Дэймон станет космическим повстанцем

Голливудский актер — «МК»: «Главная идея нашего фильма — не будь скучным!»

Нил Бломкамп («Район №9»), которому с дебютом помогал Питер Джексон — самый модный космополит (уроженец ЮАР, он живет в Канаде и кроме голливудских звезд снял на этот раз в основном актеров из Латинской Америки) и одновременно один из самых ярких правдоборцев в кино. Раз за разом он сшивает без наркоза острый социальный сюжет с изобретательной фантастикой, как героя Мэтта Дэймона — с металлическим костюмом, сделавшим из него чуть ли не киборга-повстанца, отправившегося на «Элизиум». Так называется новый фильм Бломкампа, а также гигантский космический корабль, где сто с лишним лет спустя соберутся сливки общества.

Голливудский актер — «МК»: «Главная идея нашего фильма — не будь скучным!»

На «Элизиуме» каждый живет в уютном просторном доме и горя не знает. Здесь никогда не болеют, но количество путевок в рай ограничено, а каждый местный гражданин имеет идентификационный номер. Остальные в это время кучкуются в трущобах, в которые превратился Лос-Анджелес, и либо воруют, либо за копейки вкалывают на заводе. Американцы будущего придумали уникальную медицинскую капсулу, излечивающую от любой болезни, но на конвейерах по-прежнему обходятся живой силой. Один из таких работников — Макс (Мэтт Дэймон) — в прошлом тоже угонял машины, а теперь старается день и ночь, чтобы заработать милость начальства и получить повышение, а вместе с ним назначение на «Элизиум».

«Район №9» был фильмом о том, как агент структуры по надзору за нелегальными пришельцами, которых за внешнее сходство с ракообразными прозвали моллюсками, постепенно сам превратился в инопланетянина. Зато помог как минимум двум из них вырваться с Земли к себе домой. Сыгравший его земляк Бломкампа Шарлто Копли присутствует и во втором фильме режиссера, только на этот раз в роли главного злодея. Точнее, посредника между злом (то есть тоталитарным государством) и министром обороны (Джоди Фостер в идеальном белом костюме), которая это зло хочет возглавить. Попутно устроив на «Элизиуме» государственный переворот, для которого в будущем достаточно провести одну удачную хакерскую атаку.

— «Элизиум» — столица политической карты будущего, — рассказывает режиссер. — Это название я впервые встретил еще подростком в родной ЮАР, оно уходит корнями в местную мифологию. Это вымысел, но не спекуляция. Я использовал этот образ идеального места как аллегорию — на мой взгляд, в будущем люди будут чувствовать себя разобщенными как никогда. Социальное неравенство примет совсем резкие черты, когда одни в прямом смысле имеют все, а другие — ничего. Знаете, я бы не назвал мой фильм такой уж фантастикой. Скорее я старался сделать снимок общества в наши дни.

— В фильме у вас крайне интернациональный состав актеров, буйная смесь национальностей.

— Да, но при этом жители космической станции — в основном выходцы из Северной и Западной Америки, а если и есть среди них мигранты, то из благополучных стран. А Лос-Анджелес будущего в это время — настоящий центр мигрантов со всей Земли. Вы можете услышать это даже по их акценту.

— Я заметил кое-что другое: в вашем фильме нет ни слова о России. Или она не выживет в мире будущего?

— Россия? Ну нет. Я думаю, что она будет с каждым годом становиться все сильнее и сильнее. Нет, все гораздо проще. Фильм снимался в Мексике, США и Канаде. В нем нет не только России, но и Европы. Считайте это восточно-западноамериканская версия «Элизиума». Видите ли, я вынужден был экономить. (Смеется.) Не знаю насчет Земли будущего, но на «Элизиум» точно попадет пара русских.

— У фильма относительно счастливый конец. А с каким настроением вы сами смотрите в будущее?

— Я бы не назвал себя оптимистом. Ресурсы будут убывать, а технологии расти. Нас ждут такие проблемы, с которыми мы никогда не встречались до этого. И вполне возможно, что с одной из них рано или поздно мы просто не сможем справиться.

— Тогда давайте не будем о грустном. Поговорим лучше о Джоди Фостер.

