Царство собак
Гулять по историческому центру всегда лучше в сопровождении опытного гида. Поэтому на вечернюю «экскурсию» по дворам и улочкам сердца столицы отправляемся в сопровождении активистки общественной коалиции «В защиту Москвы» Елены Ткач. Темную сторону парадной Москвы она знает прекрасно. Стартовали мы в двух шагах от Кремля, а закончили уже в двух шагах от мэрии.
Встречаемся на Большой Никитской. Здесь в одном из дворов, рядом с учебными корпусами МГУ, уже несколько лет заброшенная стройплощадка. Территорию оккупировали бродячие собаки, причем очень агрессивные. На попытку приблизиться к сетке ограждения зверюги отреагировали свирепым лаем. Глядя на это, невольно думаешь о детях, живущих в соседних домах...
Осторожно обходим собачье царство по периметру. Территория впечатляет. Может, лучше было бы использовать ее под социальные нужды, например под детскую площадку, чем столько лет оставлять столь привлекательное место в запустении, где среди крошащихся от времени стройматериалов и оседающих построек бегают голодные псы?
Меж тем на вопрос «МК» «почему не разбирают строительные городки в центре города?» в пресс-службе стройкомплекса столицы ответить затруднились. Точнее, сказали, что оценивать ситуацию в общем нельзя, так как по каждому случаю нужно разбираться индивидуально. Все зависит от того, в чьей собственности эти объекты находятся: федеральной, частной или муниципальной. Как говорится, с собственника и спрос. И порекомендовали направить конкретные адреса для дальнейших разбирательств.
Жаль, что общее количество таких площадок узнать не удалось. А вот заброшенные здания в пределах Садового кольца недавно подсчитали в ходе комплексной проверки. Как выяснилось, их 179, причем 122 из них находятся на балансе столицы, 48 — в частной собственности и 9 — в федеральной. 21 здание является объектом культурного наследия, поэтому их решено реставрировать и сохранять. А вот 5 зданий для «разгрузки» застройки предполагается снести. Еще два строения перепрофилируют под жилые дома, а два, наоборот, превратят в нежилой фонд. Социальную направленность обретут 12 из заброшенных домов, а 30 решено отремонтировать и продать.
Что или кто доселе жил в этих зданиях, в официальных заявлениях не уточняется. Не исключено, что некоторые из них стали нелегальными ночлежками для гастарбайтеров, которые мы уже инспектировали. По одному из таких адресов решаем заглянуть и сейчас. По словам Елены, после нашего визита там произошло массовое выселение рабочих из Азии, живших по 50 человек в комнате.
Заходим во дворик. Но вместо ожидаемой безжизненности видим все тех же граждан. Правда, большинство окон уже наглухо закрыты. Вероятно, съехали еще не все. Звоним в домофон соседней гостиницы, расположившейся в другой части дома. Спрашиваем:
— Не покинули вас соседи?
— Да нет, почти все уехали, — отвечает женский голос. — Остались только те, кто консерваторию строит...
— Ладно, разберемся, — говорит Елена, уходя. Видно, что визитом она не удовлетворена.
Рай для нелегалов
С Большой Никитской сворачиваем в Леонтьевский переулок. Здесь царство посольств, люди в форме встречаются с завидной регулярностью. Тем удивительнее, что в одном из официально расселенных домов сохранился нелегальный приют для гастарбайтеров. Причем ведут они себя здесь по-хозяйски. Завидев, что мы направляемся в арку, ведущую во двор, деловито осведомляются: «Вы куда?» Двор совсем не производит впечатление нежилого: клумбы с цветами, детская площадка, на перекладине висит старый половик. У подъезда — сборище кошек, дружно поглощающих еду из нескольких мисок. Рядом заливаются недружелюбным лаем две большие собаки.
О приходе нежданных гостей сарафанное радио докладывает быстро: нам навстречу выходят несколько мужчин азиатской внешности. Утверждают, что здесь нельзя снимать. Вслед за ними из подъезда с недовольным видом выглядывает отечественная бабушка.
