Опыт детства — тот тонкий слой почвы, который есть смысл называть плодородным. Вырастает то, что нечаянно обронили или торжественно посеяли тогда. Сейчас зазвучат голоса тех, кому суждено было в юности перейти невидимую черту между собственной жизнью и чужой смертью. Слушайте внимательно. Плохо, но слышно.
В Икшанской колонии для несовершеннолетних правонарушителей я была много раз. Пятнадцать лет назад, как, впрочем, и сегодня, подростки попадали туда за тяжкие преступления: грабежи, насилие и убийства. Говорят, в то время преступность была другой, и многие из тех, кто попадал за решетку, оставались людьми. И их можно было спасти для другой жизни.
Так это или нет, судить не мне. Но для чего-то сохранилась у меня папка с листочками, исписанными как попало. В тот день я задала воспитанникам колонии три вопроса. Небольшая часть ответов была опубликована в "МК", но большая часть осталась в папке. И я нашла ее.
Вопросы были такие: Какие воспоминания детства вспоминаются вам чаще всего? Считаете ли вы, что существуют такие поступки, которые человек не должен совершать ни при каких обстоятельствах? Что бы вы пожелали своим сверстникам, которые находятся "на воле"?
Кто хотел, отвечал на все, а кто-то выбирал один вопрос. Олег М., 1-й отряд: "В мае 1985 года я был осужден за грабеж к лишению свободы на 5 лет. Находясь в следственном изоляторе, я немало раз начинал думать о своей дальнейшей жизни. Не скрою, думал и о том, будет ли в моей жизни еще одна такая зловещая шутка судьбы или нет. Конечно, прожить в этих условиях можно было без труда. Ведь в следственном изоляторе в камере было всего 6 человек, и все было спокойно.
Но однажды меня, коротко постриженного, с мешком за плечами, посадили в машину, из которой не так-то просто было выбраться, и привезли в колонию. Здесь мне сначала понравилось все, но это было только сначала. Позже все, что нравилось, стало надоедать, а еще позже все осточертело.
Здесь самое главное — режим. Рано утром встаешь и на работу, с работы пришел — в школу, а ведь это не очень легко. Но к этому можно привыкнуть, тем более если тебе нравится твоя работа, на ней не так устаешь. Но здесь существуют всяческие другие трудности, например, оскорбление друг друга, тайное хищение личного имущества и многие другие мелкие пакости, которые иногда до того бесят, что и не знаешь, чего делать. Я понял только одно, что здесь делать нечего. Я никому не пожелаю такой молодости, как у меня".
Андрей М., 1-й отряд, 4-е отделение: "Что бы я пожелал своим сверстникам? Думать своей головой. Не связываться с ребятами старшего возраста. Советоваться, если получится, с родителями. Не пить. Быть немного похитрей своих сверстников. Не стараться подражать старшим парням, а свободное время проводить уж лучше в кино".
Учащийся 10 "А": "В основном, кто здесь сидит, говорят, что попали сюда из-за дури. Из этого, я думаю, можно сделать выводы".
Юрий Б., 1-й отряд: "Я желаю, чтобы сюда вообще никто не попадал. А чтобы сюда не попасть, нужно в свободное время не идти по улицам шляться компаниями, а лучше заниматься в какой-нибудь секции или научиться книги читать, что ли. Теперь-то я умный, а сидеть-то еще шесть лет".
Учащийся 10 "А": "Я бы пожелал тем, кто на свободе, чтобы они не смотрели на тех, которые отсидели, как на героев. И не пили с ними, вот все, что может привести сюда. И еще, чтобы вслушивались в слова родителей. Если б с этими здоровыми обалдуями не болтаться по подъездам, а один раз послушать отца без бычьего упрямства, было бы лучше".
Станислав К., 1-й отряд: "Мое главное пожелание для тех ребят, которые любят выделиться из компании своей остротой или поступком. Такие ребята есть, я сам был такой и прошел этот путь. Надо самому над собой трудиться. Это все нелегко, но кто хочет, пусть попробует моим способом. Прихожу из школы здесь в колонии, у меня перед работой есть личное время.
Я стараюсь побеседовать с грамотным парнем или читаю газеты. Вы можете сказать, да что там интересного, я сам первое время так думал. Но я продолжал читать вопреки своему настроению, теперь мне стало интересно, я кое в чем стал разбираться. И если бы на воле было побольше грамотных людей, с которыми интересно проводить время, писал бы я вам сейчас не отсюда, сами понимаете".
