В начавшемся 2009/2010 учебном году Россия официально переходит на евросистему образования. Другими словами, входит в Болонский процесс. А с ним и в период перекройки не только вузовского, но и поствузовского обучения. Что касается студенчества, то тут все ясно: вместо традиционной для России 5—6-летней подготовки специалистов — переход на схему “4-летний бакалавриат для большинства + 2-летняя магистратура для “особо одаренных”. (Специалитет сохранится лишь в строго ограниченной группе вузов и только по особо важным специальностям; остальные — не столь важные — займутся массовой подготовкой бакалавров по укороченной программе.) А вот судьба постдипломной схемы на новый лад остается неопределенной.
В отличие от США и болонской Европы, где каждый защитившийся аспирант тут же получает степень доктора, в России сложилась двухступенчатая модель: вначале кандидата и лишь затем доктора наук. Естественно, что при таком раскладе наш доктор не чета европейскому: за ним и опыт работы, и монографии, а главное — своя научная школа с учениками. Ставить его на одну доску со вчерашним аспирантом, мягко говоря, нерационально. Даже по российским меркам. А тут еще кризис, выдвинувший выпускников вузов в первые ряды потенциальных клиентов биржи труда. И ломку послевузовского блока отложили. Более того. Власти пошли на беспрецедентные меры, чтобы задержать в системе образования как можно больше вчерашних студентов: несмотря на демографический спад, в 2009 году впервые за многие годы количество мест в аспирантуре увеличилось (в основном, правда, на технических специальностях: количество мест в гуманитарных вузах сократилось). В общей сложности число аспирантов возросло на 3 тыс. и достигло 29 тыс. И увеличилось бы еще сильнее — найдись побольше вузов, способных их готовить.
Правда, решить некоторые проблемы так и не удалось. Например, вопрос об отсрочке от призыва для большой группы соискателей-юношей. По заведенному у нас порядку подготовка к поступлению в аспирантуру начинается в сентябре, вступительные экзамены — в октябре, а зачисление — в ноябре.
Чтобы принять участие в конкурсе, соискатель должен заручиться согласием вузовского ученого совета. А до того проделать еще кучу шагов. В частности, определиться с кафедрой и специальностью, пройти собеседование с предполагаемым научным руководителем, получить рекомендацию к допуску к вступительным экзаменам, а затем и сам допуск, решение о котором выносится приемной комиссией на основании заключения научного руководителя и его отзыва на представленный реферат.
Процедур набирается много. И если девушки успевают их пройти, то юноши оказываются в заведомо проигрышном положении. Едва получив диплом, они автоматически лишаются отсрочки и подпадают под призыв. Для поступления в аспирантуру, правда, им все же полагается месячная отсрочка. Но только на период экзаменов (с 1 по 30 октября) и только тем, кто успел заручиться решением ученого совета. Все прочие молодые люди лишаются возможности поступить в аспирантуру сразу после вуза.
СПРАВКА “МК”. Для поступления в аспирантуру нужны следующие документы: личное заявление по специально утвержденной форме; характеристика с места работы или учебы; рекомендация вузовского ученого совета (для выпускников текущего года); удостоверение о ранее сданных кандидатских экзаменах (если таковые имеются); список публикаций с приложением одной из опубликованных научных работ или реферата по специальности; реферат или научный доклад объемом 20—25 страниц.
Кроме того, нужны копии: диплома с приложениями, паспорта и трудовой книжки, заверенной по месту работы. А когда все документы собраны и приняты, наступает черед вступительных экзаменов в аспирантуру. Их три: специальность, иностранный язык и история философии.
Другая серьезная проблема — мизерный размер аспирантских стипендий. Даже после недавнего двукратного повышения они составляют всего 3,6 тыс. рублей (для сравнения: в США аспиранты получают порядка $2—3 тыс.). Жить на эти деньги в России целый месяц нельзя даже в одиночку. А уж с семьями, которыми многие обзаводятся как раз в аспирантском возрасте, и подавно. Поэтому подавляющее большинство российских аспирантов работает не столько над диссертациями, сколько над своим прокормом. Со всеми вытекающими для качества научных изысканий.
Впрочем, написанный в свободное от подработок время диссер — еще не худший вариант. Любимым народным промыслом последнего десятилетия стало “написание под ключ”, а то и прямое заимствование диссертаций в интернете. В итоге, как писал “МК”, в 2005/2006 году, ряды квазиученых стали столь плотными, что дали стране каждого десятого диссертанта. И даже после того, как Высшая аттестационная комиссия (ВАК) стала наводить порядок (в одном лишь 2008 году в России закрылись 154 диссертационных совета из 2,9 тыс.) сомнительными остаются до 3% “остепенившихся”.
Похожие процессы идут на всем постсоветском пространстве. И кое-где гораздо круче, чем в России. В Киргизии, например, научные степени вообще “покупаются и продаются, а не присваиваются как результат проделанной исследовательской работы”, — сокрушаются местные эксперты. Научная степень, по их словам, идет там “за несколько сотен или тысяч сомов” — в зависимости от актуальности и “веса” работы (1 киргизский сом — 67,4 рубля).
