Не хлопай усами

В Княжьи Горы мы поехали, чтобы навестить Лерочку Чижикову, шестилетнюю слабослышащую девочку, которую воспитывают бабушка и дедушка.

25 января суд вынес решение о лишении родительских прав матери и отца Леры. С этого дня ее бабушка, Лидия Алексеевна Алексанина, является опекуном внучки и будет получать пять с половиной тысяч рублей плюс пятьсот рублей “детских”.

Теперь в доме Алексаниных началась, как говорится в мультфильме про кота Матроскина, совсем другая жизнь. Прежде всего потому, что и Алексанины, и их вторая дочь Елена, которая помогает воспитывать племянницу, почувствовали, что они не одни на белом свете. И хоть все они по-прежнему живут в бараке и добраться до них по-прежнему не так-то просто, все изменилось.

На деньги нашего читателя Николая Алексанины купили кухню и сделали небольшой ремонт. В Лерочкиной комнате наклеили бирюзовые обои со звездами, которые светятся в темноте, а печку дедушка покрасил в розовый цвет — получилась комната для маленькой принцессы. Лена сделала ей модные валенки с собачьими мордочками. Чтобы отпраздновать начало новой жизни, мы поехали в Шаховское и купили Лерочке новое пальто, шапочку с бантиком — точно в тон пальто, а еще ботинки, модные резиновые сапоги и губную помаду. По-моему, больше всего Лере понравилась губная помада, она то и дело проверяла, не потерялся ли тюбик. Кроме того, мы купили новое ведро с петухами, сковородку и набор кастрюль в горошек.

В Шаховском мы сделали еще одно полезное дело. Соседка Алексаниных год назад родила двойню. Отец детей не работает, алиментов не платит, с детьми сидит бабушка, а мама ездит на работу за тридевять земель и получает 12—13 тысяч. Оказалось, что накануне у Дианы и Кристины был первый в их жизни день рождения. По этому случаю мы купили барышням комбинезоны, костюмы и башмаки.

Дело было в воскресенье, и на обратном пути мы с удивлением обозревали окрестности. Все молодые люди, с трудом пробиравшиеся по лужам и колдобинам поселка, были, скажем так, навеселе. Кто шел без бутылки, с трудом ориентировался в пространстве. Окрестные красоты по большей части состоят из развалившихся или полуразвалившихся домов; правление лесхоза, возле которого, как нам сказали, когда-то цвели розы, сейчас можно снимать для фильма ужасов: покосившиеся стены, выбитые стекла. Видимо, население в 2 с половиной — 3 тысячи человек считается обузой для государственного бюджета. В поселении (слово-то какое каторжное!) уже несколько лет нет больницы, аптеки, парикмахерской, сберкассы. До райцентра 40 километров, автобус ходит два раза в неделю, дорога до Зубцова тоже из фильма ужасов.

А Лерочка Чижикова, к счастью, пока не понимает, где она живет. Дома бабушка с дедушкой, которых она называет родителями; скоро растает снег и можно будет шлепать по лужам в новых сапогах. Она показала мне, что у нее сломался слуховой аппарат. Я сказала, что скоро будет новый. Но этот волшебный аппарат, которого Лере хватит на пять лет, стоит 112 тысяч рублей.

Если, проезжая по трассе Москва—Рига, вы увидите вросшую в сугроб даму с протянутой рукой — пожалуйста, не проезжайте мимо: знайте, это я собираю деньги на слуховой аппарат для Леры Чижиковой

ЧАСТЬ ВТОРАЯ: ЮВЕЛИРНЫЙ ПОДЖОГ

29 февраля я решила отправиться в Рязань, чтобы таким образом отпраздновать учрежденный мною праздник Нелишний День. Я подумала, что “лишний” день, который накапливается из дополнительных минут, посланных нам небом, необходимо провести с пользой для того, кто терпит бедствие. А у меня уже давно лежало на столе письмо из Рязани:

“Добрый день, уважаемая “Соломинка”. Большое спасибо за правду жизни в статье о нуждах простых людей. Мне очень понятны люди, живущие у черты бедности и отчаяния. Сам живу в большой нужде. Зовут меня Виктор Головин, мне 38 лет. Родился и живу в Рязани. Жили мы с родителями очень бедно, в старом доме без удобств. Воду приносили с колонки, готовили на печи, потом на электроплитке. Дом отапливали дровами, туалет был на улице, доходов едва хватало на еду. Когда мне было три года, родилась сестра Галина. В школе я учился на “хорошо” и “отлично”, но по просьбе родителей после окончания школы пошел работать. Устроился на самое вредное производство — завод “Химическое волокно”. Все деньги, которые зарабатывал, тратились на нужды семьи. Сестра получила профессию фельдшера. Родители часто болели, в последнее время тяжело. Требовался постоянный уход. Ни я, ни сестра не создали собственные семьи. Это наша самая большая трагедия. В 2005 году умерла мама, через год — отец. Остались с сестрой одни на этой земле. Живем в старом, девятнадцатого века, доме. Дом двухэтажный. Мы живем на втором этаже.

21 мая 2007 года магазин, который находится на первом этаже, сгорел. В результате пожара сгорели квартиры второго этажа и крыша дома. Нашей вины в пожаре нет, мы потерпевшие. С мая живем где придется. Мы просили временное жилье, получили кучу отписок. Сейчас сестра живет у подруги, а я у крестной, чем их обременяем и стесняем. Сестра работает в городской больнице медсестрой, стаж 14 лет. Я в настоящее время постоянной работы не имею. В 2005 году завод “Химволокно” обанкротился. Коллектив выброшен на улицу. Я около года стоял на бирже труда, брался за любую работу. В последние месяцы участвовал в избирательной кампании. Я не тунеядец, не пьяница, хочу работать. Но в нашем городе очень трудно найти работу. А ущерб от пожара более 400 тысяч. Уважаемая “Соломинка”! Обращаюсь к вам за добрым словом, любой помощью…”

Улица Павлова находится в центре города. Когда мы подъехали к дому №17, нас уже ждали Виктор, его сестра Галина и крестная мать Виктора Евгения Михайловна.