Дмитрий Ф.: "Мне трудно желать своим ровесникам то, что им вряд ли когда-нибудь суждено понять. Попасть сюда — это значит не обязательно быть самому хулиганом в своем районе, ставить своих одноклассников на гоп-стоп. Просто можно один раз сделать шаг в сторону, и суд, не задумываясь, спихнет тебя дальше по наклонной плоскости в яму.
Больше половины здесь сидят из интеллигентных семей, которые, может, и не попали бы сюда, если бы не статья за изнасилование. Самая несправедливая статья на зоне. Получив за нее значительный срок, невольно думаешь, лучше бы я ограбил кого или своровал, и то меньше дали бы, и было бы за что. Совершенно исчезает чувство вины, и неоспоримая логика приходит на ум: "Как можно больше взять и как можно меньше получить за это".
Конечно, своим сверстникам я бы не пожелал постоянно сидеть учить уроки и держаться за мамину юбку. Гулять надо, только надо знать предел. Идеальным наше поколение все равно не вырастет. Чем строже будут подходить к мальчишеским глупостям, тем больше их будет, это точно.
Если во времена детства моего отца за разбитое стекло могли только надрать уши, сейчас можно получить 2 года лишения свободы. Мальчишки все равно будут беситься, надо просто этим научиться управлять. А то я просто не знаю, что и думать. Хочется же повеселиться".
Моисеев: "Тем, кто остался на свободе, ребятам я бы посоветовал не повторять ошибки, лучше учиться, пока есть такая возможность, и не рваться из школы. Мне нравится астрономия, эстетика и кое-что еще, а тут этого почти нет. Чувствуешь себя скованным, не можешь высказаться в глаза, за все подряд можешь угодить в нарушители.
Здесь все из-под кнута, а в вольной школе можно лучше учиться, чтобы понравиться какой-нибудь девушке. Так что прошу вас, будьте умными людьми, хватайтесь за молодость зубами и помните ошибки старых товарищей".
Сергей Л.: "Я хочу написать не про детские воспоминания, а про другие важные. В первые дни, когда еще меня привезли из зала суда, в тюрьме, мне очень часто вспоминалась мать. Мать представала передо мной в облике жалкой плачущей женщины в суде, и в конвойном помещении наш последний с ней поцелуй. Это меня прямо переворачивало.
Затем мать в моих воспоминаниях появлялась только в дни, когда я был маленьким. Мне нравилось вспоминать, как я ее слушался, гулял с ней по Москве, как она меня всему учила, как провожала в первый класс. В такие моменты я ненавидел себя, ведь мать предупреждала меня (и, кстати, от многих дел, которые я мог совершить, огородила).
В последнее время, когда я начинаю подумывать о написании Помилования, меня опять мучают воспоминания о матери. Моя младшая сестра предстает у меня в облике очень милой девчонки, а ведь на свободе я не мог на нее смотреть — так и хотелось сказать ей такое, чтобы оскорбить ее. Теперь мне наоборот хочется побыстрей увидеть ее и расцеловать".
Николай Е.: "Я вспоминаю свое детство все про маму. Я всегда вспоминаю маму, как там у нее здоровье, я очень по ней грущу. Когда мы с мамой были дома, я ей всегда все помогал, посуду мыть, полы, даже цветы поливал. Когда я был на воле, я лучше всех любил маму".
Без подписи: "Вечерами, когда я ложусь спать, мне вспоминается мой родной дом, козы, которые и до сих пор живут у меня дома, мне вспоминаются те дни, когда я вставал рано утром, еще чуть рассветало, и шел косить траву. После косьбы я выгонял коз на улицу и шел гулять с ними, а чтобы не терять времени, переворачивал траву, чтобы она быстрее сохла. Мне вспоминаются даже дорожки, по которым я бегал за грибами".
Андрей Н.: "Я вспоминаю, как мы, мама, отец и я, в один прекрасный день пошли на лыжах в заповедник. В этот день я почувствовал себя, как раньше никогда не чувствовал. Мне отец рассказывал, какие в наших краях водятся звери и птицы, и мне было очень интересно. Но самое главное, что вспоминается, это что мама и папа пошли со мной. Я с ними почти никогда не ходил в лес, да и сам как-то не просил, чтобы они уделили мне хоть одно воскресенье внимания.
