Как турбулентность играет на руку террористам
Московское метро взрывают часто. После двойного теракта на станциях метро “Лубянка” и “Парк культуры” прошло три месяца, после взрывов у метро “Рижская” и на перегоне между станциями “Автозаводская” и “Павелецкая” — 6 лет, после взрыва на станции “Белорусская”-кольцевая 9 лет... А воз, или точнее незащищенность столичной подземки, и ныне там. Выделенные на обеспечение безопасности в метрополитене миллиарды бюджетных рублей как раз пошли на оснащение видеокамерами всех вагонов Кольцевой линии, 249 вагонов Сокольнической линии и 40 вагонов Замоскворецкой линии. На станциях появились информационные панели, которые являются также точками экстренной связи с правоохранительными органами, а представителям этих органов, то есть милиционерам, раздали ручные металлодетекторы... Да, есть еще чугунные ящики, в которые обнаруженные бомбы должны закладываться до приезда саперов.
Неужели это и есть обещанная еще в 2005 году “лучшая в мире система антитеррористической защиты”? Ее планировалось установить в московском сабвее к 2008 году. По всей видимости, у властей тогда была железная уверенность в том, что опытная партия детекторов взрывчатки на станции “Белорусская”-радиальная оправдает самые смелые ожидания. Ее планировалось опробовать через год после громкого заявления, в 2006-м.
По данным моего собеседника Евгения Кузнецова (фамилия изменена), который был осведомлен о том эксперименте, на станции “Белорусская”-радиальная тогда установили газовые анализаторы. Они и “исследовали” потоки воздушных частиц при помощи датчиков химических и взрывчатых веществ. Причем из взрывчатки датчики были в состоянии определить только ту, что была в жидком состоянии (это нитриты и динитриты), ведь твердые взрывчатые вещества на большом расстоянии пока не определяет никто в мире. А позже и вовсе выяснилось, что газоанализаторы совершенно не подходят для подземного транспортного предприятия. Дело в том, что при работе с ними подразумевается полное безветрие. А как его добиться в метро? Ведь поезда — это те же поршни, создающие сильный ветер, поэтому, даже если бы в метро и было пронесено что-то запрещенное, электронные “носы” ничего бы не учуяли.
Как удалось выяснить “МК”, фирма, ответственная за установку системы безопасности, уже рассматривает другой вариант детекторов, более подходящих для ветреных станций метро. Это адсорбционные сенсорные датчики. Для них не требуется большого потока частиц — достаточно лишь одной попавшей на них молекулы для определения вещества, а это уже существенно повышает шанс поймать в воздухе метро потенциальную взрывчатку. Но только в том случае, считает мой собеседник, если их установят в правильном месте, где можно наилучшим образом контролировать воздушный поток.
Универсальной точки для всех станций метро, как выяснилось, не существует. Все дело в конструкционных различиях: где-то на “розу ветров” влияют колонны, где-то — дополнительные переходы и всевозможные ответвления. Это целая наука, требующая тщательного подхода и особых специалистов. Однако в метро к помощи таких специалистов, по-видимому, пока не прибегли.
— Сначала газоанализаторы были установлены в закутках станции, теперь датчики, по всей видимости, наобум, решено спрятать в ту самую красно-синюю информационную панель, установленную посередине станции “Белорусская”-радиальная, — говорит Кузнецов. — Ни то, ни другое — не выход.
— А где бы вы установили датчики?
— Лучше всего было бы разместить их на входе, чтобы ни один пассажир не избежал проверки.
Что ж, подождем результатов нового эксперимента, который намечен руководством метрополитена на август этого года. Дело не терпит промедления, ведь к 31 марта 2011 года, согласно Указу Президента РФ, в стране должна заработать комплексная система обеспечения безопасности населения на транспорте.
Камера смотрит в путь
Речь в программе идет не только о защите в метро, но и в автобусах, трамваях и троллейбусах. Вот лишь один из вариантов безопасного автобуса, представленный властям. При входе тебя снимают сразу три видеокамеры, установленные напротив каждой двери. Есть камера, которая “смотрит” вперед, на дорогу. Если, не дай бог, кто-нибудь устроит в салоне дебош, на бортовой компьютер водителя сразу поступит сигнал тревоги, и он по спецсвязи вызовет милицию. Уйти хулигану после этого уже не удастся — до приезда стражей порядка он будет заблокирован в автобусе. На случай проноса в салон отравляющих или радиационно опасных веществ на входе установлены сразу три устройства: противопожарный датчик, радиационный (счетчик Гейгера) и газоанализаторы, способные улавливать следы различных химических жидкостей типа аммиака, хлора, а также взрывчатку.
Этот автобус с выставки был перевезен в Липецк, где его в экспериментальном порядке пустили по одному из маршрутов. Горожане о его начинке осведомлены: на борту транспортного средства красуется объявление: “В этом автобусе ведется видеонаблюдение”. Но заказа на его массовый выпуск пока не поступило.
Какая аура у преступника?
