Я не буду сейчас вспоминать про то, что он был чемпионом Европы-1960. Лучшим бомбардиром чемпионата мира 1962 года. Чемпионом СССР как игрок. И как тренер. Вообще — про то, каким он был футболистом. К чему? Другие напишут. Да уже наверняка написали!
Я — про своего Козьмича вспомню.
Конечно, мы с ним не были друзьями. И даже просто приятелями. Разница в возрасте, понимаете ли... И тем не менее при встрече (увы, с каждым годом они случались все реже — здоровье уже не позволяло Козьмичу выбираться ни на игры, ни на ветеранские посиделки) он всегда приветствовал. От души распахивал объятия. Или мне просто нравится так думать, что распахивал?
Звонил ему в
А он — не отказывался. Ему даже в радость было, по-моему. И что меня удивляло: и на самый дурацкий вопрос — меткий, живой ответ услышишь. Кажется, это он первый сравнил Роналдо с молодым Эдуардом Стрельцовым. Своим партнером по тому еще «Торпедо» — суперклубу
По-хорошему, надолго так, мы присели с ним один раз. Если ничего не путаю, было это в ноябре
* * *
— Родился я в Москве, в
В детстве я вратарем был. Силенок-то мало было — вот и определили. И в пионерлагере тоже в ворота ставили. Меня туда на все лето обычно отправляли. Так получилось, что мама во время войны осталась одна с четырьмя детьми. Отец, служивший начальником пожарной охраны, был эвакуирован в Куйбышев. Мама с детьми ехать сначала не захотела. А потом передумала, собрала вещи, нас — а катера уже по Волге ушли. И отец больше не вернулся...
* * *
— Что еще запомнилось из детства? Мать с работы приходила поздно, еду часов в девять-десять только приготовить могла. Я-то уже к тому времени не выдерживал — засыпал. И вот меня поднимают. Я вроде сонный весь, а поел. А с утра говорил: «А чего вы меня на ужин не разбудили?» Да, тяжело было. На рынке мать обменивала буханку хлеба (карточки-то были) на картошку. Потому что со своего огорода разве что мешок соберешь — а нас у нее четверо!
Вообще тогда нравы простые были. Стенка на стенку ходили, дом на дом, двор на двор. Прутьями железными дрались, камнями... И вот что удивительно: ничего серьезного никогда не случалось. Даже не могу представить, чтобы в больницу кого-то отправили или, того хуже, убили. Хотя дрались натурально. Не страшно ли было? Так драться по-умному надо. Ударил — отскочил... Вот когда действительно пугался за свою жизнь — в самолетах. Не переносил просто поначалу! И ладони потели, и подташнивало, а если конфетку там съем — могло и вырвать.
* * *
— Я пошел работать в 16 лет. Слесарем-сборщиком. Тогда же и записался в футбольную школу «Крылья Советов». В
Вот спрашиваешь, случались ли раньше нарушения режима. Так вот: не знаю, как в других командах наказывали — деньгами или как. А в «Торпедо» игрок если выпьет — раз попадется, другой, а потом его отправляли в цеха. На месяц на перевоспитание. И многих туда ссылали. На моей памяти — человек десять.
Нет, ни меня, ни Стрельцова так не наказывали. У нас вот какая история случилась: мы на поезд в Варшаву опоздали. Ехали с поляками играть. Я там виноват был... В общем, так. Мы в одном подъезде жили. И вот он звонит: «Давай, пора выходить». А я отвечаю: «Не рано ли? Куда спешить? Выйдем, машину возьмем, доедем спокойно». А от нас, от «Автозаводской», до «Белорусской» — прямая линия метро. Минут пятнадцать-двадцать. Ну а я чего-то в голову вбил эту машину, а он не поправил. Минут за сорок пять — за час вышли. И на тебе: на улице Горького пробка. Даже не знаю — с чего. Может, на ремонт нарвались — машин-то тогда меньше, чем сегодня, было...
