То, что Игорь Данилевский оказался убийцей семьи Зариповых, шокировало и удивило его коллег и знакомых.
«Неопрятный, чудаковатый, умный, интересный» — так характеризуют преподавателя Данилевского студенты.
«Забитый, странноватый, нелюдимый, мозг» — звучат эпитеты в адрес коллеги преподавателей по университету.
Много всего было сказано за это время...
Но практически все сходятся в одном: «На убийство, тем более с такой жестокостью, доцент Данилевский не способен. Нерешителен, трусоват...»
Точная дата суда пока неизвестна.
Ясно одно: экс-преподаватель потребует суда присяжных.
Вот только поверят ли они?
«У меня нет друзей — ни близких, никаких»
— Игорь, расскажите о своем детстве. Судя по всему, гранит науки вы стали грызть с младых ногтей. Итог — несколько высших образований, далее — кандидат философских наук, доцент университета...
— Обо всем по порядку. Я родился 8 июля 1974 года. Детский сад, в отличие от большинства детей Советского Союза, не посещал — сидел дома с бабушкой. Рос домашним, спокойным ребенком. Окончил среднюю школу № 9 с золотой медалью. Поступил в КХТИ — Казанский химико-технологический институт. Также заочно обучался на юридическом факультете одного из казанских вузов. В раннем возрасте увлекся книгами, читал днями и ночами. Затем меня увлекла классическая музыка. Позже проявил интерес к компьютерам. Ну и моя страсть — путешествия.
— Зачем вам понадобилось юридическое образование?
— Если диплом КХТИ — это по призванию, то юридическое я получал для общего образования.
— Кто ваши родители? Вы росли в малообеспеченной семье?
— Мама всю жизнь работала в системе образования. Она была завучем школы. Отец — военнослужащий, в том числе работал в системе госбезопасности, был майором КГБ. Еще есть старшая сестра. Но она давно замужем. В роскоши мы не купались, но всегда жили в достатке. Не помню, чтобы я в чем-то нуждался. Я не был обделен ни родительским вниманием, ни денежными средствами. Хотя, учитывая, что деньги я тратил в основном на книги, мне много и не требовалось. Тем более я никогда не курил, не пил, в кино подружек не водил, дискотеками не интересовался — разбазаривать деньги было не на что. После института я с головой погрузился в науку, философию. Материальная сторона жизни меня не интересовала до тех пор, пока я не увлекся путешествиями.
— Вы всегда хотели стать преподавателем?
— Преподавательской деятельностью я решил попробовать заняться после окончания вуза. Мне понравилось. Со студентами отношения складывались как нельзя лучше. Я легко находил контакт с любой аудиторией.
— Однако с последнего места работы вас уволили со скандалом: одна из студенток обвинила вас в сексуальных домогательствах?
— Не отрицаю. Но расскажу, как было на самом деле. Я принимал у своих студентов зачет по предмету «политическая социология». В кабинет ребята заходили по одному. Одна девушка решила получить зачет весьма оригинальным образом — построить мне глазки. Предмет она не знала, в материале «плавала», зато искусно меня соблазняла своим взглядом. Не скрою, она мне понравилась. На ее намеки я как мужчина не мог не отреагировать — предложил ей поцеловаться в губы и разойтись. На этих условиях я был готов поставить ей зачет. Она воспротивилась: «Давайте целоваться в щечку». Я ей: «Нет, в губки». Немного поторговались, посмеялись, и я согласился «на щечку». Но в итоге поцеловал девушку в губы. Ее почему-то страшно возмутил мой поступок. Она выбежала из аудитории, разревелась. В коридоре рассказала о произошедшем подружкам, одна из которых быстро смекнула, каким элементарным образом ей можно сдать экзамен. Когда настала ее очередь сдавать зачет, она не стала скрывать, что готова целоваться за положительную отметку. Но целоваться мне уже расхотелось. Я просто так поставил ей зачет. Предполагаю, что эта счастливица тут же донесла об этом расстроенной подруге, и та от злости накатала жалобу в деканат.
— Вас сразу уволили?
— Меня вызвали в деканат. Я, как честный человек, признал сей факт. А через пару дней написал заявление об увольнении по собственному желанию.
— Вам кто-то нравился из студенток?
— Отвечу так: как мужчину меня нынешнее поколение девушек ничуть не привлекает. Среди моих студенток я не видел той, с которой хотел бы связать свою жизнь. Да и девушки сегодня уже не те. Я ценю в женщинах в первую очередь женственность. А дама с сигаретой в зубах и с бутылкой пива — не для меня.
— Но, несмотря на тот скандал, большинство ваших коллег, студентов отзываются о вас в положительном ключе. Более того, они не верят, что вы способны на убийство. Какие у вас были отношения с преподавателями, вы с кем-то дружили?
— На работе я ни с кем близко не общался, дружбы не заводил. Со всеми выстроил ровные, доброжелательные отношения. Что касается студентов — любили меня не все. Я ведь требовал от студентов максимум знаний. Кому это понравится?
— У вас есть близкие друзья?
— У меня вообще нет друзей — ни близких, никаких! Такой я человек.
— То есть дни рождения, праздники вы отмечаете в одиночестве?
— Конечно, я не сижу, закрывшись дома, целыми днями. Я часто отдыхаю на природе, на праздники могу выехать за границу, иногда выхожу в город — свободное время провожу в познании мира. Для этих целей мне не нужно окружение.
— Правда, что еще одного места работы вы лишились, потому что брали взятки?
— Взятки я никогда не брал. В этом отношении я вел себя принципиально. Кстати, причиной моего ухода из всех трех вузов, где я работал, стала именно моя принципиальность.
— После задержания ваше произведение «Сессия: дневник преподавателя-взяточника» стал чуть ли не национальным бестселлером в Сети. Ранее книга пользовалась спросом?
— Относительно чего мерить. Если относительно бестселлера, написанного Сергеем Минаевым, — то нет. А если относительно авторов, о которых ничего не известно, то здесь могу похвастаться: только на двух пиратских сайтах мою книгу без всякой рекламы прочитали не менее трех тысяч человек. Когда книга только появилась в Интернете — за первый месяц количество запросов в Яндексе достигло тысячи.
— Вы заработали что-то на этой книге?
— К сожалению, нет, сплошные убытки. Потому как книгу скачивали в основном с пиратских сайтов.
— Сегодня многие называют вашу книгу автобиографической?
— ...
(По словам адвоката Данилевского, его подзащитный улыбнулся. Ответа не последовало. — И.Б.)
«Убитая Лиля Зарипова была моей единственной женщиной»
— Вам хватало преподавательской зарплаты? Сколько вы получали?
— Поначалу мне платили оклад 10 тысяч рублей. Потом эта цифра немного возросла. Помимо основной преподавательской деятельности я писал дипломные работы, контрольные, курсовые. В среднем в месяц выходило
— СМИ писали, что вы увлекались казино, где проигрывали огромные деньги?
— Никогда не играл в казино.
— Как вы познакомились с убитой Лилией Зариповой?
— Познакомились мы на первом курсе КХТИ. В институте у нас сложились дружеские отношения. После окончания вуза наши пути разошлись. Два года назад я случайно встретил ее на улице. Мы поболтали немного, после чего решили поддерживать общение. Мы созванивались, встречались. Однажды Лиля пригласила меня к себе в гости, когда дома отсутствовала ее мать. После того вечера наша дружба переросла в более близкие отношения.
— Закрутился роман?
— Да. А в сентябре мы планировали играть свадьбу.
— Вы часто гостили у нее дома?
— Я был частым гостем в ее доме... Правда, соседи Лили сегодня заявляют, что ни разу не видели меня. Это мне кажется странным.
— Вы просили Лилию Зарипову покрыть ваши кредиторские задолженности?
— Да, она меня сильно выручила. Лиля взяла кредит на 380 тысяч, чтобы покрыть мои долги перед банками.
