Александр Минкин,
12.01.24 признан иноагентом
Публикаций: 1007
Обозреватель
Судья Данилкин продолжает оглашать новогодний подарок Владимиру Владимировичу, который (подарок) называется “приговор Ходорковскому и Лебедеву”.
Вчера судья Данилкин начал оглашать обвинительный приговор Лебедеву и Ходорковскому. Какой срок им впаяют — неизвестно, но впаяют точно. Это стало ясно в самом начале.
Президент Медведев в прямом эфире (сразу на трёх федеральных каналах) спокойно и твёрдо сделал выговор премьер-министру Путину. Этого никто не ожидал. Этого никогда не было. Последний раз по центральному ТВ критика по адресу Путина звучала в августе 2000-го, когда погибла подводная лодка “Курск”.
Г-н президент, волнуетесь ли вы? Сегодня у вас важное дело. В полдень вам предстоит отвечать на важнейшие вопросы в прямом эфире сразу трех федеральных каналов.
“Вы должны воспринимать это как атаку против вас всех вне зависимости от места жительства, национальной или религиозной принадлежности. Погиб молодой человек Егор Свиридов. Это большая трагедия”, - заявил в четверг Владимир Путин...
Г-н президент, вчера отменилось оглашение приговора. А интерес был большой. Многие надеялись услышать от судьи точку зрения власти: лучше свобода, чем несвобода? или все же несвобода лучше, чем свобода?
Г-н президент, извините, что цитирую вам вас. Вы в своем блоге про субботние беспорядки написали: “И последнее на сегодня. По Манежной. В стране и в Москве — всё под контролем. Со всеми, кто гадил, разберёмся. Со всеми. Не сомневайтесь”.
Она была гениальна. Особый стих, особая мысль, абсолютно неподражаемое звучание. Когда она читала свои стихи, ее хрустальный певучий голосок смягчал жуткую правду и, случалось, убаюкивал цербера.
Г-н президент, вчера вы озвучили Послание №3. Интересно: впереди еще семь или одно? Почти в самом начале вы сказали: “Сделано много. Но это самое-самое начало!”. И показалось, что это самое-самое-самое важное место, самая-самая-самая главная мысль.
Она была гениальна. У нее был особый стих, особая мысль и свое абсолютно неподражаемое звучание.
"Чайка" — загадочная пьеса, тайны которой не раскрыты до сих пор.
На обложке портрет тандема, а внутри — письма Путину, Медведеву и некоторые другие заметки о нашей жизни. Открывается книга статьёй “Мемуары Ельцина”, а в конце — сенсационное исследование “Под властью маньяков”...
Г-н президент, в 13.28 поступило сообщение о вашей реакции на жестокое избиение журналиста Кашина. Сообщение об избиении появилось в 6.25. Допустим, что вы узнали об этом как все, а не раньше. Выходит, вам понадобилось всего семь часов, чтобы сформировать свое мнение, принять решение, сделать заявление.
Виктора Степановича Черномырдина уже несколько дней обсуждает вся страна. Хороший ли он был премьер? Правильно ли организовал “Газпром”? Вспоминают его гениальные изречения и даже игру на баяне. Но больше всего вспоминают Буденновск.
Умер Черномырдин. Эфир и интернет мгновенно заполнило то, что принято называть информацией. В котором часу умер (с точностью до минуты), где умер. Где тело… Сколько лет был премьер-министром России (с точностью до дня), акции "Газпрома", партия в Думе… И все это чепуха. Все забудут.
Г-н президент! Именем Российской Федерации приговариваю… Представляете, если б так началась заметка в газете. Вы решили бы, что журналист и вся редакция сошли с ума. А ведь есть люди, которые имеют право на такие слова.
Завтра последний день суда над Лебедевым и Ходорковским. Сегодня полковник Лахтин зачитал “реплику обвинения” — так называется последнее слово прокуроров, которое звучало около двух часов.
Удивительную вещь нарыл компьютер в манифесте Михалкова. "Мы… Мы… Мы…" — 94 раза “мы” — текст буквально мычит. И ни одного “я”. Какая скромность.
Михалков написал Манифест, как нам обустроить Россию. Он получился в несколько раз длиннее, чем осенний Манифест президента Медведева на ту же тему (“Вперёд, Россия!”. 2009), но выглядит тоже очень хорошо...
В России есть суд (что бы там ни говорили). Удивительным образом у него сразу два уклона: обвинительный и оправдательный.
Около шести вечера прокуроры закончили выступать по делу Ходорковского и Лебедева. Обвинение потребовало осудить их на 13,5 лет, а с учетом того, что они не досидели первый срок, дать им «в сумме» 14 лет.
Журналистское счастье отличается от человеческого. Человечки изо всех сил стараются избежать общения с прокурором. А журналист (иногда) сам напрашивается.
Живём в России — в стране чудес. Хлеб дорожает, гречка исчезает, а голосов за партию власти всё больше. Скажут: этого не может быть. Да, в США, Франции, Германии и т.д. такого быть не может. Там рейтинги власти прямо зависят от уровня жизни людей. У нас все не так...
Всё-таки ещё не очень привык вежливо писать. Не знаю, как перейти к делу — к выборам мэра Москвы. Точнее — к вашим выборам мэра Москвы. Речь сейчас не о кандидатуре, а о процедуре. Она изумляет.
Уходит цивилизация. Она была прекрасна, ужасна, что-то мы успели понять, а что-то нет. Уходит цивилизация книги, цивилизация читателей. На смену идут, уже пришли, пользователи.
Президент России недавно предложил миру стандарты демократии. Пять штук. Универсальные стандарты — это очень важно. Но легкомысленное общество обсуждает интриги, склоки, скандалы, отставки — всю эту скоропреходящую пошлость. А исторические инициативы президента — никто. Постараемся это исправить.
Г-н президент, в отпуск? Должно быть, устали. Весь год трудились — озвучили Послание, опубликовали “Россию, вперёд!”, пахали на саммитах, как раб на галерах. А главное, конечно, вы устали от нас.
Г-н президент, всему своё место, правда? Забьёшь с тридцати метров в девятку на школьном дворе — и что? А забьёшь в финале чемпионата мира — станешь великим. Потому что к этому голу приковано внимание всей планеты. (Хотя ударчик-то дворовый получше был.)
Г-н президент, ну вы даёте! Весь мир изумлён. Никто ничего не понимает. Поздравляю с успехом и надеюсь, что это письмо вы покажете только передку тандема (подозреваю: идея была его).
Г-н президент, газета “Ведомости” получила от Роскомнадзора предупреждение за экстремизм. Второго предупреждения достаточно, чтобы газету закрыть. Таков закон.