Опоздали минут на десять в итоге. Встречает нас тогдашний председатель федерации футбола. Мы из такси вылезти пытаемся — а он: «Куда вы выходите? Будем догонять». Догнали на машине. На минуту приостановили поезд. Дверь приоткрылась, мы туда — нырк...
Прямо в поезде собрание команды устроили. Звонят Романову — главе Спорткомитета, и тот говорит: «Посмотрим, как сыграют». И мы выиграли — 2:0! Стрельцов даже забил. У меня тоже момент хороший был: с двух метров бил в пустые ворота — вратарь уже в другом углу лежал. И он как-то успел вытащить этот мяч! Я тогда чуть не поседел от ужаса: елки-палки, думаю, не дай бог, проиграем, а тут я еще и не забил — всё!
* * *
— Впрочем, как-то я попал в переплет и посерьезнее. Когда мы Англии проиграли — 0:5 — в товарищеском матче. Совершенно не по делу. Мы даже специально попросили у англичан пленку, привезли показать: у них как ни атака — гол. Но у нас все равно сразу стали искать виновных.
А у меня на следующий день после матча такой разговор с тренером Качалиным был. «Гавриил Дмитрич, — объясняю ему, — вроде и играли ничего...» А он мне: «Да нет, вот ты там в борьбу не пошел...» Ну сам посуди, ситуация: счет 5:0, а тут я где-то в борьбу не пошел. Я и говорю: «А где все происходило — в штрафной?» — «В середине поля». А я: «Так если было в середине поля — чего ж ставить ногу?!» В шутку, конечно, сказал. Знал бы я, что из этого получится...
По приезде наш тренер главе Спорткомитета докладывает: «Как можно играть и выигрывать, когда капитан команды Никита Симонян просит накануне матча, чтобы денег добавили? Значит, он об игре не думает!» (Дело в том, что нам полагалось по 5 фунтов, а Никита пришел, попросил от имени ребят — и нам добавили еще по 5.)
В общем, Симонян стал первым козлом отпущения. Вторым сделали Бориса Кузнецова (из-за него нам пенальти назначили). Ну а третьим — меня. Припомнил тренер ту «шуточку» — и передал все начальству. В результате дошло до того, что с нас сняли звания заслуженных мастеров спорта. Мало того: подключили редакцию «Правды». А это тогда такой орган был! Главный редактор «Правды» чуть ли не вторым человеком в стране считался — после Генерального секретаря ЦК. И вот вся редколлегия собралась. Осуждают нас. Хотят пожизненно дисквалифицировать. И ведь могли! Спас Андрей Петрович Старостин. Он еще безработным был — после заключения год или два нигде не работал. Но авторитетом пользовался. В том числе и среди старых коммунистов: все за «Спартак» же тогда болели!
* * *
— Часто задумываюсь: сложилась ли карьера тренера? Где-то пятьдесят на пятьдесят, видимо... Жаль, ни разу не попробовал поработать с другими командами. Нет, «Торпедо» — хороший клуб. Но заводской. Вот пример. Приглашаем игрока — и «Спартак» с «Динамо» тоже приглашают. И идут туда, а не в «Торпедо». Так у нас Колотова украли: мы договорились уже, а его в последний момент ночью увезли.
Как гаишники ко мне относятся? По-разному бывает. Один скажет: «Мне футбол до лампочки». И оштрафует. А недавно такой вот случай произошел. За городом дело было. Еду. Две машины выехали на встречную. Я — за ними. И тут — тормозит нас автоинспекция. Я и еще один парень из машин вылезаем. А из первой никто не выходит. Милиционер, еще мимо нас проходя, бросает: «Ну, я ему ща покажу!» И вот он идет туда. Стекло плавно опускается. И гаишник вдруг чуть ли не честь отдает. Потом ко мне, лучась, подходит: «Мужик, ты представляешь, кого я видел? Алену Апину! Ладно, черт с вами! И вы езжайте!» Ни копейки не взял...
