Ирина Фомина всегда считала себя сильной личностью. Всем, что у нее было, она была обязана только себе самой. А было у нее ни много ни мало — всё. Родилась она в маленьком подмосковном городке. Всюду была первой, отлично училась, поступила в МЭИ, всюду была первой. Недостатка в женихах не было, как и в друзьях.
Весной 1990 года внезапно умерла мама, двумя годами позже — отец. Две материнских заповеди стали для нее законом: надейся на себя и ищи надежного спутника. Искать было трудно, но она искала — и нашла. Да, видно, не угадала. Развод с мужем ей тоже здоровья не прибавил, но она помнила: надеяться нужно только на себя.
После смерти родителей Ирина продала квартиру и купила другую, в Химках. А в 1996 году Ирина организовала фирму по продаже женской одежды из Германии. Вторым учредителем фирмы стала ее старая знакомая, Елена Попова. К моменту создания фирмы Елена вышла замуж за немца и жила в Германии.
Все складывалось как нельзя лучше. Ирине было 33 года. Она была уверена в себе, работала с удовольствием, ездила на международные ярмарки, училась и была полна планов. И однажды девушки, которые работали в ее павильоне на ВВЦ, передали ей, что с ней хочет познакомиться хозяйка "точки" напротив. И однажды они встретились.
Ирина Анатольевна Волошина (имя и фамилия подлинные) предложила Ирине занять ее торговое место. Она свою торговую точку переносила в другое место, а это было и в самом деле лучше того, что занимала Ирина. Так состоялось знакомство, которое молниеносно переросло в дружбу. Именно в это время у Ирины произошла размолвка с ее компаньонкой.
Ирина мечтала о расширении фирмы. Дела шли отлично, товар продавался без остатка, и появились постоянные клиенты. Но для того чтобы увеличить обороты, нужны были деньги. Изучив российский рынок, Ирина пришла к выводу, что выгодней и безопасней всего получить кредит в Германии. Так оно, наверное, и было, но главной фигурой в этой игре предстояло стать мужу ее компаньонки, Елены Поповой.
И в последнюю минуту осторожный немец решил, что будет благоразумней обойтись без кредита — русские люди непредсказуемы, пусть ставят на кон свои рубли. Для Ирины это был удар. Все, что она так долго планировала, развеялось как дым. И в это самое время новая подруга поведала ей, что она послана ей помочь. И еще она сказала, что наверху, далеко от земли, у нее есть духовный учитель.
Я не говорю, что не существует духовных учителей — что бы мы без них делали? — и, кажется, верю в посланцев неба. Не верю я только в то, что лучшее место для них — это торговый павильон ВВЦ, и дело всей жизни — торговля трусами. Скорей всего, то, что Волошина решила "открыться" Ирине, объясняется упадком духа, который читался в Ирине без усилий. То, что она оказалась совершенно одна, без родителей, без мужа, без надежного компаньона, сделало свое дело. Ирина растерялась.
А тут еще падение "берлинской стены", крушение надежды на получение неопасных немецких денег и значит — уверенность в будущем. Место советчика Ирины явно пустовало. И тут началась неразбериха с кредитами, которые Ирина все же взяла, но не у немцев, а у знакомых московских бизнесменов. Начала рушиться крепость, в которой еще недавно Ирина чувствовала себя в полной безопасности. Фирма, которой с таким упоением занималась Ирина, бизнес, дававший ей силы и бывший, наконец, источником ее существования, затрещал под напором обстоятельств.
Обстоятельств, которые в значительной степени организовывала Волошина. Но Ирина этого не понимала. Вся ее хваленая сила воли улетучилась, она это чувствовала, но духом не падала. Ведь рядом была Волошина, которая принимала за нее решения и руководила всем происходящим.
Грянуло 17 августа. В считанные дни от фирмы осталось одно название. И кредитные обязательства. Люди, одолжившие Ирине деньги, стали ее разыскивать, а что она могла им сказать? И она перестала звонить, перестала подходить к телефону, никуда не ездила, ни с кем не встречалась. Ей надо было принять решение, и наконец она его приняла. Она решила продать свою двухкомнатную квартиру. Но вместо того, чтобы обратиться в риэлторскую фирму, Ирина предложила купить ее квартиру Волошиной. А почему бы и нет?
Дело в том, что Ирина Анатольевна родилась на Украине. Ее муж, офицер Дмитрий Волошин, прописан у матери, в Москве, на улице Молоствовых, но мать мужа, Нина Сергеевна Волошина, наотрез отказалась прописывать невестку. И семья с двумя детьми снимала квартиру во Внукове.
Сделки с квартирами — дело небезопасное, а тут обе стороны могли быть спокойны: Волошина — за то, что купила "чистую" квартиру, а Ирина — что с ней рассчитаются как положено, деньги не отберут и не подсунут фальшивые.
