Одним махом восьмерым не давахом

Почему одинцовские социальные работники никогда не говорят лишнего

О семье Романа Бахтина я узнала от коллеги года два назад. Она рассказала, что в городе Одинцове муж снял квартиру и забрал у пьющей жены шестерых детей: четырех дочек и двух сыновей. Старшей девочке было около 10 лет, младшему — годик. Дети были голодные и раздетые, и, когда наступила осень, мы в редакции собирали им шапки, шубки, сапоги и варежки.

С тех пор прошло время. Но в жизни Романа мало что изменилось. «Двушку» он с детьми по-прежнему снимает. Мать детей по-прежнему выпивает. Единственно, что семья Романа Бахтина стала... еще больше, потому что он женился на женщине с двумя детьми...

Почему одинцовские социальные работники никогда не говорят лишнего

Мужья нечасто забирают детей у своих жен. Тем более — в таком количестве.

— Планировал ли я завести такую большую семью? — переспрашивает Роман Бахтин. — Меня об этом часто спрашивают, и скажу так: скорее всего, нет. Но я, когда женился в первый раз в 2000 году, работал на междугородных перевозках. Из рейса вернусь, деньги отдам — и снова в дорогу. Я дома практически не бывал. Иногда бывали такие рейсы — по полтора месяца. И вот как-то незаметно...

Жена Романа — Инна Решетникова — выпивала и раньше. Но за семь лет брака, к моменту рождения младшего сына в 2008-м, все стало совсем плохо: она пила по нескольку дней, не ночевала дома, пошли административные наказания.

— Ушел я от нее в 2007-м, — рассказывает Роман. — Бывало такое, что я «наличку» домой приносил, запечатанными пачками: мне их сдавать назавтра надо. Она из пачек деньги вытаскивала. А я их сдавал, представляете?! Детям приставку «Плейстейшн» купил — она продала! Два раза ее выкупал... Я ходил в опеку — они ничего с ней поделать не могут. Ну, придут, акт составят... Я еще раньше хотел детей забрать — не отдавала: она ведь жила на детские пособия...

Летом 2010 года в ситуации случился перелом: на Инну Решетникову завели уголовное дело по ст. 156 и 116 ч. 1 («неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетних» и «побои»).

Читаешь приговор — просто сердце плачет, хотя ничего особо страшного там вроде и не произошло... Просто к Инне Решетниковой пришла племянница Настя, Решетникова была пьяная, надавала детям оплеух, сына укусила в глаз, а потом бросила в племянницу велосипед, выгнала ее из дома и гоняла по двору, пока не приехал наряд.

С точки зрения взрослого — все даже забавно. С точки зрения детей — это был обычный день их жизни, случайно увиденный глазами посторонних. Один из многих.

Из показаний 6-летнего Стаса Бахтина: «...Они (все шестеро детей. — Авт.) очень часто хотели кушать, потому что мама почти никогда не готовила и редко покупала домой кушать. Дома мама бывала редко. Когда мама возвращалась поздно вечером домой, она практически всегда была очень пьяная. Она раздевалась, бросала свои вещи на пол и ложилась спать, а мы собирали вещи и складывали их. Иногда мама не приходила всю ночь. Иногда с ней приходили пьяные дяди и тети. Они сидели на кухне и пили, а мы с сестричками и братиками сидели в комнате.

Инна Бахтина с самым младшим — Данилой.

Недавно (точный день он не помнит. — А.К.) у нас в гостях была Настя. Мама пришла домой пьяная. А меня толкнула Влада, я ударился и заплакал. В комнату вошла мама и стала ругаться на меня. Потом мама начала бить меня руками по голове, потом укусила за глаз. Было очень больно. Потом мама побила всех кроме Данилы и Влады...»

Из показаний 10-летней Виктории: «Стас плакал. Она (мать. — Авт.) ударила Стаса по голове ладошкой. Стас заплакал еще больше, мама начала на него кричать, чтобы он заткнулся, что он ее раздражает, но Стас не переставал плакать, и мама укусила его за глаз. А потом она схватила Леру за волосы и ударила по лицу. Лера тоже заплакала, и мама ударила ее по голове. Потом Настя вызвала милицию...»

