— Владимир Александрович, вы начали свою службу 27 лет назад в пограничных войсках. А как попали в столицу?
— Уже заканчивая службу в звании старшины, я знал, где буду служить Родине. От подобных предложений отказываться не принято, тем более что я с детства мечтал стать офицером, правда, поначалу — летчиком-истребителем. Но после предварительного обучения я стал работать на офицерской должности, но в милиции.
— А о научной карьере не думали? Ведь, насколько мне известно, вы были лучшим курсантом в выпуске Высшего политического училища МВД, кандидатский минимум сдали там на “отлично”?
— Стояла передо мной такая дилемма. Мне предлагали остаться в этом вузе преподавателем, но я решил вернуться к оперативной работе. Правда, две диссертации все-таки защитил: кандидатскую и докторскую.
— Первая, как вы сказали, была посвящена милицейской практике — “Убийство при превышении необходимой обороны”, а вторая?
— Это уже более серьезная обобщающая работа — “Защита государственных интересов России в контексте концепции национальной безопасности”.
— Но все-таки решили продолжать практическую работу по защите правопорядка. И после работы в Кунцеве и “убойном” отделе МУРа возглавили легендарное 108-е отделение милиции...
— Преступления, в том числе и тяжкие, в центре Москвы тогда были практически каждый день. Как-то раз сообщают нам о необычной ситуации: вроде бы в магазин зашел покупатель, но обратно не вышел. Мы приехали, осмотрели все помещения. Пусто, никого нет. И тут я обратил внимание на свежебетонированный пол в одной из подсобок. Спрашиваю: “А что, у вас тут ремонт был?” Было принято решение о производстве “контрольного вскрытия”. Как говорится, предчувствие не обмануло: под слоем свежего бетона лежал труп человека, застреленного выстрелом в ухо. Застрелил этого человека — кстати, своего кредитора — менеджер магазина, причем прямо в своем кабинете.
— В общем, помог творческий подход к делу. Говорят, что с ним у вас все в порядке, даже пейзажи рисуете...
— Это, к сожалению, дела минувших дней. Писал картины маслом, друзьям нравилось... Но лет десять-двенадцать как забросил я это дело. Времени катастрофически не хватает. Не то что писать картины, книги читать некогда. Хотя иногда урываю у сна полчасика. Вот недавно перечитал Тургенева, Бунина, Лескова.
— Мы говорили о том, что московский район “золотой мили”, который входил в сферу вашего влияния, — это средоточие политиков и бизнесменов. А богема?
— Ну куда же без творческих людей! Как-то я встретился с известным актером Валентином Смирнитским, знаменитым Портосом из фильма “Д'Артаньян и три мушкетера”. И эта встреча сразу напомнила мне один случай из практики. В квартире некоего Бориса Фельда после пожара был обнаружен труп хозяина. Замки были закрыты, следов насилия на трупе обнаружено не было. И тут выясняется, что при вскрытии тела (его проводил профессор перед студентами) труп сочли явно “криминальным”. Естественно, мы стали вести работу по делу. И на автоответчике обнаружили кассету со следующим текстом: “Ну, ты принял решение или нет? А то придется тебе пожарную команду вызывать...” Каково было наше удивление, когда выяснилось, что звонок на автоответчик покойного был с телефона Смирнитского. Более того, голос тоже принадлежал ему! Мы вызвали его, допросили по поводу “угроз”. И выяснилось, что незадолго до своей смерти Фельд поехал в Ленинград и потерял там ключи от квартиры. Пришлось ему вызывать пожарную команду, чтобы по раздвижной лестнице залезть в квартиру и изнутри открыть бронированную дверь. При дальнейшем расследовании выяснилось, что у покойного была аллергическая астма (весь холодильник был забит лекарствами) и умер он от приступа незадолго до пожара. Смирнитский же звонил приятелю и, не застав дома, оставил ему “угрожающее послание”.
— Не все дела, особенно резонансные, раскрываются так удачно. Бывает, что они годами висят на оперативниках...
— На милицейском сленге такие дела называют “глухарями”. Но и они могут раскрываться, в том числе и через многие годы. В 1995 году произошло особо дерзкое нападение двух бандитов на ювелирный магазин в холле гостиницы “Интурист”. В отеле дежурил мой сотрудник, который был вооружен только газовым пистолетом. Тем не менее он выстрелил в одного из преступников и скрутил его. Второй же направил на него автомат и выстрелил. Хорошо еще, что не в грудь, куда целился вначале, а в бедро. В общем, сотрудника ранили, а преступники ушли с добычей. Как случилось, что наш опер оказался без боевого оружия? Буквально накануне я временно лишил его права ношения такового за утерю магазина с патронами во внеслужебное время. Таков порядок. Парень, правда, поправился, но дело долгое время было “глухим”. И вот два года назад, через 9 лет после описываемых событий, мы поймали стрелявшего. Выяснилось, что тогда он застрелил своего подельника и лег на дно. Но все равно ведь нашли.
— Вы говорите, что о каждом дне работы в 108-м отделении милиции можно роман писать. Не знаю насчет романов, но фильм “На углу Патриарших...” у вас снимался...
