Для России правовое государство — цель, которой мы, не исключено, когда-нибудь достигнем. А некоторые страны уже прошли стадию движения к ней и живут в «избыточно правовом государстве». За долгие годы жизни в Америке я много раз слышал выкрики (слава богу, не в свой адрес): «Я вас судить буду!». И судят — то есть подают в суд по поводу и без повода. Полстраны судится, ни один бизнес не существует без страховки на случай исков.
Исков много не потому, что американцы любят судебные тяжбы, как бейсбол. Причина в том, что количество юристов в США приближается к суммарной численности законников во всем остальном мире, и эта адвокатская армия всячески стимулирует, чтобы не сказать провоцирует, судебные дела. Потекла крыша дома? Судите строительную фирму. От прописанного врачом лекарства стало хуже? Место врача-вредителя — на скамье подсудимых. Ошпарились кофе в «Макдоналдсе»? Это не вы, а они виноваты — подали слишком горячий.
Слово liability («юридическая ответственность») действует на крупных и мелких предпринимателей как удав на кролика. Только самые отчаянные смельчаки (среди которых немало наших соплеменников, ведь у нас правовой нигилизм в крови) отмахиваются от liability как от досадной американской глупости, которая уж их-то не достанет. Ан нет — достает.
Однажды мы с коллегой зашли после работы в забегаловку — дайнер. Заказали коктейль из креветок. У даров моря оказался странный лекарственный привкус. Сообщили об этом официанту, тот — администратору, и началось! К нам подходили с извинениями. Каждые пять минут спрашивали, всё ли нам по вкусу. Злополучные креветки исключили из счета.
Это положительный пример. Но очень часто боязнь liability имеет отрицательные последствия. Как-то у меня сильно заболела рука: старая болячка на почве многолетней работы с пишущими машинками, а потом — компьютерами. Еще в
Американский врач даже слушать не захотел ни о каких уколах. «Я пропишу вам очень эффективные таблетки, — заявил он, — и все пройдет». Толку от таблеток не было никакого. С трудом выпросил у него один-единственный укол. Потом я нашел «русский» физиотерапевтический офис, где меня вылечили с помощью уколов, жесткого массажа (его американцы не делают по причине той же боязни) и прогреваний. Страх судебной ответственности, присущий большинству врачей, бьет и по карману пациентов: страховые полисы на случай медицинской ошибки стоят очень дорого — и врачи стремятся переложить расходы на пациентов.
С другой стороны, хорошо, что производители лекарств вынуждены подробно рассказывать о побочных эффектах препаратов. Умолчать — значит, навлечь на себя liability. При этом, правда, бизнесмены применяют разные фокусы: то, что может не понравиться потребителю, излагается мелким шрифтом, а если в эфире — то скороговоркой, из которой вы поймете лишь отдельные слова. Этого закон не запрещает. Но все же серьезный бизнес в основном избегает «юридических приключений», потому что плата за них может оказаться очень высокой. Американские адвокаты берут за услуги сотни долларов в час, а часов приходится оплачивать много...
Правда, услуги юристов могут быть и бесплатными — когда адвокат чует возможность поживиться по-крупному и работает с клиентом задаром, в ожидании contingency fee (платы по результату). Например, некто неплатежеспособный был задет городским автобусом и получил травму: тут уж компенсация будет измеряться сотнями тысяч, а возможно, и миллионами, из которых адвокат, как правило, получит треть. Помню, однажды наблюдал такой эпизод: бездомного бродягу слегка ударил бампером водитель, подававший назад. Обитатель улицы явно отделался легким ушибом, но лег на мостовую в радостном ожидании: вот сейчас приедет полиция, составит протокол, потом я с ним пойду к адвокату — и скоро можно будет ждать денежек!
Большие деньги, которые гипотетически можно срубить на ровном месте, порождают индустрию мошенничества. Один из его видов, распространенный среди наших соотечественников, — автомобильные подставы с целью получения страховых денег за липовые травмы. Каждый год разоблачают и отдают под суд преступные группы из адвокатов, врачей и «бегунков», но на их место приходят новые.
Ну а если вы не отличаетесь шустрым мышлением, то адвокаты всегда рядом — подскажут. В Нью-Йорке однажды бездомный упал на пути в метро явно по собственной вине; тут же, на том же самом месте, ему предложил свои услуги некий юрист. Возбудив дело против городского транспортного управления, он отсудил в пользу бродяги (и в свою тоже) компенсацию в несколько миллионов.
В знаменитом флоридском парке развлечений Sea World
Массовое сутяжничество в сочетании с непредсказуемостью вердиктов присяжных заставляет фирмы и госучреждения принимать меры. Стандартное положение любого трудового контракта — в случае возникновения спорных вопросов обращаться в конкретный арбитраж без права напрямую обращаться в суд. Увольняя сотрудника, организация выплачивает выходное пособие в обмен на расписку: обязуюсь не судиться.
Когда произошли теракты 11 сентября 2001 года, правительство США, местные органы власти, вовлеченные в ЧП авиакомпании ясно увидели перспективу многомиллиардных исков, из которых могли сложиться триллионы. Они и сложились-таки: триллионный иск был возбужден семьями жертв против бен Ладена, «Аль-Каиды», саудовской королевской семьи, Судана и т.д., но — в списке ответчиков не оказалось ни одного американского ведомства или должностного лица. Не было в этом списке и авиакомпаний, самолеты которых были угнаны террористами.
Объясняется это просто. Сознавая, что грядут сверхкрупные иски, федеральные органы власти молниеносно приняли меры. Уже 22 сентября 2001 года Конгресс США утвердил закон о безопасности и стабилизации системы воздушного транспорта, который среди прочего предусматривал создание Фонда компенсации жертвам терактов. Фонд был создан за счет средств всех налогоплательщиков, т.к., по вполне правильной логике конгресса, теракты были направлены не против конкретных самолетов, пассажиров или тех, кто работал во Всемирном торговом центре или Пентагоне, а против всей американской нации.
Пострадавшие от терактов и семьи погибших смогли получить солидные денежные компенсации из фонда — от
Конечно, нашлись и те, кто не пожелал удовлетвориться предложенной государством компенсацией в надежде отсудить не миллионы, а миллиарды за гибель своих родных или за ущерб своему здоровью в результате терактов 11 сентября. Бог с ними. Это издержки «избыточно правового государства». Гораздо важнее то, что, к примеру, расисты и нацисты не рискуют публично оскорбить конкретного человека — они только кричат на своих митингах: «Долой черных паразитов! Долой еврейскую мафию!» и т.п. Самовыражаться им позволяет конституционная свобода слова. А вот оскорблять чужое достоинство, угрожать кому-либо на национально-расовой почве — нельзя, это федеральное преступление, за которое можно схлопотать долгий срок.
Так что, мне кажется, уж пусть лучше и у нас в России будет царить излишняя боязнь ответственности, чем беспредел, при котором никто ничего не боится. Кроме незащищенных рядовых граждан, которые боятся всего и всех.
