Мы обратились в Генпрокуратуру, но ответа не последовало. А количество выявленных нами жертв уже перевалило за 60. Эти люди остались без денег и без квартир. И на их месте в принципе может оказаться каждый.
Новые подробности — в расследовании Ольги Богуславской.
28 апреля 2008 года мы рассказали о том, как москвичи, обратившиеся за кредитом под залог недвижимости, оказались жертвами аферистов из АКБ “Кредитсоюзкомбанк”. И в результате, выплатив кредит и сумасшедшие проценты, остались без жилья. Расчет был основан на неосведомленности человека, впервые столкнувшегося с оформлением кредита.
Мне были известны имена пяти потерпевших. После выхода “МК” объявились новые жертвы. Они приходили и плакали. А мы говорили: не падайте духом, следствие во всем разберется. Но, оказалось, автор заражен невесть откуда взявшимся оптимизмом. Нет, откуда он взялся, известно. Речь-то шла не о сказках Андерсена, а об обстоятельствах, имеющих документальное подтверждение. Было ощущение, что вот-вот придет официальный ответ на публикацию. Он не мог не прийти: ведь статья являлась официальным обращением в Генеральную прокуратуру.
Но ответа не последовало. Зато все СМИ обошла информация Центробанка: Кредитсоюзкомбанк лишен лицензии. А вскоре стало известно, что 3 июня 2008 года Главное следственное управление Москвы соединило все уголовные дела банковских аферистов. Расследование дела поручили Следственной части СУ ЮЗАО.
Хотя нет, ответ из Генеральной прокуратуры пришел. Точнее, приехал. И представился: оперуполномоченный ОБЭП ЦАО Журавлев. Оказалось, сей господин выполняет поручение прокуратуры ЦАО, спущенное туда из ГП. Мы гостю обрадовались, но радость была преждевременной. Он честно сказал, что никакой перспективы у дела, похоже, нет. И тут выяснилось, что в руках у него небольшой огрызок моей статьи, касающийся лишь одного потерпевшего. Узнав о том, что статью-то он до конца не дочитал, Журавлев не смутился: сколько прислали, столько и прочитал. И вообще, какая разница? Все это чистая формальность. Узнав номер нужного ему уголовного дела, гость был таков. Но поразило меня не это чудное видение, а то, какие истории рассказали откликнувшиеся на статью люди.
Дело Трофимовой
Нина Ивановна Трофимова по профессии психолог, специалист по тайнам человеческой души и ее окрестностей. Обмануть такого человека непросто. А кто, собственно, собирался ее обманывать? Бог с вами! Почему, когда человек собирается купить квартиру, в голову лезут нехорошие мысли? Гнать их взашей и покупать жилье.
Вот Нина Ивановна и решила приобрести квартиру. А денег у нее было маловато. И тогда она вступает в инвестиционно-потребительский кооператив “Сотрудничество-инициатива”, председателем которого был Валерий Александрович Рассказов. Он объяснил Трофимовой, что целью кооператива является помощь в приобретении жилья. Какая помощь? Да любая. Вплоть до редкой услуги: не дают кредит в банке — так Валерий Александрович готов оформить его на себя за небольшое вознаграждение. Находка!
В 2002 году Нина Ивановна вступила в кооператив. Вскоре она внесла 15 тысяч долларов. По условиям кооператива пайщик должен был выплатить треть стоимости желанной квартиры — тогда начинались поиски жилья. Трофимовой приглянулась 2-комнатная квартира на Липецкой улице за 45 тысяч долларов. А где же взять недостающие деньги? И тут на помощь приходит Рассказов: знаю, говорит, надежный банк. Тот, кто читал нашу первую публикацию, догадался: речь шла о Кредитсоюзкомбанке. Там выяснилось, что кредит на Трофимову оформить нельзя — возраст не тот.
Рассказов как истинный друг предлагает оформить кредит на себя, что и было сделано. Сколько? 30 тысяч — больше ему не дали.