— Да, снимался он у нас, причем многое основывалось на реальных событиях. За это я могу отвечать, поскольку сам был главным консультантом.
— После “Патриарших...” вы заняли пост начальника 2-го управления уголовного розыска. Работы прибавилось?
— Еще как! Территория значительно больше — от стен Кремля до Шелепихинской набережной. То есть весь Арбат, Тверская, Пресня. Как-то соседи по дому, не знавшие, где я работаю, поскольку ходил я в штатском, спросили мою жену, куда это я так рано уезжаю — в пять-шесть часов утра. Она ответила, что в это время я приезжаю, чтобы сменить рубашку, побриться и позавтракать. А уезжаю на работу в семь... Не забывайте, что это был 1995 год, когда убийства, взрывы, стрельба на улицах были обычным делом. Помню, сидим мы с руководителями у начальника управления в кабинете. Он жалуется на то, что житья не стало от бандитов... Тут звонит дежурный и сообщает, что из гранатомета выстрелили в здание американского посольства. Начальник швыряет трубку: “Нам только посольства еще не хватало!”
И еще об этом районе. Был в то время у уже покойного авторитета Сильвестра “бригадир” по фамилии Аннинский (кличка Культик). Ехал он с водителем в машине “Вольво” по Садовому, опять же напротив американского посольства. Тут перед ними притормаживает джип “Шевроле Сабурбан”, и прямо через стекло двери багажника Культика расстреливают из автомата. Конечно, тут же корреспонденты разных изданий, в том числе и зарубежных, стали снимать эпизод “гангстерской войны в Москве”. Надо было прекращать шоу. Пришлось самому сесть на водительское место и отогнать машину с трупом в один из переулков к отделению милиции... Кстати, и этот клубок мы размотали. Стрелял один из лидеров курганской ОПГ, который потом при странных обстоятельствах умер в “Матросской тишине”. Бандиты живут ярко, но, как правило, недолго.
— А может быть, с ворами в законе и прочими авторитетами поступать, как в Грузии? Признает себя человек вором — автоматически в тюрьму...
— Вот передо мной текст этого закона, подписанного президентом Грузии Михаилом Саакашвили в декабре 2005 года. Санкции за принадлежность к преступному миру очень серьезные. Признает себя человек принадлежащим к воровскому миру — получай несколько лет лишения свободы, да еще в самых жестких условиях. Документ этот готовили люди, хорошо знавшие законы и психологию преступного мира. Вор в законе обязан признавать себя таковым всегда и в любой ситуации. Если он отрекается, то автоматически “раскороновывается” и становится на нижнюю ступень в преступной иерархии. Если же признает себя вором, то отсиживает срок...
...Сам же я в 2001 году перешел во вновь организуемое Главное управление МВД РФ по Центральному федеральному округу. Так что работа с регионами, с региональными ОПГ, с бандитизмом мне не в новинку. А еще мне пришлось руководить борьбой с этническими преступными группировками, авторитетами и ворами в законе. Мы ими очень плотно занимались. Например, нами впервые была привлечена к уголовной ответственности группа воров в законе не за отдельные преступления, а за организацию преступного сообщества.
— А персонажи были славянские или грузинские?
— Скажем так: неславянские. Что бы ни говорили о том, что преступность не имеет национальности, но 60% воров в законе в столичном регионе — это выходцы из Грузии.
— Давайте, Владимир Александрович, немного о личном…
— Дети у меня взрослые, самостоятельные. К тому же их жизнь связана с учебой: дочь учится на втором курсе МГИМО, а сын — в адъюнктуре ВНИИ МВД.
— Для хобби, понятное дело, у вас времени мало, но все же...
— Живопись, как я уже говорил, пришлось отложить до лучших времен, сочинение стихов, которыми грешил в молодости, — тоже. Спорт расцениваю как часть профессии, тут помогают занятия и легкой атлетикой, и единоборствами. Кроме того, очень уважаю мотоспорт. А больше всего люблю природу: охоту, рыбалку.
Писатель и сценарист Эдуард Хруцкий:
— Володя мне невероятно помог при съемках фильма “На углу у Патриарших”. Более того, он даже снялся там в третьей серии в роли следователя прокуратуры! Его отделение было на очень хорошем счету по раскрываемости. Он вел настоящую войну с бизнес-ментами, как я их называю. Вспоминаю забавный случай, произошедший во время съемок картины. Володе хотел дать взятку один цыган. Его подопечных девиц задержали, а он хотел их отмазать. Так Володя решил пошутить. Дело в том, что я по сюжету фильма играл прокурора. Был, само собой, в прокурорской форме. И вот ко мне подходит этот цыган с пачкой денег… Ну, посмеялись и послали его. Прекрасно, что он стал начальником ГУВД. Хотя, на мой взгляд, немного непоследовательно — такого опера от Бога, не побоюсь сказать, тянут в начальство. Но у нас всегда так. А Володя честнейший человек, умница, прекрасный товарищ и порядочнейший человек.