После этого дня я стал просить родителей, чтобы они пошли со мной отдохнуть от домашних дел, это и для меня была бы большая польза, а польза заключается в том, что я бы не докатился до этого, то есть попал в колонию. Это значит, что родители мало уделяли времени для меня, а я очень хотел.
Вспоминаю еще один эпизод, когда отец пришел с работы усталый, поздно вечером. Он поинтересовался моими успехами в школе. Кажется, что ему стоило лечь спать и ни о чем не заботиться, а он этого не сделал. Вот эти два эпизода говорят о том, что когда-то и его так же родители воспитывали и даже уделяли внимание".
Евгений Ш.: "Когда мне было три года, я ходил в детский сад, надо было рано вставать и далеко ехать. И я вспоминаю, как каждое утро я с мамой приезжаю к детскому саду, и там рядом стоит кафе, где делают пончики, и я их ем с таким аппетитом, что при воспоминании даже слюнки текут".
Анатолий С.: "Мне вспоминается очень часто моя мама, потому что она у меня больная, и я боюсь, что с ней чего-нибудь случится. Я вспоминаю, как вызывал к ней "скорую помощь", когда ей было плохо с сердцем. И мне становится страшно, что если сейчас ей будет плохо, то даже некому будет ей вызвать врачей. А еще мне вспоминается бабушка, которой 74 года, и я не знаю, увижу я ее в живых, когда вернусь. Сны мне не снятся, сам не знаю почему, а вспоминается многое, но чаще всего мама и бабуля, которых я очень люблю".
Без подписи: "Я все думаю, почему я тут, а другие ребята дома. Разобраться-то надо самому, а то потом опять надо будет разбираться. Не знаю, прав ли я, но домой мне не хотелось, а хотелось сидеть на улице или в подъезде. Мои родители все время ссорились, я даже не помню, чтобы они не ругались. Зачем тогда было жениться?
Мать у меня хорошая, и отец неплохой, но они все кричали друг на друга и ничего особенного не могли мне рассказать. У нас даже книжек дома не было, только про вязание. Я как-то старался, чтобы этот крик мне в душу не попадал, а то жить бы не захотелось. И уходил. А они даже не заметили. Если бы у меня были дети, я бы с ними разговаривал, сколько всего интересного. Я думаю, что я не злой, но за что-то я сюда попал, из чего-то это получилось?"
Владимир Г.: "Прямо на вопрос о воспоминаниях я ответить не могу, так как я ничего не помню о своем детстве. Потому что я почти не бывал дома, а бродяжничал и ничего не видел счастливого. А вспоминается мне чаще всего Алтуфьевский приемник для несовершеннолетних, где я пробыл около двухсот суток.
Вспоминается 102-е отделение милиции, куда меня неоднократно привозили за побеги из дома, мать вспоминаю, которая ходила за мной по разным отделениям милиции, больше мне ничего не вспоминается из своего детства. Не помню. И такого детства я не пожелал бы никому".
Дмитрий А.: "Я совершил преступление потому, что у меня было слишком много свободного времени, которое я сам для себя создавал".
Томилов Д.: "Из моего детства мне ничего не вспоминается. Я вообще стараюсь не вспоминать, потому что мне не нужно лишнее расстройство и нет времени и подходящей для воспоминаний обстановки. Снов я не вижу, или они спутаны и неразборчивы".
Ермаков Сергей Сергеевич: "Из детства у меня нет воспоминаний".
Соколов Н.С.: "Вспоминается день, когда я первый раз пошел в школу. Стояла солнечная погода, около школы было много суеты, девчонки с большими бантами, даже больше ихних голов, музыка, много очень смеха, цветов. Мои и моего друга родители шли вместе с нами к школе, в руках у них были наши ранцы, а мы с моим другом несли большие букеты цветов, из-за которых нас было еле-еле видно. Мне все это вспоминается в каком-то светлом пятне, залитом солнечным светом..."
Сама не знаю, почему я снова взялась перечитывать эти сочинения. И где они, авторы? Вспоминают ли свое отрочество за колючей проволокой, и если вспоминают, то что именно? Отрочество с неизбежными надеждами или проволоку? А у меня в памяти — зимний день, огромные заснеженные ели и колонна подростков, одетых в черные телогрейки. И чья-то мама со старой клеенчатой сумкой...
