Кто о чем, а лысый о расческе. В том смысле, что писатели так и живут какими-то одним им близкими темами, о которых вся остальная страна забыла на второй день: что-нибудь типа Года литературы, до которого никому уж нет дела, — какая литература на фоне рубля, доллара, нефти, Минских соглашений и «нормандских четверок»?..
Вот и с итоговыми школьными сочинениями по литературе: широкие массы (выпускники и их родители) напряглись было — как это, внезапный новый экзамен объявился, о котором стало известно чуть не в последний момент?! — но на второй день расслабились и позабыли. Страхи оказались сильно преувеличены: как это часто бывает, припугнули народ нововведением — и отступили. Сочинения проверяли в стенах школы силами самих же учителей, которые к ним готовили, проверяли по системе «зачет — незачет», никаких ужасов, сопровождающих обычно ЕГЭ вроде камер и контролеров и близко не было.
Разумеется, все всё успешно сдали (официальная статистика гласит, что с первой попытки сочинение написали 95,3% выпускников, а со второй их догнали почти все оставшиеся). Сдали — и забыли. А вот писатель все не может забыть, все пишет и пишет: у меня уже была колонка о том, как итоговое сочинение обрушилось на голову школы по принципу «22 июня, ровно в четыре часа» («МК» от 28 ноября 2014 г.). Ведь, как это часто бывает, в малом отражается большое, а в частном — общее, и дальнейшие приключения сочинений могут многое рассказать о нашем жизненном укладе в целом.
«Дальнейшие приключения» связаны с тем, что вузы сейчас, в начале года, огласили свои требования по приему-2015, и абитуриенты начали целенаправленно прикидывать, кто и куда проходит. А я еще в старой колонке затронул тему отложенной на потом неразберихи: назначая итоговые сочинения на 3 декабря, государство решило, что школы пока обойдутся «зачетом», тогда как баллы будут выставлять сами вузы — и учитывать их при приеме. Кто и как этим будет заниматься, тогда предпочитали не думать, «война план покажет». Вузы, мягко говоря, удивились, и еще осенью ректор одного из флагманов высшего образования мягко предупредил на страницах прессы, что «возвращение к сочинениям мы считаем правильным шагом, но перечитывать работы не будем: в этом году мы доверимся школе».
То был первый звоночек. Хаос не заставил себя ждать: вузы оказались просто не готовы проделывать вагон дополнительной работы, внезапно навязанной им свыше. И перекосы, конечно, доставляют...
Представьте: вы талантливый, владеющий словом человек с хорошим кругозором в области культуры и литературы. Соответственно, вы написали превосходное выпускное сочинение. Это, вероятно, означает и склонность к определенному кругу профессий, связанных если не со словом, то с гуманитарной сферой. Наверняка вы тяготеете к классическому гуманитарному образованию, например, к филфаку, журфаку... Куда вы идете? В физкультурный институт! В авиационный, на двигателиста. Почему? Потому что ваше сочинение дало вам больше шансов поступить туда.
Это смешно, но, похоже, повсеместно. Вот, например, в моей Уфе: классический университет с сильным гуманитарным образованием, в частности, с сильным и универсальным филфаком (универсальным в том смысле, что на нем есть и специальность «издательское дело», и много чего еще), с журфаком, философским факультетом и т.д. и т.п. — объявил, что за итоговые школьные сочинения добавит абитуриентам один балл. Педагогический университет, у которого все же более узкая специализация (тот же филфак, например, целенаправленно готовит преподавателей языка и литературы) даст вам за превосходное сочинение пять баллов. Наконец, авиационный университет прописывает в правилах приема предел в десять баллов. Вы идете туда, где вам добавят больше баллов и, соответственно, куда больше шансов поступить.
Омская пресса проделала всю работу за меня, опубликовав обзорную статью — какие из местных вузов что будут учитывать при поступлении. Картина почти та же. Классический университет обещает один балл, там ваш шедевр даже не будут читать. Та же картина в педуниверситете. Омский государственный институт сервиса называет цифру «менее 10 баллов», при этом честно признается, что «для нас это не так значимо, так как в ОГИСе нет специальностей, напрямую связанных со словесностью». В Сибирском государственном университете физкультуры, полагаю, словесность имеет еще меньшее значение, но именно там обещают максимум в 10 баллов и подходят к оценке сочинений наиболее серьезно («У нас будет создана аттестационная комиссия, которая проанализирует работы поступающих»). Так что если вы талантливо пишете, то в России дорога вам в физкультурный вуз.