И тут он поведал, что счет кооператива по техническим причинам временно заморожен. Для сделки не хватает 10 тысяч долларов. Что делать? Цены-то растут не по дням, а по часам. И находчивый председатель предлагает простой выход: еще один кредит. Трофимова пишет заявление, понимая, что ей снова откажут. Но вот чудо: банк дает согласие. Почему?
Да какая разница: дали и дали. Спасибо. Как объяснил Рассказов, эти 10 тысяч — формальность, ведь Трофимова их уже внесла, и отдавать деньги будет он.
Наконец квартира куплена. Правда, смущал один пустяк: собственником квартиры значился Рассказов. Ну правильно. Ведь кредит выдали ему. А по уставу кооператива после погашения долга квартира переоформляется на пайщика.
Трофимова вселилась в квартиру. Раз в месяц она платила Рассказову 600 долларов. Эти деньги шли на погашение кредита. Трофимова сделала ремонт, купила мебель. Прошло 2 года. И вдруг она получает квитанцию, в которой собственником ее квартиры значится не Рассказов. Может, опечатка? Отнюдь. Оказалось, что еще в сентябре 2003 г. ее квартира была продана за треть цены. Кто это сделал? Станислав Вадимович Эйхгорн, главный герой нашей первой публикации. А кто же новоявленный собственник? Председатель правления Кредитсоюзкомбанка Лариса Федоровна Петрожицкая, поручившая своему подчиненному Сергею Калинину подписать от ее имени договор купли-продажи (напомним, недавно Калинин осужден за квартирное мошенничество на 5 лет лишения свободы).
Трофимова бросилась к Рассказову. Он пояснил, что при заключении сделки ему поставили условие: оформить доверенность на приобретаемую квартиру на сотрудников банка Эйхгорна и Калинина. А доверенность-то зачем? Вот спустя полгода и выяснилось зачем…
Весной 2007 года по заявлению Трофимовой было возбуждено уголовное дело по ст.159 УК РФ (“мошенничество”). В ходе следствия Рассказов пояснил, что Трофимова вносила деньги, которые шли на погашение кредита. О том, что квартира продана, он не знал, никаких документов не подписывал. Кто же тогда получил деньги? Никто. И кто вообще сказал, что они были?
Может показаться, что квартиру Трофимовой пришлось продать за долги банку. Нет, кредит исправно гасился — квартиру просто украли. В этом и заключалась красота маневра. Но квартиру, находящуюся в залоге у банка, нельзя продать без его согласия. И вот прелестная деталь: председатель правления банка Петрожицкая дала согласие на продажу трофимовской квартиры покупателю Петрожицкой. Поди, долго думала…
Победа, одержанная в этой битве Эйхгорном и Петрожицкой, навевает воспоминания о подвигах Наполеона.
Трофимова лишилась жилья и денег, банк остался без залога, кредит повис на Рассказове, а Петрожицкая по случаю обзавелась квартиркой… Да, чуть не забыла. В ходе расследования был изъят чистый бланк передаточного акта квартиры, подписанный Эйхгорном и Калининым. Какой квартиры? Не знаю. Ведь это была рабочая заготовка — адрес-то вписать нетрудно, клиентов у банка еще много.
Дело Хужаяровой
Галия Хужаярова мечтала обзавестись жильем. Одинокой женщине с ребенком на хоромы рассчитывать не приходилось. Весной 2002 года она увидела рекламу: ИПК “Содружество- инициатива” предлагает помощь в покупке жилья. Галия встретилась с господином Рассказовым, который объяснил ей, на каких условиях можно приобрести жилье. Она внесла первый взнос, и Рассказов подыскал ей квартиру в строящемся доме в Подмосковье. Вскоре он сообщил ей, что кооператив уже перечислил за квартиру 6 тысяч долларов. И тут Хужаярова выясняет, что строительство дома давно приостановлено: он является предметом судебного спора. Услышав об этом, Рассказов не смутился и предложил ей комнату на улице Генерала Антонова.
