Это понимают не только сотрудники прокуратуры, но и обвиняемые. Этим и объясняется, надо полагать, весеннее обострение их активности. Надо что-то делать. Что же именно? Выбор, как мне представляется, небогатый, но есть варианты. Один из них назовем условно "девственность адвоката".
Все адвокаты обвиняемых по делу Холодова дали подписку о неразглашении материалов дела. Логично? Логично. Адвокаты знакомятся с материалами дела. Дело, напомню, о взрыве в редакции "Московского комсомольца" и гибели человека. Молчание адвокатов в этом случае — не подвиг разведчика, а всего лишь профессиональная добросовестность.
И вдруг адвокат Константина Барковского Л.Мове обращается к адвокату "МК" с предложением выступить на страницах газеты и в телепередаче о деле Холодова и таким образом публично выяснить отношения. Л.Мове сказала, что у нее есть интересные материалы. Адвокат "МК" Андрей Муратов удивился: я, сказал он, не знаком с материалами дела, а вы давали подписку о неразглашении...
Я такой подписки не давала — вот что ответила Л.Мове. И спустя непродолжительное время в какой-то малотиражке появляется "сенсационный материал", который Мове безуспешно предлагала "МК". Он и вправду сенсационный. Но только не потому, что было опубликовано письмо Барковского, якобы тайно переданное из тюрьмы, с предупреждением о том, что он собирается оговорить себя перед следствием, чтобы избежать давления. Сенсация состоит в том, что Л.Мове выступает вовсе не в роли защитника Барковского.
Отказ от подписки о неразглашении материалов дела влечет за собой и отказ от знакомства с этими материалами. Третьего тут не дано: адвокат не может, прочитав дело, заявить, что отказывается от подписки. Он может сделать лишь обратное: отказаться от знакомства с материалами дела и в дальнейшем ни в чем себя не ограничивать. Но адвокат, который не знакомится с делом, не может осуществлять полноценную защиту своего доверителя. И по закону, таким образом, нарушается право на защиту обвиняемого.
Для чего же тогда адвокат Л.Мове приняла на себя обязательства по защите? Ответ напрашивается сам собой: для того, чтобы выполнить какую-то другую работу. Например, предать гласности "сенсационные материалы". Я, кстати, не уверена в том, что это сильно поможет Барковскому. Может, кому другому?
Я полагаю, что председатель президиума Московской городской коллегии адвокатов Генри Резник уже получил из Генеральной прокуратуры России представление о том, что адвокат Л.Мове действует не в интересах своего доверителя и нарушает право на его защиту. Странно только, что писать о нарушении права на защиту обвиняемого по делу Холодова приходится журналисту "МК".
