «От вашего заявления ни-че-го не изменится, — отчеканил приехавший на вызов старший лейтенант Алексей Ермаков из ОВД „Ростокино“, — это ваши сердечные дела, вот решайте их сами». Ермаков доходчиво объяснил, что если и он тоже будет за мной все время ходить, его никак не накажут, пока нет физического контакта. «Вы попросите своего молодого человека, чтобы он преследователю голову разбил — и все дела», — подмигнул коллега Ермакова.
«Вы сейчас обещаете, что без ее разрешения вы к ней больше не приблизитесь. Яволь?» — начал Ермаков разговаривать с преследователем. При слове «обещает» у меня случилась истерика — это было самое частое слово в лексиконе психа. Только после истерики полицейские согласились отвезти нас в отделение. По пути они рассказали, что в их практике были случаи и поинтереснее. Например, девушка два года преследовала парня, который лишил ее девственности. Приходила домой, звонила в дверь и требовала продолжения банкета. В итоге парню пришлось продать квартиру и переехать.
Оперативные дежурные в Ростокинском ОВД, куда нас доставили, отнеслись к нам приветливее, но, к сожалению, проблему всерьез не приняли. Они были явно в приподнятом настроении и над сталкером смеялись: «Может быть, он юный следопыт? Да нет, это Чикатило вылитый!»
На вопрос, как составить заявление, чтобы преследователя можно было наказать, майор полиции Александр Лобов также отшутился: «Под любую статью подведем! Засунем ему под куртку телевизор, скажем, что украл и преследовал с телевизором под курткой. Или пишите, что вас изнасиловал. И нас тоже». Лобов также пообещал связать преследователю ноги узлом, чтобы он потом преследовал меня ползком, как червяк. С этими словами майор пустил торсом волну, показав, как червяки ползают.
«Хватает за руки, пристает, ходит за мной везде, пыы-та-ет-ся об—няять!» — прочитал по слогам, разбирая непонятный почерк, старший оперативный дежурный Евгений Лопатин и впервые с момента нашего появления оживился: «Вот как! Чего он хочет? Сексу?»
Посмеявшись, полицейские заявление все-таки приняли. Надо заметить, что в предыдущий раз в ОВД «Восточное Дегунино» к нам отнеслись не так внимательно — полчаса держали в отделении вместе с преследователем в одном приемном помещении. Все это время сумасшедший «лез» на меня, подруга вставала между нами и его отталкивала, и мы втроем, словно вальсируя, ходили по приемной комнате ОВД. Оперативные дежурные наблюдали за всем этим со своего поста — из застекленного кабинета с окошком для приема заявлений.
■ ■ ■
Через неделю, как и следовало ожидать, ОВД «Ростокино» проверку по заявлению проводить отказалось, равно как и возбуждать уголовное дело, мотивируя это тем, что действия преследователя уголовно не наказуемы. Такая же ситуация произошла ранее в ОВД «Восточное Дегунино». «Вы напишите на всякий случай еще одно заявление, — посоветовали мне там. — А если что-то случится — звоните участковому».
Маньяк уже вновь появился под окнами в ожидании очередной встречи.
Комментарии экспертов:
— По российскому законодательству преступления, которые не подпадают под особенную часть УК, преступлениями не являются, — шедевральной фразой пояснил ситуацию адвокат Георгий Тер-Акопов.
«Проблема действительно существует, но если так называемый преследователь не переходит рамок закона и не совершает действий, подпадающих под понятие „преступления“ или „административного правонарушения“, органы внутренних дел не имеют каких-либо законных оснований для принятия мер относительно такого человека», — сказали «МК» в пресс-службе МВД.
«Основная проблема в том, что наша правовая система устроена таким образом, что полиция не занимается в должной мере профилактикой преступлений, как, например, за рубежом», — рассказал «МК» адвокат Виталий Ульяненко. По его словам, в таких случаях действия правоохранителей направлены только на ликвидацию последствий преступлений. Между тем в Европе соблюдают Декларацию об искоренении насилия в отношении женщин. Термин «насилие в отношении женщин» расшифровывается как «любой акт насилия, совершенный на основании полового признака, который причиняет или может причинить физический, половой или психологический ущерб или страдания женщинам, включая угрозы совершения таких актов, принуждение или произвольное лишение свободы, будь то в общественной или личной жизни».
В США же принят закон о насилии против женщин (the Violence Against Women Act), который позволяет преступление предотвратить и наказать злоумышленника даже за преследование через Интернет. По закону суд может вынести решение о запрете приближаться к кому-либо, если виновное лицо угрожает насилием. Если предписание суда не выполняется, преследователя ждет арест и, вполне возможно, психологическая экспертиза и принудительное лечение. «А у нас, даже когда киллер устраивает слежку, формально мы не можем ничего поделать, — признались „МК“ сотрудники правоохранительных органов, — не можем мы приставить телохранителя к каждому человеку!» Чтобы проблему с преследователем разрешить, в МВД в данной ситуации посоветовали обратиться к психологу.
Преследователь на приеме у психолога
Уговаривать Олега сходить к врачу долго не пришлось. Сначала он искренне удивился: «Тебе нужен психолог?» Потом обрадовался, заявив, что очень хочет меня увидеть. Все остальное его занимало мало.