В декабре 2002 года кооператив приобрел для Хужаяровой эту комнату, и она с сыном переехала туда. Как водится, комнату оформили на Рассказова — до окончания выплаты пая. Галия исправно платит деньги. А в 2004 году неожиданно узнает, что комната переоформлена на какого-то Садикова. Она звонит Рассказову, но вразумительного ответа не получает. Хужаярова пишет заявление в милицию. И ее изумленному взору предстает неописуемая картина.
Оказалось, что в феврале 2003 года комната была заложена Рассказовым в Кредитсоюзкомбанк для получения кредита. Какого кредита? Ведь комната давно куплена. Эта — да, куплена. А про квартиру Трофимовой забыли? Помните, как Рассказов вынудил Трофимову оформить кредит на 10 тысяч долларов? Так вот: залогом по этому кредиту и стала комната Хужаяровой. Правда, ни Трофимова, ни Хужаярова об этом не знали. Так ведь много знать вредно — быстро состаришься.
Банку, понятно, понадобилась доверенность на комнату. А кто у нас специалист по продаже чужой недвижимости? Трудолюбивые Эйхгорн и Калинин. На них и была оформлена доверенность. 3 октября 2003 года Калинин, заручившись согласием Петрожицкой, переоформил комнату Хужаяровой на господина Садикова. Это еще кто? Не волнуйтесь, свои. Говорят, Илья Олегович Садиков — муж главного бухгалтера Кредитсоюзкомбанка. Все по-семейному.
Уголовное дело по заявлению Хужаяровой было возбуждено лишь в 2006 году. Следствие в ЮЗАО приостанавливалось раз десять. Что хочешь, то и думай… Список побед: Хужаярова лишилась жилья и денег, невесть откуда упавший кредит повис на Трофимовой, а банк в очередной раз остался без залога.
Дело Карцевой
К началу 2003 года возглавляемый Рассказовым кооператив развил бурную деятельность. Квартиры покупались, закладывались, перепродавались. Важную роль в деятельности кооператива играл Кредитсоюзкомбанк, сотрудники которого работали как стахановцы.
Галина Григорьевна Карцева тоже имела несчастье обратиться к Рассказову. Внесла 17 тысяч долларов. Интересно, что передача денег состоялась в здании Кредитсоюзкомбанка. Нашли квартиру на Профсоюзной улице за 41 тысячу долларов. Где взять недостающие деньги? На сей раз Рассказов порекомендовал банк “Дипломат”. Как водится, Карцевой кредит давать отказались. И кредит, и квартиру оформили на Рассказова.
Летом 2003 года сыграли новоселье. Вскоре Карцева полностью расплатилась за квартиру. Счастливая обладательница жилья небось считала часы до момента получения свидетельства о собственности. Но радость была недолгой. Сценарий соблюдался неукоснительно. В один прекрасный день в почтовом ящике обнаружилась квитанция, где собственником квартиры значился некто Сергей Бохан…
Карцева помчалась в суд. Выяснилось, что в августе 2004 года Бохан приобрел ее квартиру всего за 24 тысячи долларов. Удачная сделка! Договор подписал некто Хрипунов. Доверенность ему еще в марте 2004 года выдал “собственник” Рассказов. Вскоре таинственный Хрипунов, на сей раз от имени Бохана, сделал попытку перепродать несчастную квартиру сотруднику банка “Дипломат” Золотухину. Но полет неутомимого Хрипунова был прерван Черемушкинским судом, наложившим арест на вожделенную квартиру.
