«Любовь произошла на скорую руку»
— Я понимаю, что вы не случайно со мной связались — 7 июля Жанна отметит юбилей. Через вас я хочу пожелать ей обыкновенного человеческого счастья. С днем рождения, дорогая Жанна!
— Почему через газету — у вас нет ее телефона?
— Слышал, что она ведет затворническую жизнь, порвала со всеми друзьями из прошлого. На днях я созванивался с лидером группы «Браво» Женей Хавтаном, он тоже не знает, как и чем сейчас живет Агузарова. Ее нынешняя жизнь — тайна за семью печатями, которую тщательно оберегают от посторонних глаз. Хавтан обещал попробовать узнать ее контакты через третьи руки. В общем, все как всегда. Если Жене удаться найти ее номер телефона, я, конечно, поздравлю Жанну.
— Нынешняя Агузарова и та Жанна, какой запомнили ее вы, — два разных человека?
— Ну а как вы сами думаете? Мы познакомились с Жанной в 1986 году. Она тогда была на пике славы, собирала стадионы, ее хит «Желтые ботинки» постоянно крутили по радио, но у нее не было и намека на звездную болезнь. Первый раз мы столкнулись с ней на рок-фестивале в Алма-Ате. Ее окружали толпы фанатов, которым она с улыбкой на устах раздавала автографы, ее заваливали цветами, по всему городу были расклеены афиши. Помню, как счастлива была Агузарова, ее глаза светились добротой. Это была отзывчивая, обаятельная девушка.
— Как вы оказались на том фестивале?
— На тот момент я был директором первого состава группы «А-Студио». Позже коллектив группы практически полностью ушел к Алле Пугачевой. До моей работы в шоу-бизнесе я работал на подиуме, тогда это называлось — демонстратор модной одежды, иногда снимался в кино.
— И как состоялось ваше первое знакомство с Агузаровой?
— После окончания концерта все артисты поехали в гостиницу. В те времена звезд эстрады селили в одном отеле в номерах люкс. Мы собрались в комнате у Хавтана, куда вскоре и пришла Жанна. Собственно, так мы с ней и познакомились. И первую же ночь провели в одном номере.
— На тот момент у Агузаровой был мужчина?
— Нет, у нее никого не было. Хотя штамп в паспорте у нее стоял. Но это был фиктивный брак, ни о каких серьезных отношениях там речи не шло. Так что моя совесть чиста. Позже Агузарова часто повторяла: «Ты появился в тот момент, когда в моем сердце было пусто, а на душе — одиноко». Вероятно, от одиночества она и прониклась ко мне.
— Насколько я знаю, у нее до вас был муж Илья, океанолог?
— О нем она никогда не рассказывала. Мне, в свою очередь, было неудобно спрашивать про бывшего. Как вы себе представляете мой вопрос: «Как там твой бывший?».
— Она прониклась к вам, потому что ей было одиноко. А вас что зацепило? Ее необычная внешность?
— Причем тут внешность? Когда Жанна запела в гостиничном номере без микрофона, у меня мороз по телу пошел. Понимаете? Помню, я ей что-то говорил — и она понимала меня с полуслова, смеялась над моими шутками, радовалась тому, что я просто сижу рядом. Со мной тоже происходило что-то невероятное. Она только начинала фразу, я сразу продолжал. Искру, которая промелькнула между нами, заметили все, кто находился рядом. Это было счастье!
— Вы сразу приступили к ухаживаниям?
— Бросьте, никаких ухаживаний близко не было: я не дарил цветов — у нее и так номер всегда был завален букетами от преданных поклонников, не покупал коробки с конфетами, на колени перед ней не вставал, даже в кино не приглашал. У нас все произошло на скорую руку — внезапно и неожиданно. Она была согласна на все, я тоже не противился. Мы только глянули друг на друга и... «Поехали?» — «Поехали!» — «Ты хочешь?» — «Да хочу». «Ну давай». — «Давай». Вот и вся романтика!
— Но хоть как-то вы себя проявили потом?
— Я беспрекословно выполнял любые ее пожелания. Например, если в ресторане ей не понравилась еда, я отвозил ее в гостиницу, а затем через весь город ехал на лучший базар и покупал там продукты, чтобы приготовить ей то или иное блюдо. Если ей неожиданно захотелось отведать любимого грейпфрута, апельсина или дыньку, я опять подрывался на рынок и приобретал там свежайшие фрукты. Ей захотелось сока, которого не было даже в ресторане гостиницы «Казахстан», я доставал нужный напиток. Если это можно назвать ухаживанием, значит, именно так я ухаживал. Хотя мне казалось, что я делаю самые обычные вещи.
— Сок, фрукты — запросы у Агузаровой были скромные?