Прием в медкабинете напоминал вялотекущую шизофрению.
Нас усадили в кресла, и в сотый раз я рассказала свою историю.
Потом Олег начал рассказывать историю, как он ее видит. Хотя он признает, что отношений между нами нет, он надеется, что я еще передумаю и буду с ним. Преследования он называл «провожаниями». Выяснилось, что, так долго охотясь за мной, как человека он меня не воспринимает, моих чувств для него не существует.
— Вы видите, что ей плохо. Как ее утешите?
— Я могу ее обнять!
— Понимаете, она этого не хочет!
— Я хочу!
— А если у нее появится муж, ребенок, вы продолжите ее добиваться?
— Да.
Через полчаса приема преследователь стал отвечать все с большим трудом, делая паузы между словами. Все факты говорили ему, что он своего не добьется, но ему нужно было обратное. Поводов для надежды у него становилось все меньше, поэтому в его голове отказывался срабатывать какой-то переключающий механизм, который обычно интерпретировал все мои действия наоборот, например, насмешку как улыбку одобрения или убегание как желание позаигрывать.
Потом вопросы начали ходить по кругу, а ответы повторяться.
«Вот мои визитки, если захотите прийти еще», — сказал психолог.
Он констатировал «любовную зависимость» и предположил, что у преследователя пограничное состояние между нормой и психологической патологией. В любом случае психолог может помочь только тогда, когда любовно зависимый признает свою болезнь и обращается за помощью сам, а не его приводят на консультацию за ручку. Без осознанного желания самого пациента психолог бессилен.
Олег ждал меня снаружи психологического центра. Предложил проводить до дома.
Комментарий психологов:
«Когда любовно зависимого на консультацию приводят за руку — это самое сложное для психологов», — говорит психолог Анна Карташева. По ее словам, если такой человек приходит к психологу, он требует только вернуть ему свою вторую половинку: «У меня все замечательно, я такой хороший, мне психолог не нужен. А вот ей — да, где у нее есть такая кнопка, на которую нужно нажать, чтобы она (он) ко мне вернулась!» Человек не готов работать над собой, ему необходимо получить «все и сразу». Если психолог начинает ему что-то объяснять, такой человек начинает обвинять психолога в том, что он плохой. Преследователь может использовать кабинет психолога как место для свиданий со своей второй половиной — какая радость, еще и поговорить можно.
Что делать, если вы стали жертвой преследователя
Не надо думать, что проблема «рассосется сама», такой человек болен — уверены эксперты. «Для начала нужно осознать, что вы стали жертвой преследователя и ситуация опасна для вашей жизни!» — рассказала «МК» сотрудник «Психологического центра на Белорусской» Олеся Покусаева. Она утверждает, что те, за кем охотятся, как правило, сначала не воспринимают любовно зависимых всерьез. Женщинам такая ситуация льстит, мол, если их преследуют, значит, они особенные. Это неправда. Прежде всего они жертвы преследователя. Надо объяснить это родным, знакомым и друзьям, чтобы они тоже отнеслись к ситуации всерьез. Через некоторое время преследования начинают утомлять, преследователь начинает влиять на психику, жертва уже подсознательно его везде ждет. Осознав серьезность ситуации, жертва предпринимает первые серьезные попытки от преследователя избавиться, но они зачастую не приносят результата. По словам Покусаевой, если ситуация затягивается, то возможны психические срывы и депрессии, неврозы и психосоматические нарушения. Может развиться «синдром жертвы» или так называемый стокгольмский синдром, когда человеку уже будут нравиться эти преследования. По словам Олеси Покусаевой, предсказать развитие событий достаточно сложно — есть вероятность того, что преследователь может напасть на свою жертву.
«Самая лучшая тактика поведения с таким человеком — игнорирование», — считает психолог Анна Карташева. По ее словам, необходимо сразу же прервать всякое общение и не вестись на любые его уговоры, не давать ему «еще одного последнего, миллионного шанса». Не следует пугаться его заявлений наподобие «я себя убью» — чаще всего это шантаж. Если такой человек начинает угрожать вам — обращайтесь в полицию, несмотря на кажущуюся безуспешность предприятия. «Преследователь попадет в поле зрения правоохранительных органов, и если с вами что-то случится, подозрение падет в первую очередь на него», — утверждает адвокат Георгий Тер-Акопов. Также при подаче заявления адвокат посоветовал как-нибудь его приукрасить, например, написать, не «предлагает замуж», а угрожает «всеми способами оставить с собой». К сожалению, только так можно добиться хоть какого-то внимания правоохранителей. Психолог Олеся Покусаева рассказала, что можно сделать психологическое заключение, позволяющее говорить о совершаемом эмоциональном насилии, о повышенном уровне стресса, которое потом, возможно, будет использовать для доказательства морального ущерба, который причиняет вам преследователь. Кроме этого нужно попытаться связаться с родственниками преследователя. На время, пока проблема не решена, в МВД посоветовали придерживаться обычных правил безопасности, например, изменить маршрут движения с работы, избегать безлюдных мест, попросить, чтобы родственники встречали вас, и приобрести средства самообороны.
Видео, где маньяк рассказывает, как выбирал подарок и ждал меня всю ночь.
Материалы по теме:
