При этом сам он боится стать неподвижным «овощем», как некоторые из его подопечных. И даже записывает на камеру мобильного телефона обращение к Всевышнему с просьбой забрать жизнь в случае неизлечимой болезни.
— У вас такой ответственный момент, вы дебютируете в режиссуре. Зачем же сами хотите сниматься в главной роли?
— Я настолько нахожусь внутри процесса, что мне легче сыграть самому. «Врач» — мой первенец. Пока я еще не ощутил вкуса режиссуры, и было бы странно совершить резкий поступок и перестать быть актером. В этой картине главное — ничего не играть, а уметь слушать.
— Почему вы решили снять фильм о врачах?
— Я всегда мечтал сыграть человека в белом халате. Моя мама была врачом. Три года я провел в НИИ нейрохирургии имени Бурденко. Врачи, которые там работают, живут самой интересной жизнью на земле. Прошло три года с тех пор, как я немного отошел от сильных потрясений.
— Связанных с болезнями родителей?
— Да, это связано с родителями. Прежде чем решиться на роль врача, я ходил по коридорам клиники, проверял, насколько ощущаю больных, как разговариваю с ними. Мне было важно посмотреть на себя со стороны. Во мне всегда жило несколько людей, и было необходимо чувствовать себя соавтором в любом проекте. Когда пишешь, придумываешь его, происходит генеральная репетиция, начинаешь разбираться в нюансах. Любой творческий процесс — это умение абстрагироваться от жизни. А она ежесекундно зовет тебя на свою сторону — уйти в мир иллюзий. Для меня киноплощадка — самая прекрасная иллюзия. Я знаю все цеха, столкнулся со всеми профессиями на съемочной площадке. Это мне будет помогать. Есть несколько режиссеров, которые готовы потратить время и подстраховать меня на площадке. Я сам пишу музыку и уже слышу мелодию, которая прозвучит в фильме. Жанр картины проистекает из сути главных персонажей. Это легкое повествование о самых серьезных проблемах. Только через юмор можно вывести зрителя к важному разговору. Жизнь прекрасна в своей непредвиденности. Это хорошо чувствуется в творчестве Вуди Аллена и Тонино Гуэрры.
— Все, что вы и ваши коллеги представляли перед экспертным советом, не имеет прямого отношения к экспериментальному и авторскому кино.
— «Врач» — авторское кино, хотя оно не имеет отношения к арт-хаусу. В России живут самые большие экспериментаторы. Для зрителя кино — панацея от параллельных жизней, мешающих сосредоточиться. «Врач» — кино экспериментальное уже по тому, что его снимает актер.
— Вы поняли, что пора что-то поменять в жизни?
— Я устал. Не люблю компромиссов в творчестве, ведь это пространство, где ты имеешь право на авторский взгляд. Тем более когда за плечами есть опыт. Я шел к этому лет пятнадцать. У меня много проектов и идей. Есть три моих сценария в комедийном жанре, которого от меня и ждут. Написан абсурдистский «Фокус-покус» — о том, как снимается жанровое кино. Мы сняли с моими друзьями четыре картины — «Дикари», «Игра в правду», «Упражнения в прекрасном», «Со мною вот что происходит». Там я был автором идеи и сохозяином картины, имел право голоса. Сегодня я — режиссер, но не удивлюсь, если через десять лет сниму картину как оператор. Все может быть. Для меня режиссура — воплощение опыта, накопленного к 47 годам. Я пошел бы на Высшие режиссерские курсы, но туда принимают до 35. Мне хочется серьезно эксплуатировать свой мозг, заставить его работать хотя бы на шесть процентов, а не на пять.
— Теперь вы уже не Гоша, а Юрий?
— Наверное, я перехожу к Юрию. Моя мама уже плохо говорила в последние месяцы жизни, а когда слышала музыку, только кивала головой. Как-то я ее спросил: «Мама, что ты хочешь сказать? Чтобы я снял кино?». Она кивала головой. Для меня этот кивок стоит многого. У нее была невероятная интуиция, продиктованная любовью ко мне. Она знала меня как никто. Моя давняя подруга Оксана 25 лет назад подтолкнула меня к актерской профессии. Я учился в МИРЭА, это институт радиотехники, электроники и автоматики, и мы ходили в театральную студию. Теперь она — биолог. Вместе с мужем стала одним из самых сильных фармацевтов в стране. Как-то она мне сказала: «Я немного жалею, что направила тебя в актерскую профессию. У тебя отношение к жизни как к науке, исследованию». Наверное, я мог бы стать биологом, но не врачом, потому что не люблю крови. Не смог бы оперировать. А вот сидеть над микроскопом и постигать суть мироустройства — совсем другое дело.
Думаю, что режиссерский опыт сильно меня изменит, соберет, уничтожит актерские графики бесконечных туров и поездок, которыми я уже захлебнулся. Гастроли всегда любил за то, что они давали возможность оторваться от московской суеты, сосредоточиться и писать сценарии, стихи. В режиссуре вижу прекрасную возможность концентрации. Мой фильм — как ребенок. Мужчина тоже рожает свои идеи и замыслы. У меня беременна жена, а я беремен идеей. Будем надеяться, что я испытаю все прелести отцовства и материнства одновременно.