Из показаний Селеверстовой В.Ю., инспектора УВД по Одинцовскому району: «Когда я поднялась в квартиру, увидела, что дети не спят. На лице у Станислава Бахтина с левой стороны имеется припухлость, покраснение. Он плакал и ничего не говорил. Валерия также плакала и не отвечала на вопросы. Остальные дети тоже не успокаивались. Решетникова продолжала кричать, выражалась нецензурной бранью, начала кидаться на меня и пыталась ударить...»

Роман тогда уже с женой не жил, его вызвали по телефону сотрудники УВД. Он приехал и увидел своих детей — в слезах, поцарапанных, двух увезли в больницу.

Роман в очередной раз пошел в опеку, и там ему посоветовали на время трудной жизненной ситуации поместить детей в приют — раз уж Инна не отдает их сама. А потом оттуда забрать уже к себе, в другую квартиру. Трех детей он отдал в одинцовский приют, трех — забрал с собой. И привез их к своей будущей второй жене.

Которую тоже звали Инна. Такое вот совпадение.

— А мы как познакомились? — рассказывает Роман. — Она работала в Яропольце в магазине, а мы туда с друзьями на дачу приехали. Ну, я и зашел в магазин. Оказалось, что мы с Инной почти земляки: я же сам из Йошкар-Олы, а она — из Чебоксар. Потом я к ней ушел, поженились, стали жить в Волоколамске... У Инны своих две дочки было. И я потом своих трех привез.

— А как другие дети отнеслись к тому, что их отправляют в приют?

— Я им объяснил. Мы поговорили...

Пока мы разговариваем с Романом, Инна сидит на диване и молча улыбается.

— Инна, а как вы отнеслись к такому резкому увеличению семьи?

— Так он сначала сказал — трое. А потом говорит: «Не знаю, может, ты меня теперь бросишь, но у меня их шестеро». Ну и... А что было делать?..

Через некоторое время Роман забрал оставшихся детей из приюта, и они стали жить в «однушке» вдесятером.

Вы думаете, они по бедности снимали такую маленькую квартиру? Нет. Просто никто не сдавал жилье под такое количество детей. Но им и в этой комнатушке-крохотушке было так хорошо всем вместе, что уже через неделю дети Романа подошли к Инне и спросили: можно они будут звать ее мамой?..

Быт стольких человек наладить непросто. Как всем поместиться за обеденным столом? Где сушить столько постельного белья? Где хранить 10 зимних курток и 10 пар ботинок? Кто зашьет 20 дырок на колготках и пришьет 15 пуговиц? Ну и, наконец, кто же будет готовить на этот детский сад?

— Все, — объясняет Инна. — Старшие девочки готовить уже умеют. Остальные помогают: как обед — один картошку чистит, второй морковь крошит. Две старшие девочки взяли дежурство по квартире — убирают...

Проблема появилась откуда не ждали. Почти сразу к Бахтиным стали ходить представители из школы и местного интерната с предложением сдать туда детей.

— Ходили из интерната целыми делегациями: «Зачем тебе это?» — спрашивали, — вспоминает Инна. — До слез доводили, пока из опеки нам не сказали: «Не пускайте в квартиру никого!». А потом мы оттуда уехали и сняли «трешку». Но квартира была под продажу, и недавно ее продали...

Сейчас Роман с женой снимают «двушку» в деревне Нелидово Волоколамского района. Но неудобно это, конечно, страшно.

— Финансово обеспечить детей вполне можно, — говорит Роман. — Но вот с жильем... Снять что-то вдесятером очень сложно. Многие отказывают, когда про детей слышат. Мы вот эту с большим трудом сняли. Но сколько можно снимать?!

— А что говорят чиновники?

— «Мы квартиры не раздаем!» — возмущенно откликается Инна. — А почему шестеро детей должны жить на съемной квартире? И как долго?..

— Сейчас вот подали документы, чтобы встать на очередь на жилье, и отдельно — на бесплатный участок для постройки дома, — говорит Роман. — Была бы земля! Хочется иметь свой дом, чтобы у детей были свои комнаты. Они же растут.

— Огородик, куры, поросята... — мечтательно подхватывает Инна.

...В тот день Роман вернулся домой, так и не сумев подать документы на земельный участок: у одинцовских чиновников был неприемный день...

