После инцидента с письмом Бараку Обаме «МК» поддерживал связь с Валерием Слесаревым. Мужчина держал нас в курсе того, как продвигаются дела с газификацией. А на днях сообщил, что ему ни с того ни с сего запретили появляться в центре Москвы. Он, может быть, и не собирался, так как живет в Егорьевске, но сам факт заставил как минимум удивиться.
- Мне позвонил человек с незнакомого номера и представился сотрудником московской полиции, - рассказывает Валерий Константинович. – Он строго спросил: зачем я собираюсь сжечь себя на Красной Площади? Сказать, что я удивился – ничего не сказать. Я объяснил, что ничего такого делать не собираюсь и не собирался. Однако собеседник сообщил, что у каждого полицейского в Москве есть мой портрет и описание внешности, и как только я окажусь в пределах Садового кольца, меня незамедлительно арестуют.
Слесарев попытался выяснить, откуда у звонившего информация о готовящемся акте самосожжения. Но внятного ответа не получил. Вроде бы стражам порядка поступил анонимный звонок. Мы набрали номер мобильного телефона, с которого звонили активисту, но там, услышав о теме разговора, бросили трубку.
Валерий подумал было, что это глупый розыгрыш. Но в тот же день ему позвонили из местного отделения полиции и попросили явиться в отделение. И там его ждал тот же самый разговор. Егорьевские блюстители закона потребовали от Слесарева объяснений, почему он собирается себя сжечь в центре столицы. Показали объявление с его фотографией и приметами. Мужчина долго уверял их, что это какая-то ошибка.
- У меня внуки маленькие подрастают, разве я могу оставить их без дедушки? – разводит руками автор письма к Обаме. – Но мне, кажется, не поверили. Потому что посоветовали в Москву пока не ездить и сказали, что будут за мной присматривать.
Сейчас мужчина размышляет, что могло спровоцировать его недругов на подобную уловку. И в Москву пока не поедет, мало ли что.