— Так в то время ни ей, ни мне ничего не надо было. У нас все было. У меня — квартира, машина, у нее — деньги и успех. У нас было море друзей, родители живы-здоровы. Боже, как же счастливы мы были в то время.
— Но у нее все-таки было больше — успех. Это сказывалось на ваших отношениях?
— Один раз Жанна пыталась «включить» звезду, но ее быстро притормозили. В Ташкенте нас пригласил в гости сын высокопоставленного чиновника. Когда на стол начали подавать блюда, первую тарелку поставили передо мной. Жанна тогда опешила, мол, кто здесь звезда? Ее пыл остудили: «В Узбекистане такие порядки — мужчину обслуживаем в первую очередь».
— Раз у вас было все так прекрасно, почему же дело не дошло до свадьбы?
— На это не было времени.
— Так вы больше 8 лет провели вместе?
— Да, и за все эти годы я как-то не решился сделать ей предложение. Даже не знаю — почему. Помню, в 1990 году мы отправились с Жанной в Ялту. Это случилось незадолго до нашего отъезда в Америку. Вечером мы прогуливались с Агузаровой босиком по набережной города. Причем рядом не было ни охранников, ни друзей. В какой-то момент она попросила уличного художника одолжить ей мольберт. Затем она уселась на дороге и нарисовала мой профиль. До сих пор я храню этот рисунок. Вот тогда в Ялте я обнял ее и чуть ли не закричал: «Жанка, я самый счастливый человек в мире». Она улыбнулась: «Я тоже никогда не была так счастлива». Этот момент я вспоминаю часто, и знаете, о чем думаю? Вот если бы в тот день я ей сказал: «Давай поженимся!», не сомневаюсь, мы бы сразу отправились в загс и расписались. Но я этого не сделал...
«Я выполнял любые капризы Жанны»
— И после того счастливого вечера вы с Агузаровой решили рвануть покорять Америку?
— Я же сказал, что выполнял любые пожелания Жанны. Вот и на этот раз пошел у нее на поводу. Она хотела стать известной не только на родине, но и в Америке. Ей не давала покоя слава Мадонны. И в один прекрасный день она сказала: «Хочу в Америку!». Я ответил: «В Америку, так в Америку». И мы начали готовить документы.
— А я уж было подумала, что ваши ухаживания ограничились фруктами с алма-атинского рынка?
— Фрукты продолжались еще очень долго. Постепенно запросы Жанны росли. Если она хотела зеленый чай, а был только черный, то я бежал за зеленым. Кофе? Черный? Без сахара? В постель? Пожалуйста. Хочешь сапожки? Нет проблем. Костюм? Запросто! Белые носочки? Да ерунда. Нужно поменять доллары на рубли. Поменяем. Вот тебе доллары. Жанна никогда не спрашивала, каким образом мне удавались все эти фокусы. Мне, в свою очередь, было приятно выступать в качестве волшебника. Вы не подумайте, что я «крейзи», сумасшедший — в Америке все кому-то помогают. Причем для себя мне ничего не было нужно, мне хотелось делать добро другим людям.
— Вы не задумывались, что попросту исполняли капризы звезды?
— Это я начал понимать спустя много лет. Наверное, вы правы, это были просто женские капризы. Но меня это абсолютно не напрягало.
— Выходит, решение уехать в Америку приняла Жанна?
— Однажды она проснулась и сказала: «Я уезжаю, и ты едешь со мной. Без тебя я не смогу». Я не стал ломаться и сразу согласился. Дело в том, что в США она без меня пропала бы. Например, в Москве необходимо было проводить переговоры с американской стороной. Я выступал в качестве переводчика, так как хорошо владел английским. Жанна на тот момент знала язык на уровне «хай» да «бай». Также я знал, у кого в Москве можно было поменять доллары. Если вы помните, в те времена за подобные дела можно было загреметь в тюрьму. А у меня были блокноты, списки так называемых валютчиков. Мне достаточно было сделать один звонок. Более того, к тому времени Жанна ушла из группы «Браво» — она понимала, что одна заработает гораздо больше денег. С ребятами она получала всего
— Выходит, имидж Агузаровой — ваших рук дело?
— Нет, я боролся за другой образ Жанны — нежной, красивой девушки. Помните альбом, который назывался «Жанна Агузарова поет»? На обложке того диска у Жанны была стрижка под Мирей Матье — вот чего я всегда добивался от нее. Я пытался вывести ее из клубного хиппового имиджа, советовал носить туфли на каблуках и короткие черные платья, показывал ей французские журналы мод
— И все-таки классическое платье и каблуки не стали ее повседневной одеждой?