— Глупая, — ответила ей Волошина. — Зачем тебе квартира в Москве? Все нормальные люди бегут отсюда куда глаза глядят, а тебе и подавно делать нечего: тебя убьют кредиторы, и пока ты будешь оформлять продажу квартиры, тебя из-под земли достанут, разве непонятно? Уезжать отсюда нужно. Куда? В Данию.
Почему именно в Данию, а, например, не в Сенегал — все-таки Африка значительно дальше от Москвы, — Ирина поняла сразу. В Дании у Волошиной жила приятельница — Ирина Викторовна Бирюкова. Бирюкова вышла замуж за датчанина (Волошина давала понять, что этот брак — ее рук дело), и в павильоне на ВВЦ Волошина в случае чего предъявляла представителям власти и паспорт на имя Ирины Бирюковой. И все было хорошо.
И вот этой самой Бирюковой и сообщила Волошина, что пропадает невеста. Бирюкова напечатала в датских газетах объявления, и в Москву полетели ответы. Для Ирины все это было как гром среди ясного неба. Но Волошина видела цель и шла к ней семимильными шагами. Сначала она сказала Ирине: оставь квартиру мне и уезжай. Продавать ничего не надо. Как только дела у тебя в Дании наладятся, откроешь свою фирму, расплатишься с долгами, а квартира пусть будет, тем более что мне жить негде.
Но уже через несколько недель она заявила: учитель сказал, что квартиру ты должна оформить на меня. И пока Ирина думала, два датских жениха прислали ей приглашения. И она начала собирать документы. Нет, не на выезд в Данию, а на оформление сделки с квартирой. Она решила, что начнет жизнь сначала. В другой стране, с другим мужем.
Что же касается Волошиной, она исполняла свою роль с подлинным блеском. Во-первых, она неустанно критиковала ситуацию в России, и каждый день ее слова становились все горше и страшней. Во-вторых, она не забывала напоминать Ирине об опасности, которая ей грозит. Нет сомнения, что кредиторы уже навострили ножички. Жизнь бедной хозяйки квартиры в Химках в опасности. Но рассказывать о том, что в Дании ее ждет счастье, ни в коем случае нельзя. Никому.
А почему нельзя? Потому что люди начнут ей завидовать, появится "много негатива", и высшим силам будет трудно помогать Ирине. И она не сможет уехать. Боясь прогневать высшие силы, Ирина практически перестала общаться с друзьями и замкнулась в обществе своей спасительницы. И наконец она оформила договор дарения квартиры и ходила с Волошиной по всем инстанциям, чтобы поскорей пройти регистрационную палату и прописать в квартиру ее и детей.
13 декабря 1998 года Ирина вылетела в Данию по частному приглашению гражданина Дании Фина Кристенсена с визой на один месяц. О том, что она уехала из России, кроме Волошиной не знал ни один человек. Что знают о Дании жители нашей страны? Только то, что написано в сказках Андерсена. Но тем, кто хочет начать в королевстве новую жизнь, следует знать несколько больше.
Итак, первое. Дания — крошечная страна. Во всей Дании живет в два раза меньше людей, чем в одной только Москве. Возможно, по этой причине датчане — ярко выраженные националисты. И если мы к иностранцам привыкли относиться как к дорогим гостям, там дело обстоит иначе. Тебе надо будет долго доказывать, что твои две руки ничуть не хуже, чем руки датчанина, голова не глупей, глаза видят так же, уши слышат столько же...
Второе. Датский язык — самый труднопроизносимый после венгерского. Выучить его для чтения нетрудно, а для того, чтобы иметь возможность общаться, — извините. И третье. Бывшие советские граждане понятия не имеют о том, как хорошо считают скандинавы: сколько стоил твой подарок на день рождения, на Рождество, сколько стоил твой семейный обед, что выгодней — купить три велосипеда или год ходить пешком и заработать скидку на билет в автобусе.
Нам очень трудно усвоить, что никто не примет участия в наших делах просто так, после душевного разговора. А им трудно представить, что такие очевидные вещи могут быть кому-то непонятны. Ирина всего этого не знала, а и знала бы — махнула рукой, ведь ее вел по жизни духовный учитель. Не судите ее строго. Ее ожидали испытания. И первое — в лице первого претендента на ее сердце, гостеприимство которого она смогла терпеть всего десять дней.
Жених ей не понравился. Она позвонила Бирюковой, с которой была едва знакома, и Бирюкова повезла ее к другому человеку. Там Ирина пробыла всего день. Поехали к третьему. Через два дня ее повезли к знакомой датчанке, которая пригласила на ужин своего приятеля. Михель Енсен сразу пригласил Ирину к себе в гости. Он продлил ей гостевую визу, познакомил с родителями, с ним она встретила Новый год. Словом, 20 марта 1999 она поженились.
