Итак, все началось с того, что пара самых безбашенных парней Голливуда — Джеймс Франко и Сет Роген — решили посмеяться над правителем страны с максимально противоположным представлением о чувстве юмора — то есть над Северной Кореей. Причем посмеяться не в духе Чарли Чаплина и его «Великого диктатора», который можно с уверенностью назвать не только классикой комедии, но и одним из выдающихся гуманистических произведений двадцатого века. Нет, Франко и Роген, учитывая опыт своих предшественников, и не думали смехом заворожить зло. (Гитлер, как известно, фильм Чарли Чаплина смотрел, но евреев уничтожать не перестал.) Они поставили перед собой целью его безжалостно высмеять — да так, чтобы зло разорвало от смеха.
Герой Франко — успешный телеведущий вечернего шоу, которое в прямом эфире обсуждает со звездами шоу-бизнеса самые сальные подробности их жизни. Так, именно в кресле этой студии Эминем собственной персоной признается, что он гей. Роген играет продюсера шоу, который переживает, что так всю жизнь и проработает шутом на телевидении, вместо того чтобы заняться серьезной журналистикой. Вместе они придумывают невероятно амбициозный проект — воспользовавшись тем, что лидер Северной Кореи является фанатом их шоу, отправиться в КНДР и записать «самое успешное телеинтервью со времен разговора Фроста и Никсона». Перед самой посадкой в самолет на них выходит агент ЦРУ, которая дает им секретное задание: во что бы то ни стало ликвидировать Ким Чен Ына, сняв таким образом угрозу ядерной войны. (По сюжету, корейские ядерные ракеты не только существуют, но еще и успешно прошли первые испытания.)
Северокорейский лидер в фильме — избалованный подросток, который в официальных речах готов в пыль стереть Америку, а за закрытыми дверями, пока никто не видит, играет в баскетбол в компании девушек в бикини, пьет коктейль «Маргарита», собирает внушительный автопарк и рассекает по полю на танке с советским гербом и надписью «Пан или пропал» на борту («его моему деду подарил сам Сталин!»).
В каком-то смысле «Интервью» повторяет прием Квентина Тарантино из «Бесславных ублюдков» — с поджогом кинозала, в котором находились фюрер и вся нацистская верхушка. С той лишь разницей, что Тарантино расправлялся с диктатором из далекого прошлого, чья вина давным-давно понята, принята и отрефлексирована. Роген и Франко же берут функцию суда истории на себя. Но, даже используя в фильме реальные имена, «Интервью» все равно остается хоть и жестокой, но пародией. При всей грубости формы и обилии шуток ниже пояса мысль ее довольно проста и универсальна: и в самом сильном тоталитарном государстве революцию может спровоцировать даже такая простая и незамысловатая мелодия, какую напевает Кэтти Перри. Потому что стоит один раз хотя бы чуть-чуть глотнуть свободы, и ты уже никогда не сможешь ей напиться.
Именно этой свободы боятся в Северной Корее. Видимо, чего-то похожего опасаются и в российском МИДе, уже выступившем с заявлением, что показ фильма «Интервью» в России надо бы ограничить. Американский офис студии, несмотря на непрекращающийся поток угроз и случившуюся накануне беспрецедентную хакерскую атаку, все-таки выпустил фильм в прокат в США. Пока только — виртуальный. Он доступен для просмотра на трех крупнейших VOD-сервисах. Что касается России, то ясность с фильмом наступит не раньше, чем закончатся зимние каникулы. Впрочем, самые нетерпеливые зрители, раззадоренные, пожалуй, самой успешной пиар-кампанией фильма, бросились искать альтернативные способы просмотра. Так, за первые дни было скачано уже порядка миллиона пиратских копий фильма.
