Первый и единственный раз я побывала на Байконуре осенью 2015-го. Только что отгремел 60-летний юбилей легендарного, известного на весь мир космодрома.
Только я приехала сюда не ради празднований.
25 августа 2015 года в свет вышло печально известное для всех байконурцев постановление Правительства Российской Федерации №889. В нем было сказано, что «граждане, подлежащие отселению с Байконура, обеспечены жильем полностью» — то есть подлежащих переселению и имеющих право на социальные выплаты больше не осталось.
За бортом космоса
Чтобы было понятно: те, кто трудился на Байконуре, никогда не имели в этом городе ничего своего — все эти люди с начала их трудовой деятельности (а некоторые и с младенчества, привезенные в казахскую степь родителями-патриотами) жили в чужих квартирах, ходили на работу в чужие кабинеты. Вся собственность городка, построенная до 91-го года, принадлежит независимому Казахстану. Россия является на Байконуре не хозяйкой, а арендатором. И, как любой временный жилец, после развала СССР в гражданскую инфраструктуру легендарного космодрома особо и не вкладывалась.
С начала нулевых и подъема с колен космическая мощь страны была устремлена к новому строящемуся космодрому Восточный. Байконур оказался не у дел. Здесь еще теплилась жизнь, но совсем не та, что была еще полвека назад, когда человечество мечтало о космосе не только ради выгоды коммерческих пусков на орбиту. Коровы и верблюды уныло паслись на помойках, гуляли по городским улицам и скверам — таким оказался облик Байконура конца XX века.
Вместе с городом в чужих квартирах незаметно старились инженеры, врачи, учителя, полицейские… Тысячи и тысячи маленьких людей обеспечивали на земле бесперебойную деятельность космогорода.
Все они имели право вернуться домой. Но в результате остались без ничего.
Когда не стало СССР, работники Байконура получали жилье в России так: с 1994 года вставали на учет как нуждающиеся, администрация города выбирала застройщика, который по госконтракту, на федеральные деньги, возводил для переселенцев новостройки от Москвы до Калининграда.
После 2013-го живые квадратные метры заменили на жилищные сертификаты. Началась чехарда с финансированием — перестали выдавать и сертификаты. В итоге то самое постановление правительства №889 подвело черту под самим существованием нуждающихся байконурцев: из него следовало, что все, кто хотел, в Россию уже переехали.
Исключенные из программы переселения 2000 семей несколько лет боролись за свои права: выходили на митинги, писали в различные инстанции, в газеты (из федеральных откликнулся только «МК»), обращались к Уполномоченному по правам человека в РФ Татьяне Москальковой, писали президенту ...
И — достучались до самого верха после статьи в «МК». В 2017 году Путин дал поручение премьер-министру вместе с Роскосмосом разобраться в ситуации.
Был разработан проект указа отселения граждан, в котором черным по белому написано, что переселят всех нуждающихся. Подлежащих переселению граждан по Указу № 219 стало одной из программ по переселению россиян с территории комплекса Байконур. По этой программе к 2022-му, максимум к 2025-му году байконурцы будут обеспечены жилплощадью на большой земле. 2000 семей-переселенцев тогда получили-таки жилье в России, многие прислали затем сообщения из разных мест: «Спасибо за помощь, сами без «МК» мы ни справились бы».
История с Байконуром не то чтобы забылась, но вспоминалась все реже.
Учета больше нет, забудьте
В конце 2020-го года из Байконура вновь пришел отчаянный крик о помощи.
Как же так могло получиться, что байконурцев опять прокатили?
Ведь в мае 2018-м года президент подписал Указ 219, где разложил по полочкам, как должны предоставляться социальные выплаты гражданам Российской Федерации, подлежащим переселению с территории комплекса «Байконур», для приобретения жилых помещений на территории РФ. В разработке этого законодательного акта принимали участие не только федеральные органы, но и администрация самого Байконура.
Так откуда же взялись ещё 100 семей с 300 детьми, которые опять оказались за бортом программы переселения?
Как же так вышло, что программа, которая должна была облегчить положение оставшихся байконурцев, как оказалось, перекрыла им дорогу в Россию?