Подобно тени отца Гамлета, Бохан остался видением. В суде он так и не появился. Зато, как черт из табакерки, появился знаете кто? Да-да, Эйхгорн. Куда же без него? В суде он сделал Карцевой бесподобное предложение: 60 тысяч — и квартира ваша. А на днях Эйхгорн сжалился над ней и предложил выкупить квартиру за 40 тысяч…
Дело Жидкова
Валерию Владимировичу Жидкову без малого 70 лет. По профессии он врач. Всю жизнь проработал в Институте медико-биологических проблем. В 1990 году Жидков организовал небольшой кооператив. Помещение на улице Лавочкина площадью 60 кв. м арендовали у ЖЭКа, потом пришлось его выкупить.
И вот кооперативу понадобились деньги. Кредитсоюзкомбанк Жидков нашел благодаря рекламе. Он пришел в банк, где его встретил Калинин. Тот объяснил новому клиенту, на каких условиях можно получить кредит: по договору купли-продажи помещение необходимо переоформить на физическое лицо, указанное банком, после чего Жидкову будут выданы деньги. Разумеется, сказал Калинин, после погашения кредита недвижимость будет вам возвращена. Но все это время вы по-прежнему будете пользоваться своей площадью.
29 сентября 2003 г. помещение переоформили на некую О.Зайковскую. На следующий день банк предоставил Жидкову кредит - 40 тысяч долларов. Разумеется, Зайковская помещение в глаза не видела и денег не платила.
Жидков выплачивал кредит, а его фирма продолжала работать. В 2005 году он решил продать помещение и досрочно погасить кредит. К тому времени оно значительно выросло в цене, а отдавать нужно было всего 35 тысяч. Жидков приезжает в банк, где Калинин знакомит его с Эйхгорном — дескать, именно он будет контролировать погашение кредита.
Жидков обращается к риэлторам, те подыскивают покупателя. Договор был подписан 30 января 2006 г. Деньги заложили в ячейку до государственной регистрации сделки. При этом Эйхгорн настоял на том, чтобы ключ от ячейки передали ему. С какой стати? Ведь он не продавец и не покупатель. Ну как же! А вдруг Жидков не вернет деньги? Помещение-то уже ушло. Условились, что Эйхгорн заберет деньги, погасит кредит, а остаток передаст Жидкову.
9 марта Эйхгорн забирает из ячейки 62 тысячи долларов. Из уголовного дела №87607, протокол допроса потерпевшего Эйхгорна: “Проезжая по Гончарному проезду… я почувствовал удар сзади, вышел и обратил внимание, что в задний бампер ударился “ВАЗ-21099”, водитель которого предложил вызвать сотрудников ДПС… Я вернулся и обратил внимание, что в салон сел неизвестный мужчина… Он направил на меня предмет, похожий на пистолет с глушителем, сказал, чтобы я ехал вперед. Мы доехали до Котельнической набережной, и он велел мне остановиться. Он сказал, чтобы я отдал ему свои деньги, я ответил: борсетка на переднем сиденье… Он взял 10 тысяч евро и спросил, где еще. Я сказал, что больше нет. Он сказал: покалечить или так разойдемся? Я ответил, что под передним сиденьем… Он достал деньги, которые я получил в банке, протянул наручники и сказал, чтобы я пристегнул руки к рулю…” Как следует из рассказа Эйхгорна, налетчик удалился, положив на его лицо тряпку, пропитанную каким-то веществом. Пленнику показалось, что он лишился чувств. Потом он никак не мог понять, где находится.
Бедный Жидков! Какой-то сукин кот похитил его деньги. Но слишком много загадок — хорошему детективу такие излишества только вредят. К примеру, не узнать высотное здание на Котельнической набережной, где оказался Эйхгорн, невозможно даже под наркозом. Да и милиционер, освободивший пленника, тоже какой-то чудной. Представляете, идет он по улице, видит припаркованный автомобиль с темными стеклами и вдруг чувствует непреодолимую потребность обойти его вокруг и открыть дверь.
Наркоз, которым отравили Эйхгорна, сильно сказался на его памяти. Как иначе объяснить, что он никак не мог вспомнить, заезжал ли с деньгами домой, на другой конец города?