Понимала ли она, что будет жить в маленьком сельском доме на берегу залива? Ухаживать за свиньями она не собиралась, а ждали от нее именно этого. Михель старался, водил ее в гости, на прогулки, но стоило ли ехать за три моря ради этого? Вся ее жизнь теперь состояла из работы по дому и поездок в школу для иностранцев, где учили датский язык.
Ирина обратила внимание на то, что Волошина почти перестала ей звонить. В конце августа она сама позвонила в Москву. Разговор был долгий. Ирина сказала Волошиной, что она не выполнила своих обещаний, что брак, который она ей навязала, ее не устраивает, что у нее нет средств для нормальной жизни, что ей нечем расплатиться с людьми, которые в трудное время дали ей деньги для поддержания бизнеса, на что Волошина ответила: если ты вернешься в Москву, тебя сильно накажут.
Во-первых, высшие силы, во-вторых, кредиторы. Но даже и этот разговор не заставил ее взглянуть другими глазами на то, что с ней произошло. Окончательное просветление принес разговор со старым знакомым, профессиональным психологом. Он внимательно выслушал Ирину и сказал: вы попали под влияние расчетливого и нечестного человека, и вас обманули.
В октябре, с трудом выпросив у мужа деньги на билеты, Ирина приехала на 4 дня в Москву. Переночевать ее пустили. Но когда Ирина сказала, что хочет получить деньги за квартиру и навсегда расстаться с Волошиной, Волошина "наколдовала" двух молодых людей, которые объяснили Ирине, что про квартиру ей следует забыть. Как она прилетела в Данию, как разводилась с мужем, представить нетрудно.
10 декабря 1999 года Ирина вернулась в Россию и обратилась в суд с иском о признании договора дарения недействительным. Живет она у своих кредиторов за городом. Высшие силы, небось, не в курсе. Поди, духовный учитель брал отпуск за свой счет — Рождество, Новый год, сами понимаете...
Искусствоведы любят делить творчество художников на периоды. И дают им красивые названия: розовый, голубой. Если воспринимать новейшую историю нашей страны как одно большое художество, его тоже можно разделить на периоды. И наш "отрезок", возможно, войдет в историю под названием кислотной эпохи слепых сделок.
С приходом новых экономических отношений люди начали заключать сделки, смысл которых по большей части был им неведом. Я говорю о частых договорах дарения и купли-продажи, в том числе о сделках с правом пожизненного проживания и т.д., и т.п. То ли народ привык жить без прав, то ли мы оказались необучаемы, но факт тот, что суды оказались завалены делами о признании сделок недействительными. А что человек подписывал, что дарил или продавал, кому и зачем, вплоть до решения суда остается неведомо. История Ирины Фоминой — классика жанра.
Это история одного человека из великого множества людей, по собственной простоте оказавшихся в безвыходном положении. Просто то, что произошло с Ириной, еще и овеяно некой дымкой несостоявшегося чуда. Вряд ли главные героини этой истории могут вызвать симпатию. Кто-то, узнав о том, что произошло с Ириной, скажет, что всему виной ее чрезмерная доверчивость, а кто-то просто-напросто назовет ее невеждой.
С другой стороны, есть в ней и самонадеянность. И при этом она, похоже, и в самом деле не понимала, что делает. А Ирина Волошина, напротив, делала все в высшей степени продуманно. Профессиональный преподаватель музыки, она оказалась превосходным психологом, и цели своей достигла именно благодаря тому, что хорошо понимала, чего хочет.
Уезжая в Данию, Фомина оставила Волошиной не только свою квартиру, но и непроданный товар на 10 тысяч долларов, все свои вещи, в том числе и ценные, оставила "Жигули", а к тому же решительно все документы, включая паспорт. Товар исчез, как, впрочем, и паспорт, куда-то уехала машина, а на ней и сама Волошина, а зачем она это сделала, Фомина объяснить не может. Говорит: доверяла как самой себе.
И можно было бы махнуть рукой на историю несостоявшейся датчанки, если бы история эта в жизни Волошиной была единственной. Но это, похоже, не так. Похоже, наоборот, на то, что Ирина Анатольевна Волошина профессиональная мошенница, и в ее послужном списке немало подвигов, и квартира в Химках — один из многих боевых трофеев, всего лишь один из многих. Может, стоит проверить?
Прежде чем написать этот материал, я советовалась со своим духовным учителем (сиреневое облако справа, в третьем ряду). Ответ пришел странный: так вам всем и на... Остальное я не расслышала. Влажность в тот день была 98 процентов.