— Однажды, она сменила платье на мужской костюм с галстуком, сделала короткую стрижку. Просто настало время, когда на эстраде требовался новый образ, публику надо было чем-то удивить, поразить. Кстати, у меня дома по сей день хранится весь реквизит Жанны — сценические костюмы, какие-то ее личные вещи. Я подумывал даже музей сделать. Но пока руки не дошли.
— В быту Агузарова была тяжелым человеком?
— Она — Рак, я — Скорпион, и этим все сказано. По гороскопу мы подходили друг другу идеально. Поэтому каких-то явных ее недостатков я не замечал. Да, иногда она могла вспылить. Но по делу. Ей всегда было присуще обостренное чувство справедливости. Например, она не терпела, если музыканты опаздывали или «лажали» на репетиции. Она твердила: «Во всем должен быть порядок, система!».
— Сама она соблюдала систему?
— Что касалось работы, Жанна была слишком организованная. Музыка для нее была важнее человеческих отношений, быта, друзей, родных. Когда я первый раз попал в ее московскую квартиру, то был поражен — в комнате не увидел никаких посторонних вещей, отсутствовали всякие женские штучки, не было даже телевизора. Представляете, Агузарова вообще не смотрела телевизор, не слушала радио, не читала газет. На это у нее просто не находилось времени. Она целыми днями слушала свою музыку и свой голос.
— А музыку других исполнителей она слушала?
— Нет, она никого не слушала. Она полностью сконцентрировалась на собственном творчестве, а что происходило вокруг, ее мало волновало. А вы говорите «жениться на ней»... У нее вряд ли нашлось бы время сшить свадебное платье. Она жила концертами и гастролями.
— Вы были знакомы с ее родителями?
— Да, мы заезжали с ней в какую-ту деревушку, где ютились одно время ее мама и брат Дима. Но это была недолгая встреча, можно сказать, мимолетная: «Здравствуйте — до свидания». На том и разошлись. Отца Жанны я никогда не видел. Насколько я знаю, он бросил семью, когда дочь была еще совсем крохой, и с тех пор не объявлялся.
— По слухам, Агузарова никогда не была примерной девочкой. Алкоголь, наркотики...
— Я могу говорить только про наш совместный период жизни. При мне не было никаких наркотиков. По праздникам Жанна могла сделать глоток джина или выпить бокал шампанского. И все! Я тоже особенно не увлекался спиртным. А сейчас не пью даже пиво. Только чай и кофе. Мои американские друзья удивляются: «Русский — и не пьешь? У вас ведь водку пьют, как воду?».
«Америка не оценила голоса и харизмы Агузаровой»
— Ник, вернемся к рассказу об Америке. Насколько я понимаю, покидая родину — вы с Агузаровой сильно рисковали?
— Не то слово. Это был огромный риск. Ведь мы ехали в никуда — в Америке у нас не было ни друзей, ни знакомых, ни родных. Хотя нет, знакомые все-таки были, на которых мы понадеялись. Но это отдельная история. Расскажу ее... Все в том же 1990 году в Ялте мы с Жанной играли в теннис. Вдруг к нам подошел некий молодой человек. Представился Игорем. Выглядел он на 100 баллов — дорогой костюм, блестящие ботинки, модная стрижка. Мужчина поведал, что он родом с Украины, но давно живет в Америке. Затем обратился к Жанне: «Я знаю, что вы известная певица, поэтому хотел бы помочь вам раскрутиться в Америке, где у меня полно связей». Игорь быстро втерся к нам в доверие и в какой-то момент стал чуть ли не лучшим другом нашей семьи. Он часто приходил к нам в гости с бутылкой вина, вел задушевные беседы. А уж сколько он всего обещал нам — и песни Жанне запишет, и на радио ее пристроит. Обычно я хорошо чувствую людей, но здесь интуиция меня подвела. В итоге мы отдали ему все диски с записями песен и 47 тысяч долларов, чтобы он помог нам встать на ноги в чужой стране. Позже, в Сан-Франциско, он взял с нас еще 2 тысячи долларов за «продюсерские» услуги. А потом исчез. Также пропали все наши записи. В свое оправдание Игорь сказал, что чемодан с дисками потерялся по дороге из Москвы в Сан-Франциско. Вину свалил на авиакомпанию перевозчика. В итоге в Америке мы остались ни с чем.
Позже мы попались на удочку еще одного афериста. Он тоже много чего обещал, а в итоге пропал. И почему мы с Жанной были такими наивными? Верили всем? Потому и набили массу шишек.
— Где вы жили Америке первое время?