Единственное, что Эйхгорн запомнил отчетливо, — что украденные деньги принадлежали ему. А где же деньги Жидкова? А черт их знает. Вот как вышло, что Эйхгорна признали потерпевшим, а Жидкова — нет. В результате этой дьявольской махинации Жидков лишился недвижимости, денег и к тому же остался должником банка. Решением Кунцевского суда от 19 декабря 2006 г. постановлено взыскать с него в пользу Кредитсоюзкомбанка один миллион рублей.
Интересно, почему Эйхгорн наотрез отказался пройти испытание на детекторе лжи? Такая честь для потерпевшего…
* * *
Мошенники уже шесть лет трудятся не покладая рук. Время от времени то в одном, то в другом районе Москвы возбуждается уголовное дело. Оно тлеет, потом начинает дымить и наконец тихо затухает. Люди, лишившиеся крыши над головой, пишут заявления, обивают пороги судов и прокуратур, у них разваливаются семьи, случаются инфаркты — а преступный конвейер работает. Причем круглосуточно. И возникает вопрос: то ли у преступников шапки-невидимки, то ли у правоохранительных органов прогрессирующий паралич, переходящий в кому. Но шапки-невидимки давно сняты с производства. Да и следственные органы, если случается кураж, способны удивить. Откуда что берется: тут и витязи в масках, и опера не спят, и судьи не обедают. А деятельность мошенников, которые бесчинствуют на глазах у изумленной публики, почему-то никого не возбуждает. Я имею в виду уголовные дела, а вы что подумали? Нет, в голову и в самом деле лезут нехорошие мысли. Уж не импотенция ли это?
Если бы импотенция, ах если бы. Говорят, она прекрасно лечится. А вот другая болезнь, поражая один орган за другим, не поддается консервативному лечению. Как же быть-то? Требуется срочное оперативное вмешательство. А болезнь как называется? Стесняюсь произнести вслух. Один умный человек заметил: скажи мне, с чем ты пришел, и я скажу тебе, с чем ты уйдешь.
Со времен Адама всегда находились люди, которые присваивали чужое. Так всегда было, есть и будет. Вопрос лиш
ь в том, сколь благосклонно общество к таким проделкам. Мошенники из банка тоже, конечно, начинали с малого. Оттяпали первую квартиру, убедились, что дело сошло с рук, и пустились во все тяжкие. По самым скромным подсчетам, от деятельности аферистов пострадали не менее 60 человек. Вдумайтесь в эту цифру. Во-первых, число пострадавших наверняка больше. А во-вторых, каждый такой случай — это трагедия. Шестьдесят трагедий — это много или мало? Волокитина, Лаптева, Мухташев, Трофимова, Жидков, Хужаярова, Карцева, Барбашов, Угрюмова, Чирцова, Иванникова, Гетманцев, Мунтяну, Малакаев, Тарасова, Волков, Пензева, Шарун, Прудникова, Шитикова… Что же, черт возьми, должно произойти, чтобы следствие заработало как положено?
Понятно, что подобное преступление не так легко доказать, особенно если учесть редкостную изобретательность негодяев, которые сделали все, чтобы замести следы. Вот, к примеру, Станислав Вадимович Эйхгорн. В уголовных делах имеются многочисленные показания, прямо и недвусмысленно свидетельствующие о его роли в деятельности преступной группы. Во-первых, Эйхгорн был наиболее активным участником этого сплоченного сообщества. Во-вторых, именно он завладел квартирами Мухташева, Волокитиной, Барбашова, а его жена Шишкина обзавелась квартирой Лаптевой и Волкова. Квартиры Трофимовой и Чирцовой господин Эйхгорн переоформил по доверенностям, присвоил деньги Жидкова и вымогает деньги у Карцевой. Несколько дней назад этот человек заявил о своем намерении прописаться в квартире Мухташева.