— Это бывшая местная жительница, — объясняет Елена. — Как она нам в прошлый раз сказала, ее здесь оставили за сторожа, чтобы сообщала, если нелегалы появятся. Говорит, они вместе с милицией 4 тысячи человек выселили. Но в наш последний визит она одна была, а теперь вот эти «соседи» появились...
Если честно, как-то не похоже, что это соседство тяготит старожилку. На наши вопросы она только машет руками: «Уходите! Не мешайте нам жить!» Спрашиваем: «Кому это — вам?» «Уходите, уходите! Вы на нас беду накличете! Все равно здесь рано или поздно яма будет. Потому что у нас другого не бывает...»
По словам Елены Ткач, таких нелегальных ночлежек в центре столицы немало. Случается, что во время своих рейдов участники коалиции «В защиту Москвы» находят в одном здании по 400 человек! Причем нередко общежитиями для мигрантов становятся памятники архитектуры. В таких случаях сам собой напрашивается вопрос: «А куда смотрит ФМС?» На деле же все не так просто.
— Проверки мы проводим регулярно, причем как плановые, так и по сигналам жителей, — сообщили «МК» в пресс-службе столичного управления ФМС. — Но даже если выезжаем на место и фиксируем факт проживания в нежилом доме, выселить людей сразу не можем. Вначале проверяем документы, и если оказывается, что люди законным образом находятся на территории РФ, то мы должны уведомить соответствующие службы о том, в каких нечеловеческих условиях они проживают. Сообщаем об этом в префектуру, пожарным, Роспотребнадзору, и на этом наши функции заканчиваются. Если же выясняется, что люди проживают в России, не имея регистрации, здесь мы уже готовим документы и передаем их в суд. И только на основе судебного решения производится выселение. Таков порядок, от нас далеко не все здесь зависит. Это очень болезненный момент, но очевидно, что если в официально расселенном фонде есть канализация, свет и другие коммуникации, то их либо не отрезали, либо заново провели. А вот для кого и кто провел? Это и есть самый главный вопрос...
Идем дальше. И очень скоро убеждаемся в реальности крылатой фразы: «Удивительное — рядом». Оно и правда рядом. С мэрией. Вознесенский переулок. До известного любому москвичу адреса Тверская, 13, — рукой подать. Меж тем в одном из дворов уютно сосуществуют очередной забытый стройгородок и постоянно действующий бомжатник. В антураже жилых зданий это безобразие смотрится еще более выразительно. На входе во двор молодежь предается романтике на лавочках у детской площадки, а в глубине люди бродяжьего вида собираются в кружок обсудить, как прошел день. Один из них уже сидит на раскладном стульчике с газетой, а трое других возвращаются «с работы». С собой несут добычу — одежду на вешалках, с виду — новую, и какие-то пакеты со съестным. Никак на распродаже отоварились. Последний член бомжеклана тащит в руках сопротивляющегося щенка. С ужасом думаем о самом плохом, но нет, зверюгу просто призывают разделить общую трапезу. В считаные минуты прямо на асфальте накрывается скатерть-самобранка из объедков, люди едят вместе с собакой.
— Доброго вам здравия! — желают сотрапезники нам, поднимая пластиковые стаканы с водкой. И фотокамера их совсем не смущает.
— Кстати, здание у них за спиной официально расселено, — говорит Елена, — но там живут гастарбайтеры. И уже довольно давно.
В центре двора, аккурат напротив новенького офисного здания, доживает свои дни строительный домик, где когда-то жили рабочие. По словам Елены Ткач, эта бытовка из синего пластика, «идеально вписывающаяся» в интерьер старой Москвы, с чьего-то молчаливого позволения стоит здесь уже лет шесть. Стройки никакой поблизости не ведется. Странно, что этот бесплатный дом еще не облюбовали бомжи.