«Дело в том, что раньше действовал чёткий порядок приема на учёт нуждающихся в жилье и переселении граждан России, — рассказывает общественный деятель Байконура. — Право на переселение имели те, кто отработал не менее 10 лет в космической отрасли, имел постоянную прописку здесь и своевременно подавал документы, чтобы его поставили в очередь. Постсоветский учет нуждающихся велся с 1994-го года, то есть больше четверти века».
После выхода в свет Указа Президента под его действие попали 2000 человек, стоявших в мае 2018 года на учете в качестве нуждающихся в жилье и подлежащих переселению, а уже в ноябре 2018-го старое местное положение о порядке и условиях ведения такого учета постановлением Главы администрации Байконура было признано утратившим силу, а новое, альтернативное, положение – так и не приняли. И следующие россияне, кто мог встать в эту очередь, в неё уже не попали. Как говорится, учета нет, а люди есть. И остались они у разбитого корыта.
Ольга Муратова переехала на Байконур в 14 лет, в 2006 году. Родной дядя, который здесь жил, помог поступить в техникум, поддерживал. «Я устроилась на работу на 112-ю площадку космодрома, где тружусь до сих пор, — рассказывает Ольга. — Вышла замуж. Сначала родился сын, ему сейчас тринадцать, затем двойняшки — им по девять. С мужем в итоге рассталась, но сертификат на переезд в Россию ни он, ни я не получили. Все пороги администрации обила, так как, несмотря на столько лет проживания здесь, имела лишь временную регистрацию».
Прописку молодой женщине не давали вплоть до 2018 года, когда вышел указ президента. . «После отмены учета нуждающихся документы на сертификат у меня уже не приняли. Несмотря на то, что по стажу и месту работы я проходила и до этого, но постоянную регистрацию получила позже - и все», - объясняет жительница Байконура.
«У меня четверо детей, трое из них несовершеннолетние, младшей дочке всего пять, — делится своей проблемой 46-летний капитан полиции Рафаил Бадретдинов, татарин по национальности. — Я служил в МВД России на Байконуре с 2004-го по 2019 год. Раньше сотрудникам полиции в получении квартир отказывали, мотивируя это тем, что у нас есть свой жилой фонд, и надо обращаться туда. Но потом моим коллегам квартиры перестали давать тоже — сказали идти в гражданскую очередь».
Собственной жилплощади у их многодетной семьи нет до сих пор. Квартира, где все проживают, принадлежит администрации. «Как только уволился из органов, снова пошел к чиновникам, но те сказали, что мне откажут. Потому что учет отменили, и уже ничего изменить нельзя».
Обращался в здешний суд, в Конституционный в Петербурге — везде развернули. «Бьюсь как рыба об лед, но все бесполезно, нас опять бросили на произвол судьбы», — вздыхает офицер.
«Я мама троих несовершеннолетних детей, — написала Светлана Билалова. — Живу на Байконуре с 2004 года. Приехали с родителями, вышла замуж, имею двух сыновей и дочку. Работаю в должности охранника. До этого — в военторге швеей, но организация закрылась, и вместе с ней пропала вся архивная документация, и в связи с этим не смогла вовремя представить справки для предоставления в режимную комиссию для подсчета трудового стажа. В 2018-м в связи с отменой учета мне было отказано в постановке в очередь по переселению с территории комплекса «Байконур». Вся надежда была на предоставление социальной выплаты».
Причины пролететь мимо учета у всех были разные. Кто-то, проработав на Байконуре с юных лет, как Ольга Муратова, не смог до мая 2018-го оформить постоянную прописку. Кто-то — как полицейский Бадретдинов — не получил ведомственную квартиру от МВД и не успел до мая 2018-го встать в гражданскую очередь. У кого-то, как у Светланы Билаловой, были потеряны архивные бумаги, доказывающие, что она отработала на космос больше десяти лет. Были люди, которые и по 25 лет отпахали в отрасли, но по разным формальным причинам не попали в список очередников.