— Денег у нас поначалу было полно, поэтому мы ни в чем себе не отказывали. В Сан-Франциско поселились в одной из самых крутых гостиниц города. Сняли роскошный номер. Кушать ходили в самые лучшие рестораны. Жанна тогда серьезно занялась спортом — полностью отказалась от спиртного и сигарет. Каждое утро мы с ней натягивали спортивное трико, кроссовки и бегали по улицам Сан-Франциско. Она хотела начать новую жизнь, даже псевдоним себе там взяла — Ninetieth nineth, что означало
— Однако же вы прожили за границей целых 5 лет?
— До последнего надеялись на лучшее. После Сан-Франциско мы перебрались в Лос-Анджелес, поближе к Голливуду. Но там Жанне предложили место певички в ресторане «Черное море». Затем решили попробовать силы в Нью-Йорке. Деньги тогда у нас еще не закончились, поэтому мы буквально швырялись ими. Поселились на Манхэттене в фешенебельном отеле «Плаза», где выкладывали за номер по 1000 долларов в сутки. Кто же знал, чем закончится для нас это приключение? А финал американской истории оказался плачевным. Америка не приняла Агузарову. В итоге мы оказались в крошечной «однушке» на Брайтон-Бич. Выступала Жанна в эмигрантском ресторане «Националь». В русском квартале Агузарова чувствовала себя неуютно. И вот тогда наши отношения дали трещину. Жанна винила меня, что я не отговорил ее от идеи отправиться в Америку. В свою очередь, я успокаивал ее: «Потерпи еще немного, нужно подождать...». Но ждать Жанна не умела.
— Агузарова не завоевала любовь американцев?
— Если в СССР Жанна собирала стадионы по 40 тысяч человек, то в Америке, если бы я даже обклеил весь Сан-Франциско ее афишами, мы бы все равно не продали билеты. Агузарова выступала лишь в русских ресторанах, куда приходили люди, чтобы отметить день рождения. И когда Жанна начала взвешивать и сопоставлять все «за» и «против», то поняла, что совершила страшную ошибку, покинув родину. Конечно, мы просчитались, когда решили, что после ошеломляющего успеха в СССР Жанне удасться через месяц завоевать сердца американцев. Как же мы заблуждались...
— И когда она решила уехать?
— В 1995 году она позвонила Игорю Николаеву, и тот сказал только одну фразу: «В России сейчас хорошее время. Приезжай!». Оказалось, в Москве ее ждали с распростертыми объятиями. Тогда как Америка не оценила ни голоса, ни имиджа, ни харизмы Жанны. И она в один миг приняла решение вернуться на родину. В отличие от меня у нее всегда был обратный билет и открытая виза.
— А вы-то почему не вернулись с ней?
— Мне хотелось остаться в Америке. К тому времени я уже подал документы на гражданство, ждал паспорт. Если бы я улетел с ней, то больше никогда бы не смог вернуться в США. Но судьба сыграла со мной злую шутку. Да, я стал гражданином Америки, но теперь у меня возникли сложности с поездкой в вашу страну. Недавно мне пришло приглашение сняться в российской картине, но мой российский паспорт просрочен с 1996 года. Теперь мне надо восстанавливать кучу документов, но в Москву я уже смогу прибыть только как иностранный турист. Естественно, зарплату не смогу получать в России. Если бы я знал, что так повернется жизнь, то, наверное, расписался бы с Жанной и сейчас имел двойное гражданство. Обидно.
— Вы верите, что у вас с Агузаровой могла бы получиться полноценная семья?
— Вряд ли. Семейная жизнь — не для Жанны. Когда я намекал ей, что пора бы задуматься о детях, она махала рукой: «Нужно записать еще одну песню, сделать еще один альбом». К сожалению, в голове была только музыка.
— Расставаясь, вы поставили точку в отношениях?
— Нет. Мы молча обнялись, поцеловались, никаких точек не ставили. О дальнейшей встрече мы тоже не договаривались. Она равнодушно сказала, что ей необходимо петь. А мне, в свою очередь, хотелось жить в Америке.
— Ваша американская мечта сбылась? Чем вы занимаетесь?
— Я снимаюсь в кино. Мне приходилось играть на одной площадке с Сандрой Баллок, Николь Кидман и Анджелиной Джоли. Правда, главные роли мне не дают, все больше эпизоды. Но в титрах американских картин мое имя есть.
— Вы женаты?
— Я живу с русской женщиной Натальей. У нас растет дочь, которой сейчас 10 лет.
— Когда вы последний раз созванивались с Агузаровой?
— После ее отъезда мы с ней не созванивались ни разу. Поддерживать отношения оказалось непросто. У нее ненормированный рабочий день, к тому же у нас большая разница во времени. У меня был ее домашний номер телефона, но по возвращении из Америки она переехала в другую квартиру. Я не знаю, как складывается сегодня жизнь Агузаровой. Помнит ли она меня вообще? Что касается нашей встречи... Бог даст, свидимся...