Когда говорят о проблемах безопасности на транспорте, сразу вспоминаются державы, где уже давно действуют эффективные способы контроля за пассажирами. Неужели трудно просто перенять опыт иностранцев? Лондонское метро, к примеру, давно установило сканеры, способные обнаружить присутствие взрывчатки в багаже пассажиров. Специальное оборудование (по словам наших специалистов, оно может работать на основе фотоядерных детекторов) приспособлено для обнаружения около 40 разновидностей взрывчатых веществ. По данным “МК”, аналогичный сканер давно разработан и нашими учеными, в частности из Физического института им. Лебедева (ФИАН) или Института физики твердого тела. Единственным недостатком их прибора является невозможность досмотра человека — никто не позволит подвергать себя радиационному облучению. Но багаж — это тоже немало, а человека можно досмотреть и в специальных, просвечивающих сквозь одежду камерах, которые эффективно работают в США. Они заменяют личный досмотр. Кстати, в нашем “Пулково” тоже есть аналогичная “рамка”, которая также успешно сканирует скрытые под одеждой предметы. “МК” уже писал о ней в одном из предыдущих номеров.
Есть помимо сканирования пассажиров и их багажа и другие методы обеспечения безопасности на транспорте. Взять хотя бы израильский психологический отсев в аэропортах, который работает давно и очень эффективно. Недавно местные службы усилили его уникальной системой, считывающей виброизображение каждого человека в толпе. Комплекс позволяет визуально оценивать психофизиологическое состояние человека по амплитудным и частотным параметрам его видеообраза. А закупили они его, как вы думаете, где? У нас, в Питере! И не только израильтяне обзавелись уникальным российским оборудованием, а еще аэропорты Кореи, Канады, а также наши “Пулково” и “Шереметьево”. И все успешно эксплуатируют “электронного психолога” уже не первый год.
Для того чтобы узнать все премудрости этой штуки, корреспондент “МК” решил испытать ее действие на себе.
— Каждая точка человеческого лица, даже если оно на первый взгляд неподвижно, совершает колебания, характеризующиеся определенной амплитудой и частотой, — вводит меня в курс дела замдиректора санкт-петербургской фирмы Виктор Минкин. — По этим колебаниям мы и определяем уровни агрессии, стресса, тревожности и даже лжи у людей, — продолжает собеседник.
Для того чтобы определить мой уровень агрессии, Минкин снял изображение на самую обыкновенную видеокамеру, которая была подключена к самому обычному компьютеру. Единственное, что считается здесь ноу-хау, — это программа обработки данных.
— Сейчас проведем мониторинг ваших эмоций, — говорит Виктор Альбертович, — и на мониторе появится ваше изображение с аурой.
— Это ведь не совсем научное понятие...
— Верно, но точнее то, что мы получаем при помощи нашей программы, не назовешь. Ведь что такое аура — это наша энергетика, эмоции, настрой. Если мы научились считывать эти параметры по микроскопическим амплитудным и частотным колебаниям — значит, мы научились считывать самую настоящую ауру, и ничего чудодейственного здесь нет. Современная наука делает сказку былью.
Компьютер практически моментально показал мой портрет в сине-зеленом обрамлении, которое несколько изменялось по форме и цвету во время нашего разговора.
— У вас спокойное состояние, вы не желаете мне зла и не намерены совершить никакой агрессии, — выдал диагноз Минкин. — А подсказали мне это ваши пульс, дыхание и обмен веществ. Именно от интенсивности протекания этих физиологических процессов зависит степень возбуждения. От них усиливается или ослабевает амплитуда и частота мельчайших вибраций нашего лица. Интересно, что пришли мы к такому выводу не сразу. Первое полученное виброизображение, которое отражало только амплитуду перемещения каждой точки лица человека, было воспринято нами как веселая шутка программы. Интересно было видеть свое лицо, раскрашенное в странные цвета. Достаточно много времени прошло, прежде чем, рассматривая свои или чужие виброизображения, мы обратили внимание на интересные закономерности изменения цвета и насыщенности картинки от состояния психики. Затем мы добавили к амплитуде частотную вибрацию. Оказалось, что она еще больше отражала внутреннее состояние, эмоции. За зеленым и голубым цветами мы закрепили показатели спокойствия, уравновешенности, правдивости, а за агрессией, чрезмерной возбужденностью и, как правило, связанной с ними лживостью — красно-желтые оттенки. Когда проходила апробация нашей программы, оказалось, что негатив может спокойно скрываться за внешне спокойным, даже улыбающимся лицом и наоборот.
— Реально ли использование вашей системы в метро?
— Конечно, реально, хотя требуется определенная доработка системы. Надо использовать правильно расположенные цифровые камеры, объединенные в компьютерную сеть. Тогда можно автоматизировать обработку видеоизображения — и компьютер сразу подскажет оператору, если в поле “зрения” камер появится подозрительный по поведению человек. Чересчур возбужденного гражданина можно попросить задержаться на несколько минут для более доскональной проверки, как это уже делается в различных аэропортах.
“Стопроцентная безопасность в метро невозможна”, — заявляют некоторые скептики из властных структур. И при этом сидят сложа руки, не желая улучшить ее хотя бы частично. А это вполне возможно — нужны лишь твердая воля и капиталовложения. Впрочем, в нашем государстве жизнь граждан всегда оценивалась не слишком высоко.