Когда в “МК” вышла первая статья, многие потерпевшие воспряли духом. Казалось, что дело сдвинулось с мертвой точки, ведь 3 июня уголовные дела были соединены. А на следующий день в Кунцевском суде Эйхгорн предложил адвокату потерпевших оставить свой автограф на газетной публикации. С чего бы это ему так резвиться? А почему бы и нет?
Для расследования объединенное дело передано в следственную часть СУ ЮЗАО. А там к Эйхгорну относятся с сочувствием. Если в постановлении ГСУ он фигурирует как один из подозреваемых, то сегодня он просто свидетель. Профессия свидетеля — коллекционер чужих квартир. Ну нравится ему это занятие. Чего сразу подозревать-то? Говорят, что у него великолепная позиция по делу. Куда уж великолепнее. Другого такого свидетеля уже давно встречали бы хлебом-солью в камере Бутырки. Но куда спешить? Пусть человек пропишется в квартиру Мухташева, слупит деньги с Карцевой, а там посмотрим.
Сдается мне, что оптимизм Эйхгорна возник неспроста. Помните, судья Кунцевского суда Детишин вынес интересное решение. Мухташев подписывал доверенность на квартиру? Да. Ну, привет, хозяин теперь Эйхгорн. Подробности судью не заинтересовали. Месяц назад Детишин рассматривал заявление Мухташева о восстановлении срока на обжалование своего решения в Верховый суд. Дума внезапно сократила этот срок с 12 до 6 месяцев. Мухташев здесь ни при чем, восстановление срока, по сути, формальность. Но Детишин — кремень. Нет, говорит, доказательств, что причина просрочки уважительная. И отказал Мухташеву: решение обжалованию не подлежит. Ну как тут не резвиться?
В уголовном деле множество эпизодов, по каждому нужно проводить тщательное расследование. Калейдоскоп фамилий, адресов, фактов. К деятельности мошенников причастно множество сообщников. Масштабы поражают. Разве такие дела расследуют на уровне округа? Ведь очевидно же, что речь идет о преступном сообществе. А следственная группа в ЮЗАО состоит аж из двух следователей. Будь они и семи пядей во лбу, поднять этот вес вдвоем при всем желании невозможно. Кстати, о желании. А есть ли оно?
И тут всплыла одна любопытная подробность. Помните прекращенное с особым цинизмом дело Мухташева (см. публикацию “МК” от 28.04.08)? Так вот, следователь И.Ю.Лыков зачем-то спрятал его в другом уголовном деле, отправленном в Симоновский суд. Теперь, когда дело Мухташева необходимо для работы по соединенному делу, говорят, что нет никакой возможности извлечь его на свет божий. Нужны, говорят, именные указы Людовика XIV, Ивана Грозного и Наполеона Бонапарта. Поскольку все они в отпуске, ждите, авось свезет. А Лыкова никто даже не пожурил. Что бы это значило?
Вы не поверите, но председатель правления Кредитсоюзкомбанка Лариса Федоровна Петрожицкая, которая сама себе продает квартиры обманутых клиентов, пользуется у следствия особым доверием. Согласно постановлению следователя ЦАО уголовное преследование Петрожицкой прекращено в связи с отсутствием в ее действиях состава преступления. Ну а раз так, мадам Петрожицкая на днях вежливо, но настойчиво попросила Трофимову покинуть ее квартиру. А та заупрямилась и ни в какую.
* * *
Если Станислав Эйхгорн не обвиняемый, а свидетель, значит, сейчас не лето, а зима. А если сейчас все же лето и следствие действительно собирается довести дело до конца — пришло время доказать это. И раз уж Генеральной прокуратуре недосуг, прошу министра внутренних дел России Рашида Нургалиева и начальника Следственного комитета при МВД РФ считать эту публикацию вторым официальным заявлением. На первое ответа не последовало.
Людей, лишившихся квартир по вине мошенников Кредитсоюзкомбанка, просим звонить по тел. 8-916-795-92-42.