— Работать с ней — экстремальное удовольствие. Она суперпрофессионал. Конечно, работая с таким актером, как она, день за днем ты испытываешь серьезное давление, потому что все должно пройти четко. Ты сконцентрирован, ты на взводе. Но вот ты говоришь, во сколько надо быть на площадке, и она появляется там минута в минуту. Потом подъезжает камера, и мы снимаем дубль. И я понимаю, что у меня нет замечаний. Просто нечего добавить к ее актерской игре — она делает ровно то, что я хотел. И тогда я говорю: О´К. И она отвечает: «Вот! Именно это я и хотела услышать». Безумно талантливая, на сто процентов профессиональная и на ноль — эгоистична. Идеальная комбинация.

— Нил пришел ко мне с книгой — с такой можно было бы ходить в школу, — а в ней страниц 80, и на каждой — по картинке, — говорит о своем режиссере Мэтт Дэймон. — Каждая такая картинка — эскиз будущего фильма, невероятно насыщенный деталями. Особенно в том, что касалось самого разного оружия. Я мог читать сценарий, как комиксы. Уровень детализированности мира «Элизиума» я бы сравнил разве что с «Аватаром» Джеймса Камерона. Посмотрев на все это, я только и мог сказать: «О, мой бог!» Потом я увидел среди рисунков моего персонажа в этом невероятном костюме и подумал про себя: хм, отличный прикид! Но на тех картинках я нашел все о том, как мне нужно себя вести в этом мире. Так что они мне очень сильно помогли. Но, конечно, я и представить не мог, насколько трудно будет его носить. У нас было большое количество версий костюма. Нил показывал мне разные варианты на компьютере. Последний вариант я надел уже на съемочной площадке. В нем было всего 25 фунтов (чуть больше 11 кг. — Н.К.), на самом деле не так много. Но я нахожусь в нем примерно в трети кадров фильма. И все это время нужно было бежать, прыгать, падать с высоты, карабкаться наверх.

— Какая была ваша реакция, когда вы впервые увидели себя в зеркале в этом образе?

— Я увидел ровно то, что было на картинках в книге у Нила.

— Тяжело было приготовить себя к съемкам?

— Костюм был продуман так, что надеть его можно было буквально за пару минут. К тебе подходил специально обученный парень с электродрелью, делал так — «вжик-вжик», и буквально прикручивал его к тебе винтами. И все же мне приходилось проводить по нескольку часов в кресле каждое утро, чтобы каждый раз заново нанести все татуировки и шрамы. Прибавьте сюда те дни, что я провел в спортзале накануне съемок, чтобы привести себя в порядок. Это одна из тех штук, за которые я люблю свою работу — когда большая студия платит тебе деньги за регулярные тренировки.

— Макс далеко не сразу становится героем...

— Да, но он с самого начала хочет попасть на «Элизиум», хотя причины все время меняются. Сначала он просто делает тупую однообразную работу, опасную для жизни, чтобы исполнить детскую мечту — потому что каждый ребенок мечтает полететь на «Элизиум». Но после несчастного случая, когда он получает смертельную дозу радиации, счет его жизни идет на минуты. Без медицинской капсулы на космическом корабле ему не выжить, но чтобы попасть туда, нужно пойти на риск и нарушить закон. С этого момента начинается настоящий экшн.

— А еще он, сам того не зная, начинает чуть ли не гражданскую войну. Вы, кстати, как сами относитесь к повстанческому движению, которое возглавил в фильме ваш герой?

— Я думаю, что это естественное, органичное продолжение тех обстоятельств, с которым ему пришлось столкнуться. Что такие чувства, как злость и ненависть, не могут править вечно. Что мир уже давно уникален — он принадлежит каждому из нас. Я так не думал, когда был молод. Но если вы спросите молодежь сегодня, они скажут: нет никакой разницы между человеком в офисе и тем, что на заводе. Нацизм — очень опасная идея для цивилизации. И одна из причин, по которой люди хотят захватить власть и переписать законы. Потому что законы, которым мы следуем, — это и есть мы. Когда я был маленьким, мама часто брала меня в путешествия. И с тех пор я часто бываю за границей. Это позволяет мне видеть мир таким, какой он есть на самом деле. В Канаде, где живет Нил, нет такого уровня преступности, как в Бразилии, в Мексике или в родной ЮАР. Но его прошлое заставляет постоянно думать об этом — о правах людей и о том, что их надо защищать. При этом Нил не делает политическое кино, это только шоу, развлечение. Просто повстанцы — крутые герои для боевика, но вы же не скажете, что наш фильм призывает кого-то к вооруженному сопротивлению. А если вы все же спросите Нила, в чем заключается главный месседж «Элизиума», думаю, вы услышите такой ответ: «Не будь скучным!» (Смеется.)

Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру