О том, как ему сиделось за решеткой, рэпер рассказал "МК".
-11 декабря меня посадили, 11 декабря я и вышел, - начинает Рома. – Ровно год в тюрьме. На условно-досрочное освобождение я не хотел подавать. У нас это не приветствуется. Дали срок – сиди, а не преклоняйся перед этим «изменчивым миром», чтобы выйти пораньше.
- «У нас» - это у гангстеров? А «изменчивый мир» - это администрация колонии? Уверена, ты доставил много хлопот тюремщикам…
- Я не позволял с собой общаться на повышенных тонах. Они считают, что они имеют на это право. Я считаю, что нет. Для большинства сотрудников колонии (и это не только в липецкой ИК, где я сидел, а везде) зэк – грязь под ногами. Такое отношение вырабатывалось десятилетиями в уголовно-исполнительной системе. Я с этим спорил. В итоге трижды был в карцере. А это тюрьма в тюрьме.
- Знаю, что такое карцер… Но туда ведь просто так заключить человека нельзя. Нужен хотя бы формальный, но повод.
- Поводы какие были - вот, скажем, вышел из «локалки», куда не положено. Носил одежду не установленной формы.
В карцер могут отправить даже за то, что ты не поздоровался. Тюремщики как царьки в своем маленьком государстве. Практически бесконтрольная власть над людьми. И про закон они не всегда думают, уверяю вас. Я им постоянно говорил «Если зэк соблюдает нормы УИК, то и вы должны». Им это очень не нравилось.
- Приходилось вступаться за других арестантов?
- Бывало. Подходит, скажет, тюремщик к заключенному и говорит «Повернись лицом к стене». Тот резонно спрашивает «За чем?». «По ж...е палкой бить буду». Разве это не беспредел? Со мной они себе такого не позволяли, потому что знали, кто я, знали, что я скоро освобожусь и им придется несладко.
- Липецкая колония «черная» или «красная»?
-Ни та, и ни другая. Она экспериментальная. В ней есть участки «красные, а есть и «черные». Всего намешано. Немало зэков работают на администрацию, а есть и настоящие «блатные». В 2012 году здесь был бунт, вводили спецназ в масках, всех зэков били. В мою бытность ничего такого не было. Но не за горами тот день, когда бунт может вновь повториться. Хочу приехать во ФСИН, пообщаться, чтобы изменить ситуацию, чтобы зэкам за решеткой стало легче.
- Чтобы не били?
- В первую очередь. Я ведь еще два месяца провел в пересыльной тюрьме. Так вот первое, что сделали с нами, когда мы туда прибыли - избили.
- И тебя тоже?
- Меня избили первого за то, что отказался убирать автозак. И потом, когда «подняли» в транзитную камеру, я не раз со всеми ругался, за что получал.
- Не сомневаюсь, что сами сотрудники считают – заслуженно.
- Они и рапорта на меня писали, где рассказывается, какой я злостный нарушитель и все такое. Надо же им как-то перед начальством оправдываться. Проблема в том, что тюрьма это действительно государство в государстве. Добиться правды здесь сложно. Я потому и хочу создать правозащитное движение. А вообще планов много. Творчеством займусь. Новый этап в моей жизни начинается. Еще хочу с концертами объехать все российские колонии. И вот знаете, обидно все-таки, что я накануне освобождения такой концерт дал! Зэки были довольны, тюремщики счастливы, и вместо благодарности они меня - в карцер. Ну что за люди?!