К домику 60-х годов XIX века когда-то пристроили два флигеля и надстроили второй этаж. В надстройке несколько квартир: в одной из них, двухкомнатной квартире площадью 33 квадратных метра, и жили Виктор и Галина Головины.

Взбираемся на 2-й этаж, Виктор отпирает дверь, и мы попадаем во мрак: света, понятно, нет. Но и без иллюминации видно, что помещение для жилья непригодно. Почему? 21 мая прошлого года в ООО “Классика”, которое занимается торговлей и ремонтом ювелирных изделий и расположено непосредственно под квартирой Головиных, произошел пожар. Из объяснений сотрудницы фирмы Ю.С.Ванюшиной следует, что на ее столе проводится пайка драгоценных металлов пламенем бензиновой горелки. Во время заправки бензином и начался пожар.

Из справки о пожаре: “Отдел государственного пожарного надзора Советского района г. Рязани… подтверждает факт пожара… В результате пожара и его ликвидации пострадала квартира №9 и имущество, находящееся в ней. Очаг пожара находился в помещениях первого этажа ООО “Классика”. Причина пожара — нарушение правил пожарной безопасности при проведении пожароопасных работ. Виновное лицо — ювелир Ванюшина Ю. С.
В возбуждении уголовного дела отказано ввиду отсутствия в деянии состава преступления. Отказной материал №33 от 30.05.07 г. Начальник отдела А.В.Заморуев”.

В настоящее время в Железнодорожном районном суде Рязани слушается гражданское дело о возмещении ущерба и взыскании убытков. Владелец “Классики”, господин Богданов, вину признал, однако не согласен с суммой ущерба. По словам Виктора Головина, ему кажется, что стоимость ущерба, определенная в результате экспертизы, не выдерживает критики. 429 000 руб. — слишком много, хватит  и 50 000 руб. Сейчас проводится вторая экспертиза.

Головины, оказавшиеся на улице, обратились в префектуру Советского района с просьбой предоставить им жилье в маневренном фонде. Как следует из письма начальника отдела учета и распределения жилья Е.В.Бузиной, “жилые помещения маневренного фонда предназначены для временного проживания граждан, у которых единственные жилые помещения стали непригодными для проживания в результате чрезвычайных обстоятельств.

В ходе проверки было установлено, что квартира №9 по улице Павлова пострадала от пожара, но непригодной для жилья не признана, так как подлежит восстановлению. Кроме того, согласно ст. 210 Гражданского кодекса РФ, собственник несет бремя содержания принадлежащего ему имущества”.

Таким образом, получается, что собственники квартиры, богатые Галина и Виктор Головины, не имеют права обращаться в маневренный фонд — у них есть лишь право на собственные деньги отремонтировать сгоревшую квартиру и купить мебель, холодильник, телевизор, посуду, одежду, обувь… Короче, прав у Головиных на самом деле хоть отбавляй.

* * *

Галина Головина “огребает” в городской больнице №5, где работает медицинской сестрой пульмонологического отделения на 2 ставки, целых 5 тысяч. Ее брат, который мечется в поисках работы как белка в колесе, в последнее время работал агитатором и тоже на днях “огребет” несколько тысяч, но выборы закончены. Президент избран. Спасибо ему, у Головиных некоторое время будет на что купить хлеб. А потом как быть?

Из бессовестного ответа начальника отдела учета и распределения жилья Е.В.Бузиной следует, что погорельцы Головины сами должны ликвидировать последствия пожара, случившегося не по их вине. Видимо, в этом отделе как-то плохо представляют себе, что есть на свете люди, у которых всего одна квартира и нет полумиллиона рублей. Видимо, чиновники искренне уверены в том, что безответные Головины в случае чего могут жить под лестницей. Случай давно настал, но под лестницу этих хитрых погорельцев не загонишь, они живут у друзей. Так зачем им жилье из маневренного фонда?

Бью челом губернатору Рязанской области. Уважаемый господин Шпак!

Галине и Виктору Головиным нужна помощь. Что-то подсказывает мне, что ювелир всегда одержит верх над городской беднотой, но пора, наверное, и честь знать. Пора выделить жилье из маневренного фонда, который так отчаянно защищает Е.В.Бузина. И сосчитать, сколько должен выплатить Головиным виновник пожара. И проследить за тем, чтобы выплатил. Очень надеемся на Вашу помощь.

“МК” будет следить за развитием событий.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ: ПОЛЕТ “СВЕРЧКА”

А теперь о приятном. 20 марта состоится первый спектакль кукольного театра “Соломинки”. Театр мы назвали “Сверчок”.

Если кто не знает, домовые сверчки — родные братья кузнечиков, ростом не больше 2 сантиметров, зеленовато-желтого цвета, любят тепло, стрекочут ночи напролет и жить могут только дома (и в корабельных каютах). Сверчок — веселое создание, появление которого означает, что там, куда он прискакал, тепло и уютно. Между прочим, полевые сверчки всегда храбро охраняют свои владения и в случае чего первыми нападают на незваных гостей. Главное — откусить у врага усы.

Наш “Сверчок” готов прилететь к тому, кому трудно, грустно, к тому, что сам не может пойти в кукольный театр и вдоволь посмеяться.

Первый спектакль состоится в детской больнице. Артисты волнуются, для первого представления заготовлены поросячьи пятачки и ушки. Скоро третий звонок. Занимайте места…

* * *