— Выходит, она была не бедной девушкой?
— Лиля — во всех отношениях прекрасная девушка. Я в ней души не чаял. К тому же она прилично зарабатывала — была финансовым директором страховой компании.
— Как складывались ваши отношения с мамой Лили, которую, по версии следователей, вы тоже убили?
— Мать Лили — деспотичная, властная женщина. Каждый день она пилила свою дочь, что та до сих пор не нашла себе мужа. Когда я приходил к ним в дом, мама моей невесты была приветлива. Позже стала относиться ко мне настороженно. Я понимаю, с чем это связано. Ведь Лиля давно обмолвилась ей о нашей скорой свадьбе, которая все откладывалась на неопределенное время. Конечно, ее мать была недовольна таким положением вещей, возможно, раздражена. Ведь она уже воспринимала меня как потенциального зятя.
— А почему откладывалась свадьба?
— Я работал над одним серьезным научным трудом практически целый год. И поставил себе цель: пока не закончу, никакими узами брака себя обременять не стану. Закончить я не успел...
— Но у вас хватало времени на будущую жену?
— Практически все свободное время я проводил за компьютером, печатал, готовил курсовые работы, занимался всем, что связано с преподавательской деятельностью. Когда появилась Лиля, мой график немного изменился, но не серьезно. Стало так: дом — работа — иногда Лиля — иногда книги. Такая жизнь.
— Вам 38 лет. Вы были ранее женаты?
— Женат не был. Признаюсь, и девушек у меня, кроме Лили, никогда не было.
— Почему вы с родителями снимали жилье, когда в Казани у вас была собственная квартира?
— Так как у меня были огромные задолженности по кредитам, мы с родителями попросту испугались давления коллекторов, которые иногда нас посещали. В какой-то момент мы решили сдать собственное жилье и перебраться в съемное, чтобы нас не мучили долговыми обязательствами.
— Расскажите о том дне, когда произошло убийство.
— Вину я не признаю. Убийства не совершал. И точка.
— Но в день убийства вы были у Зариповых?
— Да. Дело в том, что незадолго до трагедии мы с Лилией планировали посетить Симферополь. Но потом решили отложить мероприятие, так как в сентябре задумали играть свадьбу, на которую потребовались бы немалые деньги. Я сдал на вокзале купленные ранее билеты в Крым. А в день убийства Зариповых пришел к ним в дом, чтобы вернуть эти деньги Лиле. Мы втроем — я, Лиля и будущая теща — сидели за столом, выпивали, обсуждали планы на будущее. Через какое-то время я ушел. Уже на остановке вспомнил, что забыл у Зариповых свой фотоальбом, и решил вернуться. В общей сложности отсутствовал я минут сорок. Когда зашел в подъезд, на лестничной клетке столкнулся с двумя подозрительными мужчинами. Но не придал этому значения. А потом увидел открытую дверь в квартиру Лили. Ну а дальше вы все знаете...
— Убитых Зариповых обнаружили только через неделю, когда по подъезду начал распространяться трупный запах. Вы уверяете, что не убивали Зариповых. Тогда почему вы не сообщили в полицию о преступлении?
— Покажите мне человека, который бы в таком случае вызвал полицию. Чтобы потом стать главным подозреваемым в деле? К тому же я пребывал в шоке от увиденного. Возможно, растерялся, потому и не сообщил.
— После убийства преступник оставил на стене квартиры надпись: «Free Pussy Riot». Вы следили за развитием событий вокруг этой скандальной группы?
— Особо за «Пусси Райот» не следил. Отношусь к этим девушкам отрицательно. С приговором, вынесенным судом в отношении их, полностью согласен.
— Расскажите, как происходило ваше задержание.
— 30 августа ко мне в квартиру нагрянули порядка десяти оперативников. На протяжении 4 часов мы с родителями держали глухую оборону — дверь не открывали. В итоге им удалось залезть через балкон. Маму они схватили за волосы и заперли в одной комнате. Отца положили на пол и приставили к виску пистолет. Меня затолкали на кухню, где допрашивали в течение 10 часов.