В целом же суть сводится к тому, что очень многие вузы (я не говорю «большинство», потому что по России такой статистики нет; по Уфе я сделал выборку — да, большинство) дадут один балл «не глядя» любому абитуриенту, ведь «зачеты» за сочинения получили все. Сквозь зубы согласятся что-то изобразить, если уж государству приспичило выступить с очередной парадной национальной идеей (а именно так подавалось возвращение выпускного сочинения). Причем есть подозрение, что даже те вузы, которые сегодня указывают в типовых бумагах министерскую формулировку «не более 10 баллов», на практике по-тихому введут ту же единицу для всех и не станут заморачиваться с комиссиями. По крайней мере, в правилах приема одного из уфимских вузов я это обнаружил: вслед за обтекаемой стандартной формулой про «не более 10» шла более предметная таблица, в которой за сочинения обещался балл. Ну а что, единица ведь тоже «не более» десятки?..
Боюсь, именно такой подход на практике будет стоять за оптимистическими отчетами о том, что «учет результатов итогового сочинения планируют 712 головных вузов, что составляет 69% от общего количества вузов России» (цитирую по «МК» от 4.02.2015).
Все громко поприветствовали большую инициативу государства (кое-где в прессе сочинение даже угодливо называли «путинским»), поаплодировали, поговорили о «важности для молодого поколения», но как только отвернулись телекамеры — начали саботировать. По-другому не скажешь, потому что когда всем поголовно накидывают по баллу, то нет в этом уже никакой идеи конкурса, которая лежит в основе любого экзамена. Может, конечно, первый блин комом, но вообще привычка тихого массового саботажа, как только гаснет свет софитов, у нас перманентна и повсеместна.
Как только что-то объявляют Большим Делом, а потом на минуту отворачиваются, все тут же приходит в запустение или разворовывается. Уж на что Большим Делом была объявлена сочинская Олимпиада, в которую страна вложила столько сил, средств, тревог и надежд, как будто это новая Великая Отечественная — уж почти не отворачивались, — и то каждый раз президент, вернувшись на стройку, обнаруживал какие-нибудь очередные «Курорты Северного Кавказа». Да куда ни ткни. И главное, концов не найдешь. Так и с сочинениями: упаси бог, я не обвиняю в саботаже вузы, их бросили с лодки и сказали «выплывай как хочешь» — проверь, мол, завтра тысячу сочинений в физкультурном институте (как, чьими силами, когда?!), но кто-то ведь эту задачу придумал, а вот кто, уже точно не поймешь.
Это превращается в «национальную традицию», что для страны губительно. О чем бы ни шла речь — это будет нас тормозить. Амбициозный БАМ-2, про который объявили в июле (и про который никто ничего толком не понял, кроме того, что «это затмит Олимпиаду»); космодром «Восточный», на котором Счетная палата на днях выявила очередное «космическое» завышение смет... Что угодно. Везде по одному сценарию. Готовность к высоким словам при прожекторах — и тут же «заматывание» проекта насмерть. Сложнее уже назвать то, что осуществилось, — видимо, вопреки традиции. Многократно помянутая здесь Олимпиада-2014 — вопреки грандиозному перерасходу средств; саммит АТЭС-2012 во Владивостоке — вопреки финансовому же шабашу с переправой на остров Русский...
«Хорошая новость», возможно, заключается в том, что этот недуг поражает не только серьезные начинания, но и безумные псевдопатриотические прожекты, которые массово выдают российский парламент и разнообразные профильные ведомства типа Минкульта. Ну да, да, кто о чем, а лысый о расческе; писателя, конечно, волнует то, что связано с «духовными скрепами», идеологией и разными формами цензуры (то есть то, что широкими массами опять же, может, и не замечено). Все эти странные прожекты, которые сыплются в последние несколько лет как из рога изобилия, будут торпедированы точно так же. Все будут приветственно орать, маршировать, аплодировать, а когда уберут телекамеры — сами же кричавшие все тихо саботируют. Так все и будет.
Но радоваться нечему, потому что глупо радоваться ложке меда в бочке дегтя. И бесцельно потерянному нами и страной времени.
