…На вопрос – «а какая литература вам больше нравится?», лицо ответило – «не скажу, а то ничего другого писать не будете». А спустя еще 15 минут писательская братия, съехавшаяся в Нью-Йорк на самую крутую ярмарку BookExpo America, рьяно защелкала фотиками: Быков, Лукьяненко и co. неожиданно полезли по пожарной лестнице на крышу здания… все ахнули – «упадешь, упадешь, куда черт несет?»; прибежала охрана с криками «экскьюз ми!», честной люд зашептался – «а что бы этот жест мог значить?». «Какие вы все маленькие отсюда», – пропел с крыши обаятельный Быков. Слез. И пошел искать русские блинчики.
Так в Нью-Йорке начинались выставочные будни, которые на каждый квадратный сантиметр так и кишат сюрпризами. Ну, например, сегодня наш стенд официально открывала Наталья Солженицына… об этом – после, пока же о самом стенде: всё это придумка Александра Калюжнера (дизайн модерновых баннеров с разноцветными Пушкиным, Гоголем, Толстым и Маяковским – Александра Семенихина); стенд – самый выдающийся в буквальном смысле: красную конструктивистскую, видную отовсюду, башню венчает надпись Read Russia, тут же – стилизованная схема линий московского метро, тут же остроумный плакат «угадай писателя», где дается лишь легкий силуэт…
– Идею можно обозначить как «сбалансированный конструктивизм», ведь мы не хотели давить на американскую публику, желали обойтись без драмы, – говорит г-н Калюжнер «МК», – с другой стороны, хотели показать мощный десант русской литературы, который доселе не был в Нью-Йорке. Поэтому и взяли красный цвет как базу для ковра и архитектуры. А внимание, понятно, приковано только к книгам… ящики с ними я лично распаковывал, так вот: всю выставку сразу захотел унести домой – глаза разбегались от обилия классной литературы.
Цель понятна: «вбросить» всё лучшее, что Россия создала. А Нью-Йорк для этого – лучшая платформа… ведь переводится пока немного. Впрочем, о стратегии Роспечати (а это главный организатор русского павильона на BookExpo), нам поведал замруководителя Владимир Григорьев:
– Впервые мы столь громко заявляем о себе в США?
– Ну конечно. Подобные выставки – удовольствие недешевое.
– А чего хотите добиться?
– Первое: Нью-Йорк – центр мирового книгоиздания (ни одна столица не сопоставима с ним по объему сделок, заключаемых здесь). Второе: у нас есть системные проблемы с продвижением российской литературы в англоязычный мир. В принципе, англосаксонские издательства не сильно любят авторов из других стран, эти авторы занимают в общем объеме (в США) около 3%, и в этих 3% на Россию остается совсем ничтожная доля. Хотя у нас налицо – динамично развивающийся литературный процесс, появляются новые поколения очень талантливых поэтов и писателей – это и Прилепин, и Терехов, и Дима Быков… и нам важно, чтобы они приобрели популярность и здесь, в Америке.
– Штаты – самая продвинутая страна в плане внедрения технологий, тех же электронных книг…
– Да, нам очень любопытно, как они пытаются совладать с этим противостоянием – между издателями традиционными и электронными. Любопытно, в этой связи, взглянуть на наработки в плане регулирования литпроцесса, на изменения законодательства и т.д. Собственно, мы приехали немножко поучиться, рассказать о себе, наладить прямые контакты с издателями; посодействовать созданию некой инфраструктуры по интересу к нашей литературе. То есть крупных издателей будут информировать о том, что любопытного есть у нас…
– А в советское время мы также плохо выходили на Запад?
– Тогда нас больше интересовала идеология, допустим, выпуск сборника речей Леонида Ильича Брежнева финансировался хорошо. Остальное, увы…
– Вы как-то обмолвились, что Пушкин переведен плохо на английский…
– Это правда. И переведен плохо и не раскручен совершенно для англоязычного мира. Этим нужно заниматься системно, в рамках программы, которую мы затеяли. И добьемся, в итоге его продвижения как национального достояния.
На поколения молодых авторов ссылался и поэт Андрей Дементьев, правда, в своем ключе:
– Я в и 2009-м году участвовал на выставке в Нью-Йорке, – рассказал он «МК», – но сейчас приехало больше молодых (хотя есть и очень заслуженные – Эдвард Радзинский, Юрий Поляков). И это хорошо. Им, молодым, надо себя утверждать – и на родине, и в Америке, где отношение к России всегда было на первом плане. Без взаимного проникновения культур бесполезно строить политические отношения. Молодые общаются, вносят свою непосредственность, они еще не утвердили себя: вот я хожу и многих не знаю – ни их фамилий, ни книг. И дай бог, если их начнут переводить. Сейчас, мне кажется, проблема с переводами стоит куда сильнее, чем в Советском Союзе.
– Раньше всё было централизованнее?
– Конечно: переводчики были мало того что большими профессионалами, так еще и талантливыми писателями. Не опускали уровень. Слышал такое мнение, что поэзию переводить невозможно. Возможно! Только тогда, когда встречаются два таланта, а не ремесленника. Увы, везде сейчас спад интереса к книге: в России 60% населения не читают ничего. И это печально. Поэтому ни мы так хорошо не знаем западной литературы, ни Запад не знает нас. Ну время такое… Я никого не упрекаю… Но книга – это человек. Она поможет тебе выжить в трудное время. Лучше об этом не забывать.
Ян СМИРНИЦКИЙ, Нью-Йорк