На самом же деле по смыслу Указа президента речь идет не о всех гражданах, фактически живущих или находящихся на территории комплекса Байконур. В указе есть еще и условия, при которых государство предоставляет социальные выплаты, а если вы под эти условия не подпадаете хоть с детьми, хоть многодетные, извольте…
И пункт 4 Указа весьма конкретен: ранее не обеспечивались за счет бюджетных средств жилыми помещениями на территории РФ, не получали субсидий и иных выплат на приобретение или строительство жилья, не имеют права на обеспечение за счет бюджета жильем в России, не являются нанимателями или собственниками жилья в России, не отчуждали последние пять лет свое жилье в России. И это справедливо во избежание различных злоупотреблений.
Но там есть еще одно условие: люди должны состоять в установленном администрацией города Байконура порядке на учете в качестве нуждающихся в жилых помещениях на территории России и подлежащих переселению с Байконура.
А раз не стало этого самого учета и порядка, который был упразднен, то, следовательно, нет и нуждающихся.
Так своим местным распоряжением на Байконуре фактически перечеркнули указ президента: «Проработать вопрос по жилищному обеспечению на территории РФ граждан РФ подлежащих переселению с арендованной у Республики Казахстан территории комплекса «Байконур», в том числе определить категории и численность граждан нуждающихся в жилых помещениях».
За бортом опять оставили самых обездоленных — отставников, многодетных, матерей-одиночек, которые не могут за себя постоять. Пять лет назад, когда я здесь была, попала на встречу с тогдашним мэром города Анатолием Петренко и честно поинтересовалась у него: почему ветераны космической отрасли должны головой об стенку биться, чтобы получить то, что им положено от государства?
— Вот что вы, молодежь, все на деньги переводите! — возмутился 70-летний Анатолий Петренко. — Квартиры, конечно, нужны. Но ведь и патриотизм должен быть! Главное в нашем деле — это как раз патриотизм, любовь к Родине, а не материальные вопросы. Ведь человек приезжал на Байконур работать не ради квартиры, а по зову сердца!
— То есть у вас самого квартиры нет до сих пор? — конкретизировала я.
— У меня есть. Но я чувствую, что вы меня не понимаете…
Странно, почему-то больше всего любят у нас порассуждать о патриотизме те, у кого с жильем все нормально.
Туманность Андромеды
Байконурцы — такие наивные, какими только могут быть люди, живущие за три тысячи километров от Большой земли. Пусть в их паспорте и стоит, что прописаны они в городе Байконур… Одинцовского района Московской области.
Со своей правдой и целой кипой документов многодетные родители, утратившие по сомнительной «инициативе администрации г.Байконур» права на переселение в Россию, обратились абсолютно во все федеральные и региональные ведомства, где, как им казалось, были способные помочь в исправлении получившегося правового прецедента: в госкорпорацию «Роскосмос»; в Минстрой, Минфин, Минэкономразвития, Минтруд, Минздрав; в прокуратуру комплекса «Байконур», администрацию города Байконура и к уполномоченному по правам ребенка при Президенте Российской Федерации, тоже многодетной маме Анне Юрьевне Кузнецовой.
В одном из своих официальных ответов Госкоропрация «Роскомсмос» со ссылкой на мнения вышеуказанных органов сообщила о том, что исходя из «количества граждан РФ, состоящих на учете и подлежащих переселению в соответствии с Указом №219, работа по выдаче государственных жилищных сертификатов может быть завершена в 2022 году». А по сему «возможно вернуться к рассмотрению вопроса о внесении изменений в Указ после выполнения уже принятых государственных обязательств по переселению граждан РФ, соответствующих категориям и условиям, указанных в пунктах 3 и 4 Положения, т.е. в 2022 году».
Из других органов были получены внушительные отписки. Что, к сожалению, проблема находится не в их компетенции.
Байконурцы по-прежнему ждут и надеются на Москву, как ждали и надеялись на нее всегда. Прошлым летом, когда весь космоград, заразившись казахстанским штаммом коронавируса, лежал в больнице и умолял о помощи, не было лекарств, не было кислорода, не хватало врачей, самолет с Большой земли все-таки прилетел. Соотечественникам помогли, поставили на ноги.
Люди уверены, что и теперь помощь будет. Их с детьми не бросят. Поэтому с надеждой глядят в небеса.
