Нет, правда, чувства к Никите родились даже раньше, когда бесстрашно, заезд за заездом, без тренеров, без привычной помощи рвался он на трассе вперед. За себя, за отстраненных Саню Третьякова, Лену Никитину. И – да, когда послал всех, кто не считает нужным здороваться, по известному адресу. Хотя сам Никита попросил журналистов больше так не делать – не подставлять, чтобы не подставляться.
Он завоевал серебро Олимпийских игр в корейский Новый год, не думая о чудесах. Зато зная о скелетоне все. Будучи ситуацией предоставлен сам себе в Пхенчхане, инвентарь, который примчит к награде Игр, готовил самостоятельно. Для себя и Владислава Марченко. Трассу проходил при помощи тренеров из бобслея. А они ведь с другими глазами, другими представлениями. А к кому еще пойти, к кому податься?
«Руки до сих пор черные от наждака», - Никита как-то опять смутится, как в момент, когда поднимался на пьедестал. Кажется, совсем не понимал еще и стоя на нем – что случилось. Хотя до церемонии кричал громко. Осип аж. Странно, что вообще голос не потерял. Военная выучка, видать, кадетский корпус. И еще закон – не возбуждай себя без нужды! Аукнется.
«Это самая большая ошибка всех спортсменов, особенно в нашем виде: надо оставаться максимально спокойным всегда. Все заезды. И на старте, и на финише. Если ты будешь на взводе, слишком вспыльчив - сам себе можешь навредить. У нас не бокс, не бои без правил, не карате, должно быть под контролем все – тело, голова. Кадетский корпус? Помог мне, конечно. Дисциплину никто не отменял: подъем, режим. Никуда не опаздываешь – потому что, если опоздал, то идешь чистить снег и убирать территорию. За шесть лет в корпусе я, наверное, стал самостоятельным. И это тоже в Пхенчхане помогло, пришлось почти все брать на себя».
Руки черные, сон короткий. Старты быстрые у них, говорите? Ну да – это если кто-то пронесся мимо, а ты и поморгать толком не успел. Для них – ненормированный рабочий день на Олимпийских играх.
«Скелетон мой ведь после первого дня разобрали, когда брали на проверку. Пришлось собирать потом. Да и пока все подготовишь… Я вчера в девять вечера домой приехал, сегодня в шесть утра уже снова начали. Два дня у меня прошли так, одинаково. Теперь… Я не знаю, как выглядит медаль, если честно. Не видел нигде – специально не искал, не смотрел. И когда церемония награждения, я тоже еще не знаю. Вот – с вами разговариваю. А до этого только к соревнованиям готовился и настраивался. Когда, что и как, наверное, скажут. Если сегодня, значит, сегодня медаль и увижу. Кто поздравил? Да вы вот. Спортсмены, тренеры, а телефон пока не видел. Когда возьму, не знаю, что там будет…»
Мы смеемся: там - ого-го! - сколько поздравлений будет! И дело даже не в том, что за два дня до старта Никита в разговоре с журналистами послал соперников, которые вдруг решили не здороваться. Наш народ такие вещи любит. А в том, что есть медали – буквально символы. И спортсмены-воины.
После первых двух попыток Никита был вторым – сразу за хозяином трассы Юн Сун Бином. После третьего заезда – четвертый, впереди оказываются британец Доминик Парсонс и Мартинс Дукурс из Латвии. Ну да, тот самый Дукурс, которому золото Третьякова сначала перешло, потом суд его вернул обратно. Он вообще-то и не виноват ни в чем перед нами, но обыграть именно его очень хотелось. Нам. А Трегубову хотелось обыграть вообще всех. О чем он после первых двух заездов и говорил: ничего невозможного нет, пусть Юн Сун Бин и впереди.
Третий заезд вывел Мартинса Дукурса на второе место. А Никиту – на четвертое. Надежды на пьедестал бились уже в тихой истерике. Наши надежды. Не его, трегубовские.
Вот, что думает спортсмен в момент, когда до мечты или до ее разрушения остаются мгновения. «Никит, четвертая позиция после третьей попытки - это ужасно?»
«Нет, я проехал-то в третьей хорошо, были помарки. Подумал, ладно – есть еще попытка, значит, не все потеряно. Связных мыслей не было. Мартинс Дукурс и Парсонс впереди. Поговорили с Томасом Дукурсом – сложно будет бороться с Мартинсом и британцем. У меня все заезды были примерное одинаковые, а они – то вперед, то назад… Если бы Мартинс проехал четвертый заезд, как в третьей попытке, мне бесполезно было бы надеяться. Но я быстрее бежал, а Дукурс ошибался чуть больше, чем я. Я был готов к любому исходу. Но на Играх не я решаю, не соперники. Просто так на Олимпийских играх ничего не происходит, наверное, должно было случиться все так, как случилось. Я за всех наших ребят бился. Но надо и дальше биться.
Что помогает, сила в чем? Я спокойный, устойчивый, могу стабильно проехать четыре заезда. Могу настроиться не так как-то на этапы Кубка мира. Но вот на главных стартах – уже научился делать все, как надо, в прошлом году это понял на чемпионате мира».