* * *

Возвращаясь из Волоколамска на автобусе, мы с фотографом Наташей обсудили, как же это здорово: в таком молодом возрасте (Инне — 31 год, Роману — 34) быть окруженными детьми, как райским садом. В «двушке», шуме и тесноте. Но какие же они счастливые!

Но через пару дней Инна мне позвонила снова...

Когда в доме столько детей, работать может только один родитель. И тогда очень важна помощь государства. На детей выплачивают «детские» пособия и, кроме того, периодические дотации на одежду, обувь и так далее.

Когда Роман забрал детей, выяснилось, что его бывшая жена Решетникова успела получить и потратить не только все детские деньги, но и дотации, которые пришли на детей-школьников для подготовки к первому сентября. Так что к школе детей пришлось собирать с миру по нитке.

Справа в уголке — папа, Роман Бахтин.

Решетникова была лишена родительских прав, и 25 августа 2010 года Роман оформил социальную карту на себя. А уже 13 сентября пришли деньги... две с половиной тысячи рублей.

Я переспросила трижды: и все?! На шестерых?!

Потом что-то в бухгалтерии наладилось, и на карточку стало приходить больше. По целых 7–9 тысяч в месяц. Однажды пришли издевательские 5400. Кроме того, им приходили дотации по 7–8 тысяч два раза в год. Так продолжалось до мая прошлого года, когда деньги перестали приходить совсем.

— Оказывается, на пособия надо сдавать документы каждые полгода! — говорит Инна. — Но мы же не знали! Нам в соцзащите Одинцова сказали, что раз в год. Собрали, конечно, но деньги поступили только в июле. А за два месяца, сказали, вы их потеряли!

Вот так: нет документов всего один месяц — нет и денег для детей. Но потом выяснилось, что полагающиеся выплаты шесть маленьких Бахтиных теряют уже давно.

— В конце 2011 года мне позвонила женщина из Минсоцзащиты Московской области — Марина Иванчей, — рассказывает Инна. — Она все очень подробно спросила про детей и сказала, чтобы мы подавали документы на государственную социальную помощь. И буквально через неделю, 24 и 25 декабря, мы получили 30 и 48 тысяч! Просто спасибо ей — так быстро все получилось. И это было очень кстати...

В следующий раз помощь могли предоставить в марте. Роман купил ксерокс, собрал документы в миллионный, наверное, раз... Ну и, как вы понимаете, его развернули.

— В первый раз им почему-то документов вполне хватило! — объясняет Инна. — Но когда мы стали собирать их во второй раз, у нас потребовали справки и на моих детей: получают ли они алименты, пенсии и т.д. А у меня на первого ребенка идут алименты и пенсия по утере кормильца — на второго. Чиновники в одинцовской соцзащите отправили запрос в Чебоксары, по месту моей прописки, в тамошний пенсионный фонд. Не знаю зачем. Там ответили, что справок третьим лицам не дают и — все... Документы у нас на этом основании не приняли. Получается, что дети Романа остались без денег из-за того, что неясно, получают ли мои дети пенсию и алименты! А мы-то планировали к лету одеть детей и отправить в летний лагерь...

— А что говорят в соцзащите Одинцова?

— Да ничего. Они нам не сказали, что документы надо переоформлять каждые полгода, из-за чего мы потеряли деньги весной. Не сказали про эту социальную помощь от государства, которую мы могли бы получать уже два года. Они ничего лишнего не говорят...

Моя знакомая, живущая в Люберцах, получает на пятерых пацанов 7 тысяч в месяц. Не на каждого, а всего. Потому что особых пособий многодетным не положено. А вот если бы она оформила над ними опеку, то получала бы... 50 тысяч!

То есть, если бы Бахтины не были официально женаты, им бы не пришлось собирать абсурдные справки. А если бы у них был один ребенок, они бы вообще горя не знали — ни с жильем, ни с пособиями. Не выстаивали бы в очередях по кабинетам, не собирали толстые талмуды справок и ксерокопий. Не мотались по учреждениям в ущерб детям и работе.

Слава богу, такое решение — развестись и отказаться от половины детей — Бахтиным пока в голову не приходит...

Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру