Анастасия Кузина
Публикаций: 407
Каждый вечер на одну из окраинных улиц Санкт-Петербурга выезжает “маленький автобус”: машина организации “Гуманитарное действие”.
Я не знаю, как можно ненавидеть человека с зависимостью от наркотиков. Это одно из самых страшных несчастий, какое может случиться с человеком, который, как правило, и так обделен счастьем с самого рождения.
Алексей Курманаевский говорит, что когда ты улыбаешься миру, он отвечает тебе взаимностью. Леша улыбается миру до ушей. Как говорит его жена Маша, “прямо Чеширский кот”. У него все хорошо — семья, двое детей, любимая работа и огромная любовь.
В начале 90-х в детской городской больнице г. Подольска в течение года находились около 20 малышей, от которых отказались родители. В этом году их будет под 160. Есть и хорошая новость: качество содержания детей тоже выросло.
Министерство здравоохранения никогда ничего не делало среди наркопотребителей. Не знаю почему. Мне кажется, брезгует. Уже много лет эту работу ведут исключительно некоммерческие организации — проекты “снижения вреда”.
Есть ли прогресс в борьбе с ВИЧ, и как обстоят дела в России, рассказывает региональный Директор Объединенной Программы ООН по ВИЧ/СПИДу (ЮНЭЙДС) для стран Европы и Центральной Азии Денис Брун...
Находясь в Екатеринбурге, как было не зайти к Егору Бычкову, директору нижнетагильского фонда “Город без наркотиков”, который только начал отходить от дискомфортного пребывания за решеткой.
Туберкулезную больницу в Екатеринбурге на Камской улице пациенты называют “В последний путь”. Эта больница — специализированная. Сюда привозят людей с туберкулезом и ВИЧ. 30-летний Саша находится здесь уже полгода.
Борец с наркомафией Егор Бычков сидеть не будет — на днях Свердловский областной суд заменил ему приговор с 3,5 года колонии на 2,5 года условно. То есть он лишал незаконно людей свободы, но как бы не так уж сильно.
Корреспондент “МК” провел незабываемый день с бригадой медиков которые разыскивают своих пациентов по притонам, баракам и помойкам. Не вылечиться от туберкулеза в таких условиях – просто нет шансов!
Такого еще не было. Наркозависимая жительница Калининграда Ирина Теплинская подает жалобу на Россию в ООН!
По данным Генпрокуратуры, сегодня в России свыше 90% заключенных страдают социально значимыми заболеваниями, такими, как туберкулез, гепатит или ВИЧ-инфекция. При этом в 2010 году на медицинское обслуживание заключенных было выделено лишь 24% от необходимого объема средств.
Точных цифр или базы данных о сиротах, готовящихся стать мамами, нет, такая статистика никем не ведется. Но, как признаются социальные работники, в любом детском доме ежегодно одна-две воспитанницы выпускаются с ребенком на руках.
“Их рожают как желанных и любимых, прикладывают к груди, дают нежные, красивые имена — Цветана, Лиля, Максим, Валентин. Они доверчиво входят в эту жизнь, катают мячики, швыряют кубики, идут в детский сад, а однажды 1 сентября — в школу. Но потом что-то ломается в этом обычном, но обязательном детском сценарии…” Так начинался мой текст трехлетней давности.
Когда родители узнают, что их ребенок употребляет наркотики, нормальная жизнь в семье прекращается.
Саша Волгина живет в Питере, там она возглавляет благотворительный фонд “Свеча”. Но мы с ней встретились в сияющей Вене, в летнем кафе, и, вместо того чтобы радоваться жизни над чашкой кофе, заговорили о смерти.
Директор Московского НПЦ наркологии Евгений Брюн вступил в должность главного нарколога Минздравсоцразвития России чуть больше полугода назад. Но, честно говоря, поздравить его не с чем. В наследство от предшественников он получил пепел и руины.
С того момента, как у человека возникает наркозависимость, начинается его краткий полет то ли вниз, то ли куда-то вбок. Потому что он пропадает из жизни, и его судьбой почти никто не интересуется. И всплывает этот человек только иногда — в сводке преступлений за день и за год, в цифре новых случаев ВИЧ и туберкулеза.
Так что же такое Афганистан — агрессор, наводнивший весь мир ядом? Или несчастная страна, которую наркокартели поставили на грань катастрофы, убивая ее детей?
“Я могу с вами лишь поделиться собственным опытом, — отец Павел был серьезен, он даже побледнел. — Я алкоголик. Алкоголик и сын алкоголика…”
“Им нет места на нашей земле. У них даже врачи детей не смотрят”, — с грустью говорит о своих клиентах Елена Борзунова, директор фонда “Томск-АнтиСПИД”.В прошлом году государство отказалось от поддержки проектов снижения вреда, работающих с наркозависимыми людьми. А вот проекты от людей не отказались.
В мае весь мир традиционно чтит память людей, чью жизнь унес вирус иммунодефицита человека. Их на сегодня уже 25 миллионов. Целая страна непрожитых жизней — детей, родителей, влюбленных.
Маленькая старушечка стоит передо мной посередине комнаты, бередит халат на груди и плачет, и плачет. Три года назад умерла ее дочь Оксана, оставив на руках у старых родителей четверых детей. Старушка плачет, что не пускает ее дед на кладбище могилку проведать.
У Александра Мулыка шестеро детей мал мала меньше. Месяц назад у него сгорел деревенский дом. В октябре умерла жена. Казалось бы, только и осталось, что поднять руки: сдаюсь! Хуже не бывает. Но к нему с помощью пришло столько хороших людей, что сдаться не получилось.
Буквально на днях суд поставил точку в трагической истории “Мисс Позитив” Светланы Изамбаевой и ее маленького брата. Год назад у девушки умерла мама. После этого ее младшего брата Сашу отдали в чужую семью, а потом и вовсе — в детский дом. Дело в том, что у Светы — ВИЧ, и поэтому ей не дали оформить опекунство. Сестре и брату запретили жить вместе.
В самом конце декабря на утверждение президенту был представлен проект Стратегии государственной антинаркотической политики РФ. Ее главной целью заявлено не абы что, а “существенное сокращение незаконного распространения и немедицинского потребления наркотиков”. Но — говорить “ух ты!” рано.