Финальный заезд Трегубов прошел первым из соперников. А потом – пришло время, когда можно было только ждать. И смотреть: Парсонс, начав быстрее, теряет время по дороге и проигрывает Никите на финише. Это уже – бронза! А вот и Мартинс Дукурс… Все, братья из Латвии сегодня без медалей вовсе. Можно ерничать, можно сочувствовать.
Но лучше всего – плясать от радости! Никита орет, как подорванный, перед камерами, а мы, чуть тише, – в смешанной зоне. Может, прыгнуть пару раз и могли бы с таким же энтузиазмом, но рядом стоящие корейцы в ожидании своего героя давят телами. Не до прыжков уж, устоять бы. Хотя бы на чужих ногах, никто уже и не смотрит.
Осипший слегка Трегубов до нас все-таки доберется. И скажет, что сначала от Олимпийских игр отказался.
«Потом пришло решение – надо ехать и доказать, что мы все можем. И вот - медаль есть! Хотя, наверное, не те все же ощущения, которые могли бы быть в другой ситуации. Конечно, я хотел выступать под своим флагом. Думал, взвешивал «за» и «против». С близкими обсуждал. Больше ни с кем. Я всегда делаю, как сам хочу, советы со стороны не слушаю, у меня своя голова на плечах. Что Третьяков советовал? Саня меня поздравил два дня назад с днем рождения, написал - удачных соревнований! Я Саню очень уважаю. Спасибо хочу сказать всем. Знаю, что страна переживает. После того, как я сказал это – пошли они… Все-таки фильтровать надо все. Пять минут говорил на официальной тренировке, а выдернута одна фраза. В новостях: фамилия – фраза, фамилия – фраза! Все! На будущее понимаю: это может помешать. Через два дня старт, а из новости такого рода вообще конфликт можно разыграть. Прихожу домой, а у меня телефон разрывается. Думаю, что за фигня! Огненная новость! Думал, меня доконают – звонками, эмоциями… Я почему так сказал тогда? Потому что раньше мы с американцами и британцами общались по-другому. А тут, когда люди прямо на глазах меняются, это же видно...»
Да, новость, прямо скажем, прозвучала. Характер прозвучал. И настрой. Трегубов приехал биться, это поняли все. Трегубов сделает все, чтобы медаль в Пхенчхане получить. Он – может.
Признать силу соперника – удел тоже сильных. Можно ведь всегда и на обстоятельства попенять. Тренеров нет, персонала нет, нервы все перед Играми вымотали… А Никита – о другом.
«Олимпийский чемпион Юн Сун Бин - очень сильный спортсмен. У него сейчас, наверное, минусов нет. И техника, и старт – лучшие. И нервы у него в порядке. По совокупности этих качеств он - идеальный спортсмен. Я знал, что он не дрогнет. Кататься начали вместе, мы практически ровесники, он на год старше.
Серебро в Пхенчхане было максимумом возможного. Кореец силен, по мелочи не ошибался. Преимущество своей трассы в нашем виде спорта – это огромный плюс. Трудно с «домашним» спортсменом бороться. Я на этой трассе примерно 35-40 заездов сделал. Кореец - думаю, сотни три, трассу ведь не так давно построили. Юн Сун Бин - молодец, правильно подготовился. Не просто так – раздолбай какой-то пришел и выиграл».
Никита участвовал в Олимпийских играх в Сочи. Говорит – да за прошедшие годы я просто вырос!
«В Сочи еще подростком был – 18 лет. А что касается самого старта здесь - работать еще есть над чем, не предел моих возможностей. Недоволен стартом. Могу бежать лучше, я это точно знаю, могу ехать лучше. Могло, конечно, сказаться и то, что без тренеров оказался. Там чуть-чуть, здесь, а если в сумму сложить все – это нормальное время получается, все-таки четыре заезда. Пойдем дальше…»
В день рождения он получит в Корее торт прямо на официальной заключительной тренировке. От кого – так и не сможет объяснить. Только удивится вопросу: что же это он – на Олимпийских играх, перед стартом, из чужих рук торт взял? «Незнакомые руки? Да нет, свои же здесь все!».
Вспомнит бабушку, которая когда-то в скелетон привела, Александре Андреевне медаль и посвятит. Не дожила она, не увидела, а очень ждала Олимпиаду.
Не будет рассуждать о встрече с Томасом Бахом, которая состоялась в Пхенчхане с некоторыми российскими спортсменами. Во-первых, потому что не был на ней – соревновался. Во-вторых, уверенно заметит: «мне сложно что-то внушить, если у меня есть свой взгляд».
А потом рассмешит: кто-то заподозрит бронзового британца в том, что не поздравил Никиту, как положено. «Нет, мы пожали руки, а если он кого-то больше обнял, я в не в обиде… Что должно случиться, чтобы вернулись в спорт прежние отношения? Я не знаю. Мне параллельно – живи, как хочешь, это твоя жизнь, твой выбор. Бегать ни за кем не буду, мне это точно не надо».
Перед отъездом на Олимпийские игры он скажет, обращаясь ко всем: «когда внутри разлад – это неправильно». На самих Играх показал, как бывает, когда разлада нет в самом себе. Правильный пацан. Ой, нет, он же после Сочи вырос. Правильный мужик!