— Почему вы сразу не открыли дверь полицейским?
— Мы думали, что снова пришли коллекторы выбивать деньги.
— У Зариповых есть еще родственники? Кто их будет хоронить?
— Не знаю.
— Вы считаете, ваша жизнь закончена?
— Моя жизнь еще не закончена. Я буду бороться за свою невиновность и непричастность к преступлению, в котором меня обвиняют. Если в день задержания у меня были мысли покончить жизнь самоубийством, то сейчас я о суициде не думаю.
— Вы боитесь пожизненного заключения?
— Я, как нормальный человек, конечно, боюсь пожизненного заключения. Но я буду настаивать на суде присяжных — только на них у меня надежда.
Адвокат осужденного: «Мы надеемся только на суд присяжных»
Адвокатов у Игоря Данилевского аж целых два. Примечательно, что оба работают за деньги. Не за те ли самые, которые обвиняемый одолжил у Зариповых?
Мы уточнили некоторые моменты у одного из защитников доцента, Шамиля Ахметсафина.
— Моя первая встреча с Данилевским состоялась в суде 31 августа, когда ему избирали меру пресечения. Он выглядел растерянным, находился в состоянии шока от того, что в зале собралась толпа журналистов, от того, что сам не понял, как признал вину. Вел он себя странно, будто находился под гипнозом. Также я обратил внимание, что он явно не выспался.
— Данилевский сразу признал вину и во всех подробностях поведал, как убивал несчастных.
— Когда его задержали, явка с повинной была уже напечатана, а не написана им собственноручно. Ему оставалось только подписать этот листок, что он и сделал. Ему ведь не позволили даже позвонить маме. Перед тем как дать признательные показания, оперативники велели ему выпить какие-то 20 таблеток, затем его учили, что нужно говорить. Он признался во всем, потому что боялся физической расправы, насилия со стороны оперов. Ведь сам он не смог бы оказать сопротивление — до 38 лет он никого пальцем не трогал, никого не обидел, оскорбительного слова не сказал, он ведь даже ни разу не дрался.
— Как проходило задержание?
— Задержание проходило на съемной квартире. В это время Данилевский находился дома с родителями. Вычислили его, судя по всему, по номеру телефона. Допрос длился часов 10. Также в его квартире обнаружили паспорта убитых, долговые расписки, деньги — порядка 100 тысяч и доллары, нашли нож, которым Данилевский якобы прикончил женщин. Странно в деле одно: с момента убийства прошла неделя — зачем Игорю хранить вещдоки дома?
— Данилевский нуждался в деньгах?
— Ему не хватало средств на путешествия, вот он и брал огромные кредиты. Но больше он ни на что не тратился: кормили его родители, фитнес-клубы и рестораны он не посещал, подарки никому не дарил, в одежде тоже был неприхотлив. Лиля помогала ему не только отдавать кредиты, но и брать. Она доверяла ему.
— Чем Данилевский занимается в СИЗО?
— В СИЗО он много читает, общается с сокамерниками. Его камера рассчитана на 8 человек — там собрались люди, которые не были ранее судимы, то есть компания нормальная, не криминального толка. В номере есть холодильник, телевизор. Конечно, Данилевский пребывает в состоянии глубочайшего шока от того, что Лили нет в живых. Он постоянно думает, говорит об этом.
— Ему грозит пожизненное заключение?
— Если его судьбу будет решать профессиональный суд, а не присяжные, то ему грозит пожизненное заключение.
«Игорь в 1,5 года научился читать, а в 3 — цитировал Зощенко»
Нам удалось пообщаться со школьными учителями Игоря Данилевского, с его студентами, коллегами по вузам, знакомыми.
Большинству из них и сказать-то было нечего про нелюдимого доцента.
Мы приведем цитаты тех, кто все-таки вспомнил Данилевского.