Лужайки для бомжей
Зато они облюбовали лужайку... прямо за памятником Юрию Долгорукому. Когда видишь на зеленой травке, прямо за лавочками у фонтана, где отдыхают граждане, палаточный городок из старых коробок, поначалу не веришь своим глазам. Некоторые «индивидуалы» возлежат прямо на траве, подстелив драные одеяла. Ни тени смущения — чувствуют себя как дома.
— Это их еще мало, — говорит Елена, — когда мы сюда попозже приходим, тут столько человек собирается! Причем живут на этих лужайках до самого снега. Именно живут, а не ночуют! Сколько раз наблюдала, как женщины стирают в фонтане грязное шмотье. А однажды бомж даже веселил всех тем, что тряс одежду над бортиком фонтана, а оттуда во все стороны разбегались вши...
Как раз во время столь живописного рассказа к фонтану подходят жених и невеста для торжественной фотосессии. В контексте предшествующих слов желание невесты присесть на бортик вызывает ужас. Еще больше это ощущение усиливается, когда на одной из лавочек замечаю трех бомжей за «поздним ужином». Свои объедки они оставляют прямо на скамейке.
В столичном департаменте социальной защиты населения о проблеме, безусловно, знают. И давно готовы ее решить. Трижды направляли соответствующие законопроекты в Правительство России, однако по финансовым соображениям они не были приняты.
— На сегодня две трети лиц без определенного места жительства на самом деле не являются бездомными, у них есть жилье, но нет желания там жить, — рассказал «МК» разработчик законопроектов, начальник отдела социальной помощи бездомным гражданам Андрей Пентюхов. — Поэтому проблема бродяжничества и бездомности давно переросла в проблему алкоголизма и тунеядства. В связи с этим мы предлагаем ввести обязательный регистрационный учет таких людей с обязательным медицинским обследованием. Если человек отказывается вставать на учет и проходить обследование, предлагается ввести новый вид административной ответственности — заключение и принудительное содержание в специальных учреждениях. На первый раз — сроком до 60 дней, на второй — до года. Там с этими гражданами должны работать наркологии, психологи. Кроме того, им необходимо будет пройти курс трудотерапии, как было в советские времена.
Пока на столь затратное мероприятие банально нет денег. Сейчас проекты находятся на доработке в департаменте, в ходе которой разработчики стараются учесть все замечания и пожелания сверху. Очевидно, что без поддержки на федеральном уровне город решить проблему бомжей не может...
Еще один пример парадокса большого города наблюдаем в Брюсовом переулке, опять же в двух шагах от здания столичного правительства. Там, рядом с интеллигентным Домом композиторов, живет своей насыщенной жизнью наркоманский притон. Видно, как в окне с периодичностью раз в секунду включается-выключается свет. Говорят, это одна из излюбленных забав людей под кайфом. За старыми окнами сушится тряпье, облупленные стены видно даже с улицы. Дом, само собой, тоже официально нежилой.
Впервые активисты пришли сюда в поисках гастарбайтеров-нелегалов. Нашли, но вкупе с наркоманами. Причем агрессивными.
— Когда мы туда постучались, нам открыл дверь парень с совершенно пустым взглядом, — рассказывает Елена. — Мы спросили про нелегалов, он сказал, что здесь живут все. Потом предложил пройти — все сразу стало ясно: следы «жизнедеятельности» валялись повсюду. Затем стали выходить какие-то люди с туманными взглядами. Начали нас прогонять, кричать: «Мы сейчас ОМОН вызовем!» Вместе с нами на лестницу выскочила какая-то заплаканная девушка в рваном платье, которая сказала, что ее затащили сюда и изнасиловали. Очень благодарила потом, что мы ее спасли...
Я оглянулась назад. Из ресторана Дома композиторов выходила веселая респектабельная публика. За окнами притона по соседству по-прежнему включали-выключали свет. Что еще происходило там в этот момент, остается лишь догадываться. Как и о том, как такое вообще возможно в двух шагах от мэрии и Кремля.