Студент КГАСУ Константин: «Данилевский внешне выглядел весьма странно — неопрятная прическа, широкий и высокий лоб... Взгляд неприятный. Помню, как-то целую неделю он ходил в рваных брюках, которые разошлись по швам на заднице. Всегда был неряшливо одет и источал неприятный запах. Но в целом мне казался умным человеком, на лекциях интересно и доступно все объяснял. На отстраненные темы беседовал с нами лишь один раз — говорил о деградации населения, вреде наркотиков, ругал правительство. Строгим его не назовешь, часто он нам зачеты ставил за просто так».
Студентка КГЭУ: «Данилевский преподавал у нас несколько лет экономическую теорию. Он был тихим, спокойным преподавателем, никогда не ругался. Читал отличные лекции — без бумажки и конспектов. Правда, сдать экономическую теорию ему было нереально. Так и говорил: „Вы мне сдадите зачет только в том случае, если докажете, что знаете больше, чем я“. Но однажды Данилевский все-таки сжалился над студентами и решил облегчить их страдания — предложил сдавать экзамены за деньги. „Пятерка“ стоила 500 рублей, „четверка“ — 400, „тройка“ — 300. Согласился почти весь курс — деньги-то невеликие!»
Мать Данилевского Галина Васильевна: «С детства Игоря называли вундеркиндом. В 1,5 года он научился читать, в 3 года цитировал наизусть Зощенко и слушал Моцарта. В 6 лет сын пошел в школу с Чеховым под мышкой. Учителя думали посадить его сразу в
Видно, запамятовала Галина Данилевская, что Чикатило тоже имел несколько высших образований и гору дипломов.
Сосед убитых Лилии и Фариды Зариповых: «Зариповы были чудесной интеллигентной семьей, хоть немного и нелюдимой. Они даже почтальонам дверь не открывали — будто опасались чего. Отец Лили Альберт скончался 8 лет назад от рака. Мать, тетя Фаря — я ее так называл, — долгое время работала преподавателем казанского вуза. Я с ними подружился, часто гостил у них дома. Жили они в достатке: Лиля хорошо зарабатывала. Правда, женихов Лили я ни разу не видел. Не хотела она абы с кем встречаться. У нее ведь за плечами два высших образования, девушкой она была начитанной, умной. После гибели Лили и Фариды мы поинтересовались, кто же их хоронить будет. Оказалось, похороны будут за государственный счет — хоронить их некому».
Коллеги Лилии Зариповой: «Мы не понимаем, как наша умница Лиля могла связаться с Данилевским. Мы видели этого мужчину пару раз. Впечатление он производил не самое благоприятное. Из Лилиных разговоров с ним было ясно, он буквально заставлял ее брать кредиты, а взамен обещал жениться. Никакой любви с его стороны не было, ему нужны были только деньги! До этого у Лили не было серьезных отношений с мужчинами, а возраст уже поджимал — она очень хотела детей, потому, наверное, и решила связать свою жизнь с Данилевским».
В аннотации к своей книге «Сессия: Дневник преподавателя-взяточника» Игорь Данилевский напророчил: «Молодой преподаватель экономических дисциплин Волго-Камского вуза ведет жизнь, характерную для представителей среднего класса. Его неофициальная зарплата превышает две тысячи долларов, он несколько раз в год ездит за границу, и плюс к этому судьба дарит ему множество других приятных бонусов. Но однажды происходит нечто настолько непредвиденное, что его налаженная карьера начинает стремительно катиться под откос, да и сама жизнь зависит теперь уже не только от него самого...»
P.S. За прошедшие две недели в теленовостях было показано немало сюжетов, посвященных громкому делу. И только однажды дали слово отцу обвиняемого Владимиру Данилевскому, бывшему майору КГБ. «Я не верю, что сын способен на такое преступление», — выдавил он. Но я заметила глаза этого несчастного мужчины, в которых дрожала слеза. Его глаза говорили об обратном.
Думаю, этим все сказано...
